Смерть во имя Империи
Шрифт:
— Стой! Катя! Сейчас я помогу! — Кащей старался пробиться к разуму Десницы, но с ужасом понимал, что это не удается. Все очень плохо! — Всем отрядам! Защитный ордер! Командую отступление!
Антимаги и боевые маги мгновенно отреагировали на приказ, перестроившись, выставив щиты и неспешно отступая под градом вражеских заклинаний. Кащей с досадой смотрел, как воины отступают от так и не сломленной башни. Если бы только они успели проломить двери, но нет. Оставаться сейчас здесь слишком опасно для простых смертных. «Кровавое безумие» заденет всех. Это даже хуже Ярости Света в данных условиях.
— Ваше высокоблагородие! Знамя по вашему приказу
Кащей бездумно уставился на вытянутый цилиндр двух метров длиной и около пяти сантиметров в диаметре.
— Благодарю, прапорщик, — Шуйца решительно схватил покрытый рунами металлический футляр. — Звенник! Взрывной заряд еще есть? Давай мне! И вон отсюда! Быстро!
Смертным там, конечно, не место, но один Бессмертный может и должен доделать начатую работу.
Нельзя сказать, что Катерину объяло отчаяние. Но умереть, не выполнив главного задания и поставив под угрозу всю операцию по очищению Балкан от атлантов, нельзя. Нужно прибегнуть к радикальным мерам, кровавое безумие — одна из них. Или так, или смерть.
Умирать нельзя — тогда Архонн примется за остальных, значит, выбор очевиден. Катерина являлась не только Обладающей и эмпатом, но и могущественным вампиром. А вампир — это не только уязвимость к свету, отсутствие тени и отражения, но и возможность пить силу. Единственная проблема в том, что не имея души в теле, утоление Голода, и без того пьянящее, превращается в добровольное обречение себя на безумие. Катерина уже испытывала подобное когда-то. Ей это понравилось. Поначалу. Но потом она встретила Карателя и больше никогда подобного не повторяла. Он показал ей, что этого лучше не делать. Десница истинно прониклась его словами, но сейчас иного выхода просто не было. Больше Катерина ничего не помнила, сознание накрыла тьма.
Зато Кащей последующие минуты запомнил навсегда. В очередной раз за непродолжительный период времени он почувствовал близость настоящей смерти. Даже матушка Людмила, почитаемая некоторыми врагами Империи за воплощение смерти на земле, не внушала Шуйце такого страха и чувства близкого конца, как Катерина во время своего безумия. Схиархимандрития может открывать врата в небытие, отправляя заблудшие души и нежить Герусии туда, где им и положено быть после смерти, но даже тогда Кащей не чувствовал такой ее близости.
Шуйца как раз налепил на дверь башни, из которой адепты благоразумно не решались выходить, последний кусок альвийского вара с медной пластиной, когда случилось ЭТО. Сложно описать те чувства, что охватили его в тот момент.
Постоянный грохот заклинаний и свет, льющийся из множества светильников, потухли в одно мгновение. У Кащея возникло чувство, будто он оглох и ослеп, но нет, просто никто больше не мог сотворить заклинаний. Пространство, обычно полное энергии и маны, внезапно оказалось полностью опустошенным. Удивленно оглянувшись, Шуйца увидел, как бездыханными падают несокрушимые твари и робко выглядывающие из-за каменных стен адепты. Вот один из Обладающих Атлантиды с выпученными глазами хватается за грудь, его горящие ярким светом глаза медленно тухнут, открывая обычную белую склеру и карюю радужку. Но он хотя бы остался жив, в отличие от нескольких замешкавшихся воинов Империи, которые упали замертво, не успев отойти за незримую черту, где Катерина не могла высосать Силу.
Пока не могла.
Пораженный произведенным эффектом, Шуйца не сразу заметил, как темные сумерки, накрывшие Олимп, начали медленно рассеиваться. Затянувший небо полог Беззвездной
Тишина длилась не больше трех ударов сердца, потом ее разрезал грохот сотрясшегося дворца. Из его глубин вырвался столп слепящего света, разнесший крышу в мелкие осколки, из окон и дверей рванули языки черного с прожилками багрянца огня, который накинулся на камень и стал неуклонно его пожирать. В уши ударил разъедающий разум шум Хаоса.
Шуйца стоял, боясь шелохнуться, волна, убившая тварей и адептов, высосавшая силы из Обладающих, не обошла стороной и его. Бессмертный впервые в жизни почувствовал, что умирает. Незримые щупальца впились в его душу, пытаясь вытянуть из нее энергию. В глазах потемнело, ноги подкосились, но сознание не уходило. Осторожно пошевелив рукой, Кащей осознал, что еще жив, и трясущимися пальцами начертил на себе несколько рун. Резкая боль пронзила грудь, и волна холодного жара прошлась по телу. Для него, провисевшего девять дней приколотым к Оси мира, Абсолютное письмо было полностью открыто, и он смог, направляемый спеа, составить защиту для себя даже от способности Катерины.
Почувствовав облегчение и силу, Кащей уже не обращал внимания на развернувшийся рядом филиал Бездны. Дворец сотрясался от бушующий сил, а Кащею нужно было лишь взобраться на вершину башни, которая сейчас, кстати, лишилась не только защитников, но и вообще всяких магических оборонительных элементов. То есть взламывать двери теперь нет смысла, можно просто взобраться на открытую площадку, венчающую это строение. Шуйца оказался в нужном месте за один прыжок. Закрытая раньше непроницаемыми магическими экранами площадка находилась всего в тридцати метрах над землей, запрыгнуть на нее не представляло труда, если путь не преграждают многочисленные щиты.
Приземлившись на деревянный пол, Кащей едва не споткнулся о бездыханное тело адепта Света. Здесь таких было предостаточно. И еще парочка обезумевших Обладающих, которые лихорадочно пытались уползти в лаз, ведущий в недра башни. Кащей не пожалел секунды на каждого. Лучше перестраховаться и обагрить Хрисаор сейчас, когда Обладающие не представляют никакой опасности, чем потом получить неожиданный удар в спину.
Быстро раскрутив две половинки футляра, Кащей бережно вынул из него Знамя. Длинное металлическое древко было изготовлено относительно недавно, всего лет сто назад. Легкое, мифриловое, оно сияло на солнце вязью рун Абсолютного письма. Зато сам стяг был изготовлен шестьсот лет назад. Боевое знамя опричного пятнадцатого стрелкового полка, некогда водруженное на крыше неприятельской твердыни, ознаменовало конец забытой в нынешнем мире Великой войны. Никто уже почти не знает историю до Слияния, немногие ею интересуются, но это знамя почитается, как и прежде. И сто лет, как оно считается стягом Бессмертного легиона.
Оно не обладает какой-либо магией, кроме той, что защищает его от тления и повреждений. Но в этом знамени есть нечто большее. Многовековая вера подданных Империи и то, что пока не поддается изучению.
В лучах солнца, которое выглядывало сквозь прорехи в медленно очищающемся от полога Беззвездной Ночи небе, сверкнуло золоченое навершие в виде двуглавого орла, вспыхнули сохранившие яркость нити полотнища. И… Не грянул гром, не сотряслась земля. Просто на плечо Кащея опустилась ладонь и ободряюще сжалась.