Сорок уроков русского. Книга 1
Шрифт:
Каждая кардинальная смена идеологии на Руси сопряжена с усилением княжеской, самодержавной власти и истреблением элементов вольного, вечевого правления. Историки ссылаются на некую общемировую практику, подводят одобрительную базу подобного процесса: дескать, смена формаций, развитие общественных отношений, поступательное движение вперед. И еще говорят много всяких «прогрессивных» слов... Но у меня ощущение, что категоричный реформаторский путь, особенно в области испытания новых идеологий, да еще сопряженный с непременным насилием, исключительно русский, славянский.
И этот путь — назад.
Усиление власти самодержца ведет к закрепощению волеизъявления, новые религии становятся каноничнее, жестче, безжалостнее,
Каждая новая идеология стремится к самоутверждению и изобретает все новые и новые «красные» дни календаря. В этом отличились все — от поборников внедрения христианства до большевиков, решивших перекроить календарь от начала до конца. И особенно преуспели нынешние строители «демократии» и неокапитализма в России. Уж чего только не придумали! Второпях, на скорую руку налепили всего столько, что теперь сами разобраться не могут. Теперь уже переименовывают праздники и все с серьезно ряженными лицами, с экспертными анализами и обоснованиями — цирк, карнавал! Причем каждая новая волна революционеров-перестройщиков приходит в абсолютной уверенности, что пришла навечно, на все оставшиеся времена. Как будто в школе не училась, начального курса русской истории не знает! И давай переименовывать города, улицы, реки и горы (река Ра стала Волгой в разгар борьбы с крамолием, большевики переименовали гору Нарада на Урале в Народную). И давай переставлять время: то час назад, то час вперед, а то отвалят целую декаду на новогодне-рождественские праздники! Понятно, власть предержащим надо съездить в Альпы на лыжах покататься, брюхо погреть на солнечном берегу, пока налогоплательщики водку пьют и воют от безделья. Но не до такой же степени испытывать терпение избирателей — тихо взроптали, ибо арийский, аратайский, дух жив, вымолили перенести хотя бы часть загульных дней на май, когда можно в земле поковыряться...
Можно было бы отнести все эти устремления к детскости сознания, к «болезням роста» идеологии и махнуть рукой: мол, пусть резвятся, они же первый раз на свете живут и еще голодные. Если бы не знать в общем-то примитивную, подспудную суть: когда-то давно реформаторы уяснили одну истину — праздники как способ управления обществом, как способ манипуляции сознанием. То же самое и со временем: большевики и вовсе рванули вперед на 14 дней и утвердили «новый стиль». Кто делает «красные» дни, тот и заказывает музыку, а мы под их сурдинку плясать должны. Вероятно, по наивности своей рассчитывают на наше бандерложье сознание.
В скифо-сарматские времена крамолия не было религиозных войн, да и быть не могло. Наши пращуры многие тысячи лет воевали, отстаивая свою честь, среду обитания, землю, владения, и не помышляли пойти на супостата за то, что он богов называет по-другому и как- то иначе им требы воздает. Не искали себе славы, насаждая свои воззрения. Причем тысячи лет воевали, используя меч, лук со стрелами и копье, то есть не совершенствовали оружие, не искали новых способов убийства. А достигать совершенства в каких-либо областях умели и достигали: посмотрите на скифские золотые клады в музеях России! Ученые до сих пор головы ломают, как удавалось им сотворять, например, зернь — колты, обсыпанные мельчайшими золотыми зернами. Могли, когда захотели. Но воевали с луком и стрелами, как «первобытные», — странно, правда? А почему? Да потому, что перед нашими пращурами не стояло задачи — убить побольше врагов. Такой идеи в мире не существовало! Не нужны были ни особые средства сдерживания, ни ядерный щит, ни гигантский оборонный комплекс Теперь же мы говорим и, самое главное, радуемся тому, гордимся, что новейшая, самая прогрессивная из всех промышленных отраслей оборонка тянет за собой всю науку и иную промышленность.
Вдумайтесь, услышьте: это же бред душевнобольных!
И подобное безумие можно называть развитием?! Поступательным движением вперед?
Борьба с крамолием положила начало религиозным войнам, по крайней мере, в славянском мире. Религиозные войны начали усиливать княжескую самодержавную власть. Вечевой голос народа утонул в лязге мечей и в треске пожаров. И тогда встала задача — убить больше, дабы было легче насадить новую идеологию. На кропотливую технологию напайки золотых зерен не оставалось времени, надо было совершенствовать оружие. Так и родился порочный путь развития, открылась дорога, ведущая в никуда. И мы по ней шагаем...
А еще не так давно наши предки помнили о роли князя в обществе. Безвестный автор «Слова о полку Игореве», а это XII век, пишет: «Темно бо бе (было) в 3-й день: два солнца померкоста; оба багряная ст(о)лпа погасоста и с нима молодая месяца, Олег и Святослав, тьмою ся поволо- коста, и в море погрузиста...». Двумя солнцами, багряными столпами автор называет князей, Игоря и Всеволода, а княжичей (Олег был вовсе отроком) — молодыми месяцами, которые уже светят, но еще не греют. Князья по родовому долгу своему должны были нести свет, огонь (княже — ко мне несущий огонь) и представлялись, соответственно, багряными столпами. Автор об этом знал, помнил и сообщил нам! Отчего ему можно всецело доверять? А оттого, что он в начале своей повести оговорился: «... начата старыми словесы трудных повестий о полку Игореве...». То есть старым литературным стилем, используя старый образный ряд, явно бывший на Руси еще во времена крамолия. Поэтому «Слово...» населено не ведомыми нам образами и персонажами: одна зловещая и говорящая птица Див чего стоит.
И вот столпы погасли в битве с половцами, горе разлилось по Руси...
Усиливая, утверждая свою самодержавную власть, князья изменяли року своему, утрачивали светоносность и, дабы поддержать ее хотя бы зрительно, стремились овладеть духовной жизнью общества, выносили из своих теремов домашних богов. Однако Даждьбожьи внуки, в том числе благодаря и своему Дару Речи, продолжали срам — то есть молиться, поклоняться солнцу. Тогда и потребовалась «шоковая терапия» — строго каноническая религия, привнесенная князьями.
Принятие христианства стало продолжением борьбы с крамолием.
Княжеский кумир и громовержец Перун со свитой были признаны крамольными, языческими и объявлены вне закона. И снова прошлись по славянским просторам с огнем и мечом. Однако слово «праздник» отменить оказалось невозможно. И получается курьез словосочетания: христианские праздники!
Каково звучит? Особенно праздник Светлого Воскресения. Попробовали заменить на еврейское слово «Пасха», и почти получилось, но праздник все равно врос, как непогибаемое, могучее корневище, запитанное земными соками. Мало того, попытались службы и литургии творить исключительно на латыни, но скоро отказались от затеи, ибо стало ясно: нововведенная вера потерпит провал, если будет совершаться на непонятном, чужом языке. Ухо прихожанина останется глухо, ибо внемлет лишь родному слову.
Праздник на Руси — это всегда праздник.
Пра — уже перевода не требует, 3 — знак огня, дник — денник, то есть получается день солнечного, небесного огня и света. И при чем здесь Перун со своим пантеоном или Христос с апостолами? А ведь все празднуют, то есть исполняют новые ритуалы, гимны, поют иные молитвы, вершат литургии, таинства и одновременно... продолжают поклоняться ветхому богу Ра и прави.