Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
– Я недавно открывала кладовую и видела там в большом ящике несколько кусков тонкого ярко-красного шелка «крылышки цикады», – заметила Фын-цзе. – Есть там и другой шелк с узорами из летучих мышей среди облаков и со всевозможными бабочками среди цветов. Шелк этот мягок, и расцветки его свежие. Таких тканей мне никогда не приходилось видеть, и я взяла оттуда два куска, чтобы сделать покрывала для кроватей. Мне кажется, покрывала получатся замечательные.
– Тьфу! – воскликнула матушка Цзя и засмеялась. – Ты говоришь, что видела все на свете, а оказывается, даже этого
– Сколько бы она ни видела, ей не сравниться с вами! – улыбнулась тетушка Сюэ. – Воспользуйтесь случаем и поучите ее, а мы заодно послушаем ваши наставления.
– Дорогая бабушка, ну поучите меня! – стала просить Фын-цзе.
Обращаясь к тетушке Сюэ и ко всем присутствующим, матушка Цзя сказала:
– Этому шелку больше лет, чем всем вам! Поэтому я не удивляюсь, что она приняла его за «крылышки цикады»! Этот шелк часто принимают за «крылышки цикады», а по-настоящему его надо называть «легкой дымкой»!
– Название такое же красивое, как и сам шелк, – согласилась Фын-цзе, – но только мне уже приходилось видеть много шелков, а ничего подобного я не видела.
– Сколько тебе лет? – с улыбкой спросила матушка Цзя. – Какие шелка ты видела? И еще осмеливаешься хвастаться! Тот шелк бывает только четырех цветов: цвета «ясного неба после дождя», «осенних листьев», «зелени сосны» и «серебристо-красного». Если из этого шелка сделать полог для кровати или заклеить им окно, действительно издали он будет похож на дымку или туман! Поэтому такой шелк и называют «легкой дымкой»! А вот серебристо-красный шелк называется «отблеск зари». Шелк, который ныне выделывается при императорском дворе, уже не обладает такой мягкостью и плотностью!
– В том, что Фын-цзе не видела такого шелка, винить ее не приходится, – заметила тетушка Сюэ. – Я прожила больше ее, и то не знаю, что собой представляет этот шелк.
Разговаривая с матушкой Цзя, Фын-цзе уже успела послать служанку принести кусок шелка, о котором шла речь.
– Вот об этом шелке я и говорила! – воскликнула матушка Цзя, когда ткань принесли. – Прежде им только заклеивали окна, а потом из него стали делать пологи и покрывала! И оказалось очень хорошо! Фын-цзе, разыщи завтра несколько кусков того серебристо-красного шелка и вели заклеить здесь окна.
Фын-цзе кивнула. Все восторгались шелком, а бабушка Лю, не преминув помянуть Будду, сказала:
– Нам в голову не пришло бы шить даже платья из такого шелка! Неужели вам не жалко заклеивать им окна?
– А что с ним делать? – удивилась матушка Цзя. – Ведь платья из него получаются некрасивые!
Едва она произнесла эти слова, как Фын-цзе торопливо подняла полу темно-красного шелкового халата и показала матушке Цзя и тетушке Сюэ:
– Вот, поглядите!..
– Шелк замечательный, – похвалили матушка Цзя и тетушка Сюэ. – Он выделывается в придворных мастерских, но все равно его не сравнить с «легкой дымкой».
– А еще утверждают, что этот шелк вырабатывают специально для императора! Почему же он хуже того, в который прежде одевались простые чиновники? – спросила Фын-цзе.
– Поищи, у нас, наверное, сохранился такой шелк, – прервала ее матушка Цзя. – Если есть, два куска дай в подарок бабушке Лю. Если же найдется еще лазурный, принеси мне – я сделаю из него полог для своей кровати. Остатки можно будет отдать служанкам на подкладку для безрукавок. Зачем материи зря лежать – все равно сгниет.
– Совершенно верно! – согласилась Фын-цзе и тотчас же приказала служанкам отнести шелк обратно.
– Здесь тесновато, – заметила матушка Цзя, – давайте прогуляемся!
В этот момент в разговор вмешалась бабушка Лю.
– Люди говорят, – сказала она, – что «знатные семьи живут в больших домах». Вчера мне довелось побывать в покоях почтенной госпожи: там у нее и сундуки большие, и шкафы и столы большие, и кровати большие – одним словом, все очень внушительное! Один только шкаф больше, чем целая комната в нашем доме! После этого я даже не удивилась, что во дворе стоят высокие лестницы! Правда, сперва я не поняла, для чего они, и подумала: наверное, чтобы лазить на крышу просушивать белье! Но потом догадалась, что они служат для того, чтобы брать вещи из шкафа! Разве их без лестницы достанешь? А сейчас, когда я увидела эту маленькую комнатку, она кажется мне еще лучше и красивее больших! И вещи здесь все красивые, только я не знаю названия многих из них. И чем больше я гляжу, тем меньше мне хочется отсюда уходить!
– У нас есть места и покрасивее! – сказала ей Фын-цзе. – Пойдемте, я все покажу.
Они покинули «павильон реки Сяосян» и сразу издали заметили на пруду лодку.
– Раз уж лодку пригнали, мы немного покатаемся, – предложила матушка Цзя и направилась к «отмели Осоки», находящейся у «острова Водяных каштанов».
Не успели они дойти до пруда, как навстречу им попалось несколько женщин, которые держали в руках одинаковые короба, обтянутые разноцветным шелком с золотыми узорами.
– Где прикажете накрыть завтрак? – поспешно спросила Фын-цзе у госпожи Ван.
– Спроси старую госпожу, – ответила та, – где она прикажет, там пусть и накрывают.
– Неплохо бы устроиться у третьей сестры Тань-чунь, – услышав этот разговор, предложила матушка Цзя. – Ты со служанками займись подготовкой к завтраку, а мы пока покатаемся.
Получив приказание, Фын-цзе в сопровождении Ли Вань, Тань-чунь, Юань-ян и Ху-по кратчайшим путем направились в «кабинет Осенней свежести». Женщины с коробами доследовали за ними.
Столы были накрыты в «зале Светлой бирюзы».
– Мы смеемся над мужчинами, которые находят удовольствие в том, что пьют вино и объедаются, – сказала Юань-ян. – Но сегодня и к нам в гости пожаловала почтенная особа.
Ли Вань была простодушна, поэтому не поняла скрытого намека в словах Юань-ян. Однако Фын-цзе сразу догадалась, что это сказано по адресу бабушки Лю.
– Вот посмеемся, – улыбнулась она и стала советоваться с Юань-ян, какую бы устроить шутку.
– От вас никогда ничего доброго не дождешься! – проговорила Ли Вань. – Вы уже не дети, а на уме одно баловство. Вот расскажу старой госпоже!