Солдаты неба
Шрифт:
Впереди блеснул Днепр. Хорошо видна переправа. К ней тянутся войска. Перед переправой они сливаются в общий поток, который разрастается вширь, крутится на берегу и, словно собравшись с силами, под собственным напором уже на большой скорости устремляется на мост.
Выше нас должна патрулировать группа «лавочкиных» для перехвата противника на больших высотах. Но ее нет. Странно.
У нас, как и было приказано, высота три тысячи метров. А если противник пойдет выше? Мы его не достанем. Тревожусь. И с согласия земли набираем высоту.
Южнее нас, в стороне Киева, комариками кружатся самолеты. Там идет бой между истребителями. Вдали противник
Летим на запад. Это увеличивает наш обзор в сторону врага и дает возможность перехватить его километров за тридцать до переправы. На этом отрезке мы сумеем разбить бомбардировщиков еще до Днепра.
— Почему далеко уходите? — беспокоятся на КП.
Земля хочет нас постоянно видеть над собой, Такая крыша над головой придает спокойствие переправляющимся войскам и стойкость тем, кто отбивает контратаки немцев на плацдарме. Я понимаю это и хочу подать команду на разворот, но… Стоп! В синеве неба глаз поймал стаю самолетов, за ней еще и еще.
Фашистские бомбардировщики летят растянутой колонной из трех групп. Над ними «фоккеры». То, чего я пуще всего опасался, случилось: противник оказался выше нас. С надеждой гляжу на восток, оттуда должны прибыть наши «лавочкины». Там никого. Случилось непредвиденное. Значит, мы вшестером, не имея ни тактического, ни численного преимущества, должны суметь отразить налет «юнкерсов «.
Всякое приходилось видеть, в каких только переделках не бывали, но в таких невыгодных условиях оказались впервые. И очевидно, потому, что в минуты опасности жизнь не терпит ни слабости, ни лишней чувствительности, я весь сосредоточиваюсь только на одном. Главное сейчас — набрать высоту, без нее нельзя достать «юнкерсов». И старательно жму на рычаг мощности мотора.
Чувствую, как бурно колотится сердце. Кажется, от его ударов трясется самолет и мотор дает перебои. Гляжу на товарищей. Пара Миши Сачкова, охраняющая нас, уже сумела забраться намного выше, чем наша четверка. Это неплохо. Ей высота необходима, она ведь будет прикрывать действия нашей ударной группы. Тимонов идет со мной, в стороне — Кустов с Лазаревым. Никто — ни слова. Все, как бы экономя силы, молча приготовились к жестокой, неравной схватке.
— Почему не возвращаетесь? — гремит раздраженный голос с наземного пункта. —
Понимаю: земля еще не видит надвигающейся опасности. Спешу предупредить:
— Пошли на перехват Ю-87.
Голос земли уже другой, одобряющий:
— Вас поняли! Действуйте!
На встречных курсах сближаемся быстро. «Фоккеры» неторопливо отходят от «юнкерсов» в сторону солнца, маскируясь в его лучах, как бы специально подставляя своих бомбардировщиков нам на расправу. Тактика фашистских истребителей понятна. Они думают, мы будем атаковать «юнкерсов» в лоб. Этого делать нельзя. Впереди у бомбардировщиков мощное вооружение, и огонь их группы будет сильнее нашего, поэтому «фоккеры» и дают нам свободно идти в лобовую атаку.
Ю-87 уже близко! Немедленно решить, как их разбить! И тут я окончательно убеждаюсь, что при встрече мы окажемся ниже их. Нужно набрать высоту, но тогда мы вряд ли сумеем атаковать раньше, чем они достигнут переправы. От таких мыслей пробирает озноб и рождается нетерпение, хочется приподнять нос своего «яка» и атаковать прямо в лоб. А потом? Потом проскочим их и уже не догоним до бомбометания. Опасно. Мы должны действовать только наверняка.
