Смертельные обеты
Шрифт:
Взгляд Харта показался ей загадочным.
— Значит, впервые в жизни ты решила последовать совету другого человека, вместо того чтобы действовать, основываясь на собственных предпочтениях? Впервые в жизни, вместо упрямого желания стоять на своем, ты решила покориться обстоятельствам?
— Откуда тебе знать, каковы сейчас мои предпочтения? — Ощущая, как ее охватывает сильное волнение, Франческа откинулась на спинку. — Я умею принимать очевидное и горжусь этим своим качеством.
— Ты сказала, что никогда не снимешь
Франческа не знала, что ответить. Ей следует быть осторожной, чтобы случайно не выболтать все, что у нее на душе, например, как безумно она в него влюблена.
— Это было тогда, а не сейчас. Конни заставила меня прислушаться. Да и ты, впрочем, тоже. Теперь даже мне ясно, насколько мы разные, и я успокоилась. Мы слишком поспешно приняли решение пожениться и объявили о помолвке — наши действия были лишены логики.
Харт смотрел на нее так, словно она предлагала ему отправиться на Луну.
— Ты никогда не рассуждала логически, когда речь заходила о наших отношениях.
Франческа собралась с силами и подготовилась к финальной сцене. Хочется верить, она сможет быть убедительной.
— Мы созданы для дружбы — верной дружбы — бессмертной. Теперь я точно знаю, что большее нам не начертано судьбой. — Она с нежностью улыбнулась.
— Ты так считаешь? — Во взгляде Харта мелькнула растерянность.
— Я так считаю. — Франческа опять улыбнулась. Она выиграла этот поединок, разве не так? Она решила нанести завершающий удар. — Я предпочитаю дружбу — это отношения на равных. Я была себе отвратительна в тот день, когда заливалась слезами и унижалась.
— Ты никогда не унижалась, — спокойно произнес Харт. — Ты просто наглая лгунья.
Франческа захлопала ресницами:
— Ты назвал меня лгуньей?
Харт ласково ей улыбнулся:
— Прошу прощения. Я был недопустимо груб. Но последние пять минут ты занимаешь мое время, разыгрывая заранее отрепетированную сцену, хотя тебе, как женщине импульсивной, поддающейся влиянию момента, это совсем не свойственно.
Он ей не поверил?
— Ты начинаешь злиться, Колдер? — осторожно спросила Франческа.
— Почему я должен злиться? Меня бросила невеста прямо у алтаря на глазах у всего высшего общества, а я мечтал назвать эту женщину своей женой, и теперь она в опасности из-за моих развратных наклонностей. Моя недавняя невеста предлагает мне остаться друзьями. Она так этого желает, что, видимо, совсем забыла о том, какими особенными ей казались наши отношения. Да, я разве не сказал, что во всем этом повинен мой брат? Если бы не дорогой Билл, мы бы плыли сейчас во Францию, а на твоем пальце сверкало бы обручальное кольцо. И конечно, совсем не стоит говорить, что я сам разрушил этот карточный домик.
Наступила гнетущая тишина.
Франческе внезапно стало неприятно, что она пыталась сделать вид, будто смирилась с их разрывом.
Зачем она только послушалась советов Конни, но одними мольбами его не вернуть, а сейчас она могла думать только о том, как восстановить между ними прежние отношения.
Франческа почувствовала на себе его пронзительный взгляд. Ее это нервировало. Нет, она не должна недооценивать Колдера.
— Я не буду оспаривать твоего решения. Так подсказывает мне логика и гордость.
— Рад, что наши мнения совпадают.
Голос Харта прозвучал так волнующе, что Франческа задрожала, по телу пробежали мурашки от кончиков пальцев до самой макушки.
Через несколько минут они скрылись за дверями библиотеки, а счастливый Альфред побежал на кухню отдавать распоряжения повару приготовить легкий ужин.
— Кто еще сейчас дома? — поинтересовалась Франческа.
Харт прошел мимо, чуть задев ее плечом. Этот случайный жест вызвал в ней желание броситься к нему в объятия. С равнодушным видом Колдер включил две лампы. Он определенно не заметил, какое впечатление на нее произвело это случайное прикосновение.
— Понятия не имею. — Харт подошел к бару, встроенному в огромный, от потолка до пола, шкаф. — Рат и Грейс в среду уезжают в Ньюпорт-Бич и берут с собой Колина и Грегори. Ник завтра возвращается в Сан-Франциско и пробудет там до начала семестра. Кажется, Рурк изъявил желание остаться в городе — намерен провести время с Сарой Чаннинг. — Он повернулся к ней и протянул бокал.
Франческа счастливо улыбнулась, хотя внутри все стянулось в тугой узел.
— Надеюсь, отношения Сары и Рурка перейдут в романтические.
Она развернулась и прошла к дивану, уверенная, что Харт следит за каждым ее жестом. Несомненно, его мысли движутся в том же направлении, что и ее, и речь о важности дружбы никак на него не повлияла. Франческа сделала глоток скотча и удовлетворенно улыбнулась, затем скинула черные легкие туфли на низком каблуке.
Харт все еще стоял у бара с бокалом виски в руках. Франческа решила не поворачиваться в его сторону. Она вспомнила, как несколько раз лежала на этом диване обнаженная, впрочем, и сейчас она желала именно этого.
Харт оказывал на нее почти магическое воздействие. Нет сомнений, он испытывает те же чувства.
— Я знаю, о чем ты думаешь. — Харт подошел и встал рядом.
Франческа бросила на него взгляд через плечо:
— Правда? У тебя нет цыганской крови?
Взгляд его потеплел.
— Едва ли. Просто я очень хорошо знаю тебя, Франческа. Лучше чем кто-либо — даже лучше, чем Рик.
— Да? — Вся сексуальность момента была сведена к нулю. — Впрочем, пожалуй. Никто не знает меня лучше тебя.