Сочинения в двух томах. том 1
Шрифт:
К сожалению, не так благополучно обстоит дело с развязкою нашего приключения с вами. По крайней мере, мне не приходит в голову еще никакого успокоительного решения на этот счет. Поэтому я хотел бы выслушать мнения всех присутствующих. В том числе, разумеется, и ваше…
И маркиз, предложив и на этот раз табаку графу и виконту, взял сам щепотку и потом чихнул с наслаждением в свой носовой платок.
XXI
После любезного предложения маркиза приступить к обсуждению вопроса, сначала граф, а потом виконт высказали свои мнения. Мой слух настолько уже свыкся с пронзительным фальцетом маркиза, что, несмотря на полное оцепенение, в котором я находился, густые и солидные голоса двух других моих хозяев поразили меня и едва не заставили вздрогнуть…
— Сударь, — начал граф Франсуа, обращаясь к маркизу, — прежде всего, я совершенно согласен с вами, в особенности в том, что вы говорили об опасности, которую представляет для нас пребывание в нашем доме господина капитана. Опасность эта тем больше, что одновременно у нас же находится и мадам де… О том, чтобы отправить ее еще до наступления следующей ночи в Тулон, либо в Солье не может быть и речи: она еще слишком слаба, чтобы пройти такой трудный и утомительный путь, и я думаю, никто из нас не возьмет на себя ответственность подвергнуть опасности даже, при худших условиях, ее ни в чем неповинную жизнь.
Однако, нельзя не предвидеть, что завтра же губернатор, к которому так близок по служебным отношениям господин капитан, действительно, разошлет во все окрестные места целую массу полицейских. Можно ждать, что везде будут производить обыски. А между тем нам пришлось бы скрывать у себя, вместо одного, двух лиц, и это, думается мне, было бы вдвойне опасно.
— Конечно, — подтвердил маркиз.
Граф слегка наклонил голову в сторону отца и продолжал:
— В подобных обстоятельствах, положение людей, которые не хотят поступать непорядочно, всегда бывает затруднительным. Конечно, если не стесняться в выборе средств, так не приходилось бы особенно долго искать выхода. Почти всему Тулону, например, известны близкие отношения мадам де… и господина капитана. Без сомнения, нам было бы очень легко отвлечь все подозрения по поводу таинственного исчезновения нашего гостя в сторону его возлюбленной. Если завтра посланные для розысков люди наткнутся около «Смерти Готье» на труп коня, принадлежавшего господину Нарси, и найдут тут же невдалеке и мадам де… то никаких дальнейших исканий и не потребуется.
Я думаю, мадам де… будет очень трудно отрицать свое участие в преступлении романтического характера, за которое, несомненно, будет принята эта история, и вообще выяснить себе или другим, каким способом оказалась она в такой невероятной обстановке!
Виконт Антуан поднял голову:
— Однако такой поступок с нашей стороны будет бесчестным делом, низостью, которая покроет нас позором — и, прежде всего, в собственных наших глазах.
Слова свои виконт произнес с большим чувством. Граф повернулся к нему и сделал одобрительный жест.
— Разумеется, — сказал он. — Ни один порядочный человек, желающий руководствоваться в жизни велениями природы, не будет содействовать тому, чтобы несправедливый приговор и незаслуженная кара пали на неповинную голову. Но все-таки следует сказать что в настоящем случае судьи не решатся обвинить мадам де… по одному простому подозрению и при отсутствии более серьезных доказательств; даже наличность самого преступления не удастся установить…
Виконт перебил его:
— Я думаю, как и вы, — судьи оправдают мадам де… Но общество не последует их примеру. И женщина, виновная лишь в том, что она жила, повинуясь влечениям своего сердца, подвергнется из-за нас осуждению и незаслуженному презрению общества. Во всяком случае, ее счастье и семейная жизнь будут разрушены.
— Совершенно верно, — сказал граф.
Резкий иронический смех маркиза покрыл их голоса:
— Довольно, господа!.. Бога ради, прекратите ваши излияния! Вы заговорили на свою излюбленную тему защиты слабых!.. Неужели до сих пор не надоело вам говорить громкие фразы о милосердии, братстве, любви и законах природы? Или для вас не очевидно, насколько наша жизнь и безопасность более ценны, чем супружеское счастье и судьба добродетельной и верной жены, о похождениях которой, однако, говорит чуть не весь город? План графа Франсуа вовсе не кажется мне неприемлемым, хотя в нем есть некоторые недостатки. Но думаю, будет благоразумнее, прежде чем сделать окончательный выбор, исчерпать все возможные решения. Антуан, теперь ваша очередь. Можете предложить нам что-нибудь полезное?
После некоторого колебания виконт сказал:
— Я думаю, что и в этом случае можно было бы прибегнуть к силе гипноза. Благодаря, особенно вашему, чудесному дару в этом отношении нам неоднократно удавалось достигать поразительных результатов. Мы могли бы теперь же предоставить капитану видимую свободу, сохранить над ним настолько сильное влияние, чтобы руководить его словами и мыслями. Так может продолжаться несколько дней, а потом…
Маркиз насмешливо улыбнулся:
— А потом? — спросил он.
Но виконт ничего не ответил, и маркиз сам стал говорить за него:
— Потом — ничего! Я, по крайней мере, не вижу развязки для этой комедии. Неужели вы допускаете, что мы будем в состоянии, более или менее продолжительное время, выдержать такое неимоверно тяжелое напряжение, хотя бы оно и распределялось между всеми нами? Постоянно, до конца дней, насиловать волю молодого, здорового душой и телом и полного сил человека! Да для этого нужны, я не знаю какие усилия! Подобный опыт еще мог бы удасться разве с каким-нибудь дряхлым стариком! Но с нашим гостем? Нет! Рассчитывать на такое средство было бы безумием!.. Придумайте что-нибудь другое, Антуан. Надо напрячь все наши способности!
Но ни граф, ни виконт больше не проронили ни слова.
И среди тишины раздался лишь отрывистый смех маркиза…
XXII
Вдруг мой пульс забился сильнее, и кровь быстрее стала двигаться в моих застывших артериях. Опять я почувствовал что-то вроде судороги по всему телу, и снова, казалось, уменьшилась тяжесть моих оков. Но в первые разы такое облегчение было неполным и временным; теперь же я сознавал, что освобожден совсем, свободен с головы до ног; так продолжалось несколько минут. Я поднял с удивлением голову. Взор маркиза был устремлен прямо мне в лицо; но в глазах его я не прочел никакого принуждения. У меня явилось внезапное желание: броситься на маркиза, напасть на него, хотя и без оружия, или, еще лучше, — бежать…
Но… чем могла окончиться такая попытка? Раньше, чем я успею сделать малейшее движение для нападения или бегства, один взор этого человека опять приведет меня в состояние полной немощи. Силу этих глаз я уже достаточно хорошо знал. Сейчас он освободил меня из-под власти своих таинственных чар; но ведь и узнику, когда он заперт в тюрьме, можно снять с руки оковы: ясно было, что мое положение ни в чем не изменилось, и свобода моя нисколько не страшна моим противникам.
И я решил поэтому не трогаться с места.