Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
– Да разве я знаю названия ваших кушаний? – всплеснула руками старушка. – Давайте что угодно, все блюда хороши!
– Угости ее баклажанами с вяленым мясом, – предложила матушка Цзя, взглянув на Фын-цзе.
Фын-цзе взяла палочками кусочек баклажана и положила в рот бабушке Лю.
– Вы каждый день едите баклажаны, – сказала она. – Попробуйте теперь, вкусно ли их готовят у нас.
– Не обманывайте меня! – засмеялась старушка. – Если бы баклажаны были так вкусны, мы не стали бы сеять хлеб, а сажали бы только баклажаны!
– Это в самом деле баклажаны! – подтвердили остальные. – Вас никто не обманывает.
– Неужели? – удивилась
Фын-цзе взяла еще кусочек и снова отправила ей в рот. Лю долго жевала его, причмокивала и наконец улыбнулась:
– В самом деле, привкус баклажана есть, но на настоящий баклажан не похоже. Расскажите мне, как это готовят, – может быть, и я как-нибудь попробую приготовить.
– О, это совсем нетрудно! – со смехом воскликнула Фын-цзе. – Берется свежий, только что сорванный баклажан, с него снимается кожура и оставляется только мякоть, которая крошится соломкой и поджаривается на курином сале; потом берут сушеное куриное мясо, добавляют к нему грибы мо-гу, шампиньоны, молодые ростки бамбука, соевый творог с разными пряностями и сухие фрукты; все это мелко крошится и варится в курином бульоне. После этого все складывается в фарфоровый кувшин, заливается кунжутным и соевым маслом и плотно закрывается. Когда нужно, берут оттуда по частям и едят с поджаренной курицей и тыквенными семечками.
– Бог ты мой! – воскликнула бабушка Лю, качая головой и даже высунув язык. – Сколько же сюда требуется кур! Теперь я не удивляюсь, что так вкусно!
Она неторопливо допила вино и стала осторожно играть с кубком.
– Вы не развеселились как следует – выпейте еще кубок, – предложила Фын-цзе.
– Нет, нет! Этак я совсем опьянею! – запротестовала гостья. – Я верчу кубок в руках просто потому, что он очень красив!
– Вино вы выпили, – заметила Юань-ян, – а знаете ли вы, из какого дерева вырезан этот кубок?
Гостья улыбнулась:
– Неудивительно, что вам это неизвестно, барышня! Да и откуда вам знать? Ведь вы все время проводите в роскошном дворце и расписных покоях! Это мы живем среди деревьев: выбьемся из сил на работе – спим под ними, устанем – садимся, прислонившись спиной к стволу, чтобы отдохнуть; а в голодные годы даже древесную кору едим; каждый день мы видим деревья, каждый день слышим их шум, каждый день говорим о них. Вот почему я знаю, что настоящее и что поддельное! Позвольте, я внимательно посмотрю кубок! – Она долго разглядывала кубок, затем заявила: – Такие люди, как вы, никогда не держат у себя малоценных вещей, особенно из дерева, которое повсюду можно достать. Я по весу чувствую, что это не тополь, а желтая сосна!
Тут вся комната, казалось, задрожала от смеха. Но в этот момент на пороге появилась служанка и обратилась к матушке Цзя со словами:
– Девочки-актрисы уже в «павильоне Благоухающего лотоса». Они спрашивают, начинать сейчас или немного подождать?
– А я-то совсем забыла о них! – воскликнула матушка Цзя. – Передай им, пусть сейчас же начинают!
– Слушаюсь! – ответила женщина и удалилась.
Вскоре издали донеслись звуки флейты, потом к ним присоединилась свирель. Дул слабый ветерок, воздух был чист и прозрачен, и звуки музыки, доносившиеся из-за рощи через пруд, доставляли наслаждение и вливали в душу блаженство. Бао-юй первый не вытерпел – он поднялся, налил себе из чайника кубок вина и осушил его одним глотком. Потом он снова наполнил кубок, но в этот момент заметил, что госпожа Ван тоже желает выпить. Тогда он приказал служанкам принести теплого вина, а свой кубок поднес к губам матери, которая прямо из его рук отпила два глотка.
Вскоре служанки принесли подогретое вино, и Бао-юй вернулся на свое место. Госпожа Ван, встав, приняла чайник из рук служанок. Вслед за ней встали тетушка Сюэ и все остальные.
– Пусть ваша тетушка сядет, а то неудобно, – сказала матушка Цзя, обращаясь к Ли Вань и Фын-цзе и приказывая им поскорее взять у госпожи Ван чайник с вином.
Госпожа Ван отдала чайник Фын-цзе, а сама уселась на прежнее место.
– Пусть все выпьют еще по два кубка, – распорядилась матушка Цзя. – Сегодня мы веселимся по-настоящему!
С этими словами она поднесла свой кубок тетушке Сюэ, а затем, обращаясь к Сян-юнь и Бао-чай, сказала:
– Вы тоже выпейте по кубку! Ваша сестрица Линь Дай-юй обычно не пьет вина, но на сей раз не нужно ее щадить.
Матушка Цзя осушила свой кубок, а вслед за нею выпили Сян-юнь, Бао-чай и Дай-юй.
Бабушка Лю, услышав музыку и находясь под влиянием выпитого вина, стала размахивать руками и притоптывать ногами. Бао-юй встал с циновки и, приблизившись к Дай-юй, шепнул ей:
– Погляди-ка на бабушку Лю!..
– Когда-то от священной музыки [134] все звери пускались в пляс, а сейчас пляшет одна корова! – усмехнулась в ответ Дай-юй.
Девушки, слышавшие ее слова, рассмеялись.
Вскоре музыка смолкла, и тетушка Сюэ с улыбкой сказала:
– Вина выпито достаточно. Сейчас можно погулять, а потом снова соберемся.
Матушка Цзя согласилась, ибо ей тоже хотелось пройтись. Все встали из-за стола и следом за матушкой Цзя отправились гулять.
Желая развлечься, матушка Цзя взяла под руку бабушку Лю и долго бродила с нею у подножия горок, объясняя, как называются встречающиеся по пути деревья, цветы, камни. Бабушка Лю старалась все запомнить.
134
Как гласит предание, во времена императора Шуня жил музыкант Куй, от музыки которого даже звери пускались в пляс.
– Я и не представляла себе, что в городе живут не только почтенные и благородные люди, но и птицы, – говорила она. – Мне в голову не приходило, что птица в клетке, которую я заметила, когда входила к вам, даже говорить умеет!
– Какие птицы умеют говорить?! – спросили ее, не понимая, что она имеет в виду.
– Да попугай с зелеными перьями и красным клювом, что сидит в золотой клетке, – объяснила бабушка Лю. – Это на террасе – я хорошо помню. Или тот старый черный дрозд – он ведь тоже разговаривает!
И опять раздался взрыв хохота.
Вскоре подошли служанки и пригласили всех к столу кушать сладкое.
– Я выпила, закусила – и не голодна, – ответила им матушка Цзя. – А впрочем, несите все сюда – кто захочет кушать, пусть ест.
Тогда служанки принесли два столика и два короба с яствами. В каждом коробе стояло по два блюда. В одном коробе были кушанья, приготовленные на пару: сахарное пирожное с молотыми зернами лотоса и цветами корицы и хворост из мякоти тыквы на гусином сале. В другом коробе тоже было два вида кушаний, но жаренных и сваренных в масле. Одним из них были пельмени величиною с вершок.