Смертельно безмолвна - 2
Шрифт:
– Я не боюсь.
Иду вперед, наблюдая, как за окном стягиваются черные тучи, и стискиваю зубы. Не знаю,
что здесь происходит, но я нутром чувствую нечто неладное. Ариадна говорит тихо.
Слишком тихо. Она продолжает стоять ко мне спиной, а я восклицаю:
– Я уверен, есть способ остановить последствия. Обратимся к Ловари, к Люциферу, у нас
много вариантов.
– И каждый из них безумен.
– Да брось. – Останавливаюсь перед девушкой, но не решаюсь прикоснуться
молочная кожа, почти прозрачная. Я изучаю изгиб ее шеи, рыжеватые пряди, которые теперь
разбавлены серебристыми нитями, и стискиваю зубы. – Ты вернулась. Это главное.
Она кивает, но продолжает молчать. Как же это невыносимо. Почему она не взглянет на
меня, не обернется? Я все-таки кладу ладони на ее плечи и чувствую, как Ари дрожит.
– Тебе все еще холодно? – Отстраняюсь и в два шага оказываюсь рядом с комодом. Я достаю
теплую кофту, шерстяную, с какими-то нелепыми узорами. Мне нужно было сразу об этом
подумать. Но все произошло так быстро, ее слова попросту вылетели из головы. Я собираюсь
подойти к ней, но замираю. Ариадна смотрит на меня через плечо, а в руке она сжимает
ножницы с окровавленными лезвиями. Кофта валится из пальцев. – Что ты...
Замолкаю. Я вдруг думаю, что она вновь начала себя резать. Оставлять зарубины. Но на
локтях ран нет, как и на запястьях. Тогда зачем ей ножницы? Откуда кровь? Ариадна со мной
играет, я уверен, опять играет! Может, ничего не вышло? Может, Дельфия не сумела вернуть ей
душу? Но все это чушь, я точно знаю. Я смотрю в глаза Ари и вижу настоящую Ариадну, ту
самую, что когда-то ворвалась в мою жизнь, и из этих глаз вдруг скатываются слезы. Я
ошеломленно щурюсь, а девушка выпускает из пальцев ножницы и шепчет:
– Прости.
Ножницы валятся на деревянные половицы с оглушающим грохотом.
Она оборачивается ко мне невольно. Просто падая, ее тело наклоняется вперед, и мы с ней
оказываемся лицом друг к другу. Неожиданно я замечаю окровавленное пятно на ее животе, которое с каждой секундой становится все шире и шире.
Легкие судорожно сжимаются. Нет. Пожалуйста. Она не могла, она не...
Ари падает. Я порываюсь к ней, и я подхватываю ее налету, но понимаю, что в руках
сжимаю ледяное тело человека, который находится на краю смерти. Мои глаза так широко
распахнуты, что становится больно, а Ариадна неожиданно улыбается.
– Ты вернул меня домой.
Я оседаю на пол, не выпуская ее из объятий, а она прокатывается пальцами по моему лицу.
Испепеляет изумрудным, пристальным взглядом.
– Что ты натворила. – Это не мой голос, не мои руки, которые придавливают ее рану. А
кровь не останавливается. Просачивается сквозь пальцы и растекается рядом.
задыхаюсь и свожу брови. – Что ты сделала, что ты сделала!
– Все хорошо.
– Нет, нет.
Черт возьми! Я мнусь на полу, прижимая к себе девушку все ближе и ближе, но меня
неожиданно покидает рассудок, покидает воля, я пытаюсь найти выход, мой мозг работает так
отчаянно, как никогда еще не работал! Но ничего не получается. Она ранила себя. Она взяла
ножницы и ранила себя, чтобы умереть.
– Зачем ты это сделала! – Опешившим взглядом я всматриваюсь в глаза ведьмы. – Не молчи,
давай, не смей молчать!
– Я не должна жить, если кто-то умирает по моей вине.
– Абсурд. Плевать на остальных.
– Мэтт. – Ее тонкие пальцы касаются моих губ, я так крепко зажмуриваюсь, что глаза
щиплет, что виски вспыхивают. А она не отнимает руку. Прижимает ее ко мне нежно, так
трепетно, что я тянусь к ней навстречу и примыкаю щекой к ее холодной ладони. – Так...
Она запинается, и я распахиваю глаза.
– Ари, не молчи, прошу тебя.
– Так мало времени. – Из ее малахитовых глаз тянутся слезы. – Так мало времени для нас с
тобой. Я бы хотела... хотела, чтобы времени было больше.
– У нас еще будет время, – шепчу я, обнимая ее изо всех сил, – конечно, будет.
– Я так виновата. – Слезы градом скатываются по ее щекам, и ее спина выгибается от
судороги. – Я... я не хотела.
– Все в порядке.
– Нет.
– Все в порядке! – С нажимом повторяю я, стиснув зубы, а Ариадна шепчет:
– Мне очень жаль.
– Ничего страшного. – Поглаживаю ее волосы. – Я с тобой, Ари.
– Ты... нет. Ты не должен.
– Тебе больно, мне больно. Помнишь?
– Тебе плохо, – задыхаясь, хрипит она, – м-мне плохо.
– Точно, все правильно. – Оставляю поцелуй на ее щеке и закрываю глаза. – Я рядом.
– Ты рядом.
Я убаюкиваю ее, чувствуя, как слезы застилают глаза, и морщусь, понятия не имея, в какой
момент мое сердце разобьется, в какой момент я разорвусь на части.
Неожиданно Ариадна оборачивается, будто кто-то позвал ее по имени. Она опускает на пол
руку, обессилено моргает и тянется пальцами к окну. Не отводит глаз от занавесок.
– Ари, кого ты видишь?
Она не отвечает. Все тянется и тянется сквозь стиснутые зубы, а потом застывает.
– Ари? – Недоуменно свожу брови. – Ари? Что ты...
Я наклоняю голову и замираю. Гляжу на то, как вытянута рука девушки. Как широко
распахнуты ее изумрудные глаза. Я сразу все понимаю. Осознание наступает мгновенно, и я