Отказавшись от встречной атаки, разворачиваемся назад и летим параллельным курсом с врагом. Нужное решение для атаки пока не созрело. А может, его и нет? Бывают же безвыходные ситуации, когда победы достичь невозможно. Блажь! Это оттого, что приходится выжидать. Фронтовая аксиома: в воздушном бою нужно нападать первым. Но сейчас я чувствую, что правило это для нас вредно. Нужно подождать, а ждать страшно: с каждой секундой враг приближается к переправе. С КП кричат:
— Почему не атакуете?
— Так нужно, — бросаю в ответ.
Бомбардировщики летят невозмутимо и грозно. От их спокойствия вкрадывается какая-то предательская неуверенность. Но вот я вижу, как пулеметы стрелков метнулись в нашу сторону и наиболее нетерпеливые начали стрелять. Белые нити их трасс тают, не достигнув нас. Нервничают. Но нам нельзя нервничать. Нам нужно разгромить врага. Другого выхода нет!
Сдерживаю себя от какого-нибудь неосторожного движения. .Мне пока ясно, чего хотят «юнкерсы» — они летят на переправу, — а почему «фоккеры», как и мы, не спешат с нападением? Им, видимо, выгодно подловить нас, когда мы пойдем в атаку на бомбардировщиков. С высоты они моментально проглотят нас. Уклониться же от атаки по «юнкерсам» нельзя. Это значит потерять время и дать бомбардировщикам прицельно сбросить бомбы. Но дальше ждать тоже нельзя. Остается один выход — спровоцировать фашистских истребителей. Передаю Кустову:
— Чуть подойдем к «юнкерсам». Только пока не атаковать. Жди команды! Тебе — вторая группа, мне с Тимохой — первая.
— Понятно! — отрывисто отвечает Игорь. — А кому третья?
— Это потом.
Едва мы подвернули к «юнкерсам», как фашистская пара прикрытия бросилась на меня с Тимоновым. Наша же пара прикрытия, понимая свою задачу, пытается ее задержать, но это ей явно не под силу. Вражеские летчики опытные и хорошо разбираются, что к чему. Только двое их остается с парой прикрытия Сачкова, а четверка устремляется на нас. А где же остальные? Они наверху, приготовившись в любую секунду прийти на помощь своим. Противник хорошо продумал маневр: на каждый «як» послал одного своего, держа двоих в резерве.
«Фоккеры» явно хотят драться только на вертикальном маневре. Им, имеющим и скорость и высоту, это очень выгодно, Ну и пусть, мешать им не надо. Мы будем вести бой только на виражах, и нам не страшна никакая вражеская вертикаль. Самое большое преимущество «яка» в бою — вираж.
Четверка фашистских истребителей сближается с нами. Они намереваются атаковать нас одновременно. Разумно. И мы эту разумность противника используем. Только не спешить. Выход из-под ударов «фоккеров» должен быть для нас и началом атаки по «юнкерсам». Успех в расчете маневра: опоздаем — сами попадем под огонь вражеских истребителей, поторопимся — они успеют довернуться и атаковать нас при сближении с бомбардировщиками. При любой нашей ошибке мы не прорвемся к «юнкерсам».
Бросаю взгляд вверх. Там наша пара дерется с парой «фоккеров». Еще два вражеских истребителя, прячась в лучах солнца, парят над нами, выслеживая себе жертву. Они могут кого-то из нас подловить. Ох, какая сейчас нужна осмотрительность! «Фоккеры», разогнавшись на снижении, уже берут нашу четверку в прицел. Пора!
— Атакуем! — передаю Кустову и, круто выворачиваясь из-под удара «фоккеров», ныряю под головную группу «юнкерсов», а Кустов — под вторую. Вражеские истребители, с высоты розогнав большую скорость, не могут на развороте угнаться за нами. Они проскочили раньше нас. Это нам и надо.