Солнцепоклонник
Шрифт:
По идее, я должен был испытать невиданное облегчение, но этого не было. Неясно, почему. Просто он мне кого-то с ходу напомнил.
Он поднялся с пола и бросил мне один из “кубиков”.
– Сядь, не стой. Мне неудобно смотреть на тебя снизу вверх.
Его глаза на первый взгляд показались мне абсолютно человеческими, но потом я понял почему: они были очень темными, и зрачок не так выделялся, как, например, у Рори, создавая иллюзию нормальной величины. И вообще, он казался гораздо проще Перл - надо сказать, дневной свет
– Рассказывай, - сказал Данте все тем же грустным тихим голосом, сняв наушники и устроившись на вершине “пирамиды” Из них довольно слышно орали Offspring.
– У тебя должно быть очень важное дело.
– А Перл не… - Голос у меня пропал, и я кашлянул в надежде его вернуть.
– А Перл вам не сказала?
– Не волнуйся так, Алекс.
– Он посмотрел на меня сочувственно и нажал на кнопку на стене.
– София, будь добра, принеси что-нибудь успокаивающее.
– Одну секунду, хозяин.
Действительно, одну секунду. Она принесла коктейль, составляющие которого я не определил, но было вкусно. Стало теплее и намного спокойнее, я даже сразу не понял. Страх пропал, будто его и не было.
– Мою сестру зовут Пенелопа Уэйн. Она прислала мне предсмертное письмо, и я хочу выяснить причину ее смерти.
Когда я назвал имя, Данте буквально расплылся в улыбке - тусклой, но искренней.
– Ты думаешь, причина - это я?
– Не знаю, - сказал я напряженно.
– И если так, ты меня убьешь.
– Попытаюсь.
– Я чувствовал, что мелю что-то не то, но остановиться уже не мог. Обидно будет забраться так высоко и погибнуть, не успев даже пискнуть. Что-то подсказывало мне, что он сможет это организовать.
Но он только вздохнул, сложив руки как в молитве и прижав к губам. Представляю, как это должно быть его насмешило…
– Тебя, наверное, удивляет собственная смелость, да? Не удивляйся. Знаешь, почему ты не боишься? Потому что я этого не хочу.
Щелкнул селектор, и раздался голос Софии:
– Простите, хозяин, но те двое… ну, что пришли с вашим гостем. Они тоже хотят войти.
У меня, что называется, челюсть отпала.
Данте пожал плечами:
– Почему ты не сказал, что пришел не один? Пригласи их, София.
Минуты через две в дверях возникли Ноа и Рори. Если бы я мог, я бы их обнял.
Они замерли у входа, уставившись в потолок, дыша через раз. Даже мне это было заметно. Потом перевели взгляд на Данте, и, по-моему, он понравился им еще меньше дневных спецэффектов. Рори цеплялась за Ноа, словно была не в состоянии держаться на ногах. Возможно, они видели что-то, недоступное для меня… не знаю. И знать не хочу.
– Это надо ж такое… - протянул Данте.
– Какие у тебя интересные друзья. Идите сюда, я на вас посмотрю.
Не успел он это сказать,
Взглянув на него ближе, Данте вдруг выпустил Рори и будто забыл о ней. Он повернулся к Ноа, взял его лицо в ладони и замер, словно высматривая там что-то необычное.
– Как интересно… - сказал он наконец.
Я почувствовал себя очень неуютно, будучи единственным дневальщиком здесь, и это вряд ли было преимуществом.
– Что Перл рассказывала обо мне?
– Что вы особенный, - сказал Ноа тихо. Казалось, что он держится на ногах из последних сил.
– Я? Да нет, особенный у нас ты… Знаешь, последний раз я видел крысиного волка очень много лет назад.
Последнюю фразу он произнес совсем тихо, и я не был уверен, что расслышал правильно. Однако Ноа расслышал. И это его, мягко говоря, не обрадовало.
– Алекс, - неожиданно Данте обратился ко мне, не отрываясь от Ноа, - хочешь, я скажу, о чем ты думаешь? О том, что ты в меньшинстве и в одиночестве. Твои союзники вернутся к тебе, но только если я позволю, и это беспокоит тебя.
– Вы уже достаточно меня унизили, - ответил я.
– В этом нет необходимости, я и так уже два дня ощущаю себя полным ничтожеством.
Внезапно он отпустил Ноа - резко - и посмотрел в мою сторону:
– Не надо так говорить. Это совсем не было моей целью, поверь. Просто я хочу, чтобы ты понял - на нас ни в коем случае нельзя полностью полагаться. Идите же. Возвращаю твоих телохранителей, но не забывай об этом.
Освободившаяся Рори сползла вниз, с трудом поднялась на ноги и успокоилась, только оказавшись позади меня, поближе к дверям. Ноа хотел стать рядом, но она шарахнулась от него как от чумы. Глаза ее были полны ужаса. Тогда он отошел к стене, от былого бесстрастия не осталось и следа. Он был похож на смерть, лицо белее мела - слишком даже для вампира. Сейчас я понял то, что слышал от них не раз. Они не могли защитить ни меня, ни даже себя. Но теперь уже поздно.
– Так на чем мы остановились, Алекс?
– спросил Данте, снова переключаясь на меня. Напряжение спало, в его глаза вернулась плавная печаль, он опять казался вполне дружелюбным. Я так и не понял, что так испугало Ноа и Рори.
– На том, что я убью того, кто виноват в смерти моей сестры.
– Никто и не сомневался. Пенни может гордиться таким братом, любой бы мог гордиться. И к нашему общему удовольствию, никого убивать не придется, потому что она вполне здорова. Перл могла бы и сказать, но она такая стерва…