Смех и смертный грех
Шрифт:
Потом он встал к шкафу и с еще большим огорчением прибавил:
— А тут нужен метр восемьдесят, да желательно еще с лишком! Хотя есть ведь еще стюарды и другие пассажиры. А с другой стороны, откуда у пассажиров может взяться ключ от чужой каюты?
— О чем ты все время толкуешь? Объясни нам, в конце концов, почему для тебя так важна эта корона!
— Смотрите!
Вместо ответа Лисица развернул к ним планшет, который до сих пор бережно прижимал к себе. Темный экран осветился, и друзья с удивлением увидели ту самую корону, которая еще вчера украшала голову Леси. Рядом с короной шел какой-то текст на английском.
— Ты закачал фото нашей короны в сеть?
— Да еще снабдил ее комментариями на английском?
— Это не английский — это шотландский.
— И зачем ты поместил комментарии к нашей короне, да еще на шотландском языке?
— Это не я! Читайте!
Нажав на переводчик, Лисица предложил друзьям уже русский текст сообщения. Все принялись послушно водить глазами по строчкам. И очень скоро поняли, что данная корона — это один из предметов с выставки, посвященной истории королевских династий Шотландии. Выставка проходила в прошлом году в Эдинбурге, а эта корона являлась ее экспонатом, и фотография была одной из многих, сделанных в преддверии выставки.
— Что скажете? Похожа? — поинтересовался Лисица у своих друзей.
— Да, сходство есть.
— Сходство? — прямо оскорбился Лисица. — Скажете тоже! Да она же один в один как наша! Сейчас я выведу на экран фото нашей, и вы сможете сами убедиться, что я прав!
Лисица легко поводил пальцами по экрану, и теперь друзья могли видеть обе фотографии рядом.
— Ну! А теперь найдите хотя бы одно отличие!
Конечно, фотографии были сделаны с разных ракурсов, освещение и фон тоже были другими. Но если отбросить все эти маловажные детали, то короны были и впрямь не просто похожи, они были идентичны.
И все же Кира проворчала:
— Наша слегка поновей будет.
— Это потому что я ее почистила, — призналась Леся. — Мне показалось, что надевать такую тусклую штуку не очень-то хорошо, да и пыль на ней была, так что я ее помыла.
— Поздравляю! — весело произнес Лисица. — Ты смыла с нее пыль веков! А заодно и отпечатки пальцев грабителей!
— Грабителей?
— Да. Корона не первый раз меняет своих хозяев. Тогда же на выставке в Эдинбурге она была украдена. Заинтересовавшись этой штукенцией, я начал рыскать по сайтам и нашел упоминание об ограблении выставки. Кроме короны украдены были и другие предметы искусства, но, безусловно, корона являлась жемчужиной этой коллекции.
Обведя друзей торжествующим взглядом, Лисица произнес:
— А хотите, я расскажу вам еще кое-что интересненькое?
— Да!
— Хотим.
— Корона носит название — корона Малкольма. Говорят, что именно этой короной короновался Малкольм Первый, а следом за ним и все его потомки и преемники вплоть до середины одиннадцатого столетия.
— Малкольм? Король Малкольм?
— Не тот ли это король…
— Совершенно верно! — воскликнул Лисица, схватив серебряную монету со стола и показывая ее всем. — Он самый! И корона на нем та же самая! Правильно мы это сходство с самого начала заподозрили.
Друзья смотрели на него совершенно ошеломленные. Кто бы из них мог подумать, что найденный в бумажнике Николо серебряк, который Эдик признал фальшивым, имеет такое важное значение для их расследования? Конечно, в чем именно заключается это значение, друзья сказать пока что не могли. Но они чувствовали, что корона, монета и Николо могут привести их к чему-то очень важному.
— Если вернуться к самой короне, — продолжил Лисица, — то одно время ходили даже слухи, что это происки англичан, которым словно кость в горле стремление Шотландии к независимости.
— А при чем тут корона?
— Дело в том, что эта корона королей Шотландии времен ее независимости. Это не просто драгоценность, а история страны. В газетах даже писали, что английские радикалы не остановятся ни перед чем, лишь бы лишить Шотландию ее идентичности. И что кража национального достояния не что иное, как попытка лишить шотландцев последних предметов их национальной гордости.
Леся с отчаянием смотрела на обе фотографии.
— Но я ничего не крала у бедных шотландцев! — произнесла она почти жалобно. — А в Шотландии даже не была никогда. И в Эдинбурге тоже не была. Я ничего не крала! Мне корону дал поносить Николо, Кира свидетель!
— Да, я присутствовала при этом!
— Возможно, в Шотландии был сам Николо?
— И украл на выставке корону древних шотландских королей? — недоверчиво уточнила Леся. — А потом не нашел короне лучшего применения, кроме как вручить ее мне, чтобы я поносила ее на своей свадьбе? Она ведь должна стоить бешеных денег! Даже на время дать такую ценность в чужие руки — это огромный риск. Не говоря уж о том, что корона краденая и давать ее кому-то рискованно вдвойне.
Версия и впрямь звучала странновато. Но Лисица не спешил сдаваться:
— Все равно надо узнать, как эта корона очутилась у твоего Николо.
С этим никто не рискнул спорить. Однако звонок в больницу не прибавил друзьям информации.
— Николо вышел из комы, но пока еще он слишком слаб, чтобы разговаривать. Врачи держат его на снотворном. Вот и сейчас он спит.
— По их словам, спит? Или действительно спит?
— Я уже созвонился с одним человеком, который согласился нам помочь в решении этой дилеммы. Сейчас он в получасе езды от больницы, где находится Николо. Как только прибудет на место, я попрошу, чтобы он поговорил с модельером поподробнее насчет этой короны.
— Но если Николо и впрямь худо, разрешит ли его лечащий врач такую беседу?
Лисица в ответ лишь ухмыльнулся. А Леся покраснела. В самом деле, что она за дурочка? Забыла, в каком ведомстве служит Лисица? Да и ее Эдик тоже. Если уж от них едет человек, то он наверняка снабжен полномочиями, которые убедят врача обычной сельской больницы в чем угодно.
Друзьям оставалось лишь ждать, когда они получат ответ на свои вопросы. Звонок раздался спустя полтора часа. Однако человек Лисицы смог лишь подтвердить и впрямь крайне тяжелое состояние Николо, тут парень не притворялся.