Сорок уроков русского. Книга 1
Шрифт:
Только перевод с русского на русский высветляет глубинную внутреннюю суть в названии этой горы: Манарага — манящая к солнцу. Если точнее, манящая двигаться к солнцу. Или понуждающая к восхождению.
Сейчас в этих краях нет ни ненцев, ни коми, да и потомков наших пращуров можно встретить редко в виде полудиких туристических ватаг, упрямо лезущих в горы. К тому же территория объявлена заповедной, без разрешения не пускают. Оказавшись среди холодных, скалистых гор с тундровой угнетенной растительностью, при полном безлюдье, становится неуютно и скорбно, как на кладбище. И чувство, будто стоишь на руинах некогда разрушенного, однако сохранившего энергетическое очертание мира. Этакий бесплотный призрак былого
Создается полное ощущение безжизненности, безвременья, первозданности Земли, как на другой планете. Полное ощущение, сейчас из- за Народы выйдет исполин Святогор — это его горы, его место обитания. Это незримая страна Пола...
Но если смотреть на Манарагу утром, с западной стороны, то на вершине все-таки грезятся люди, стоящие лицом на восток, крепко сжимающие руки друг друга и встречающие восход солнца.
И еще здесь можно ощутить царство камня, обнаженную душу сильно постаревшей, однако вечно молодой, первозданной Матери-сырой- земли...
Вода. Урок тридцать первый
Помню, на нервом занятий по гидрогеологии преподаватель сказал примерно следующую фразу: вода — самый изученный, известный, простой, самый распространенный и потребляемый минерал на планете и одновременно самый загадочный. Дескать, мы о воде знаем все и ничего, как о человеке.
И, в самом деле, чего уж проще: химическая формула короткая — Н20, в основе лежит водород — первый элемент таблицы Менделеева, самое распространенное вещество во Вселенной. Значение самого слова тоже открыто и на поверхности: два соединенных слогокорня В (О) А — ДА, дающая бег, течение, движение. Причем слово исконно славянское, женского рода, что указывает на принадлежность к плоти Матери- сырой-земли. В белорусском наречии звучание более архаичное вида. Слогокорень ВА сохранился во многих языках индоевропейской семьи (water, wasser, acva), но вразумительно переводится только со славянских: текучая, льющаяся, бегущая, жидкая, живая, поэтому в языке сохранилось уточнение — например, «стоячая вода», что означает мертвая, неподвижная.
Жизнь воды — это ее вечное движение, ток.
Запасы жидкого минерала не поддаются учету, ибо существуют во всех трех стихиях — в воздухе, на земле и в ее недрах, и сама является одной из стихий, наравне с огнем. И так же легко этот минерал способен переходить три агрегатных состояния: жидкое, твердое, газообразное. Основной строительный материал для всей живой и неживой материи (человеческое тело на 60% (70%) состоит из воды) может совершать любую работу — перетирать камень в песок и в виде электролитов... питать клетки головного мозга электрической энергией! Вода способна к самоочищению и самоструктурированию при замерзаний и оттаивании; способна растворить в себе практически всю таблицу Менделеева, особенно морская. По уверению ученых, даже стекло растворяет! (Что подвластно только плавиковой кислоте.) Способна накапливать информацию и при определенных условиях отдавать ее. Как и огонь, является очистительной, по причине чего используется в обрядах многих религий и верований. Может быть тяжелой и легкой. И еще может быть живой и мертвой.
В общем, без воды и ни туды, и ни сюды.
Дар Речи и кровное дитя его, мифология, сохранили полный круг информации о природе воды и ее значении. Вот с этих знакомых нам с детства понятий — живая и мертвая — мы и начнем. Помните, как бальствовали (бальство — лекарство, от баловать, делать белым, насыщать светом) погибших богатырей? Вначале раны поливали мертвой водой, и они зарастали, потом давали живую, и витязь вскакивал здоровым и невредимым. Ну, с живой вроде бы все понятно и соответствует нашей логике, но вот, почему мертвая так действует, в наше представление о природе вещей нс укладывается. Так и хочется сказать: мол, устная, бесписьменная мифология что-то тут напутала, неверно переложила древние сказы, вот и пошла гулять по свету несуразица...
Но если взирать на предмет очами наших пращуров, если подходить к нему, «свивая обе полы сего времени», то все становится на свои места. Как день и ночь составляют полный оборот времени, так жизнь и смерть. То есть павшего богатыря следует наполнить двумя составляющими, провести его через мир мертвых, дабы воскресить жизнь. Смертельные раны могут срастись, а тело обрести целостность, полноту только в незримой, неведомой нам, половине мира. Как в женском чреве, в недоступной глазу ее полости происходит таинство зачатия и развитие плода, заключенного в плаценту, и поэтому исключительно все процессы его созревания не подвластны воле матери. Только оказавшись в неосязаемой, неведомой половине мира, под воздействием мертвой воды плоть становится цельной возвращает себе первозданность, а живая нужна лишь для того, чтобы вдохнуть жизнь. Этакий завершающий мазок кисти живописца, после которого нарисованный глаз оживает и начинает отражать свет.
Вряд ли ошибусь, если скажу, что поиском живой и мертвой воды как главным снадобьем от всех болезней, как лекарством от смерти человечество занято всю свою сознательную историю. И не утратило веры до сих пор, ибо должны быть где-то эти вожделенные источники! Страсть их отыскать сравнима разве что с мечтой верующего о райском существовании, со страстью средневековых алхимиков, мыслящих путем смешивания веществ получить золото. Велик соблазн обрести панацею, даже медик-офтальмолог Мулдашев не устоял и... отыскал целых два озера близ Кайласа на Тибете. Одно, разумеется, с живой, другое — с мертвой. Но, к сожалению, оказался писателем-фантастом, поскольку я до сих пор лечу панувеит, закапывая глаза циклопентолатом, диклофенаком и тобрексом. Эти химпрепараты не имеют никакого отношения ни к живой, ни к мертвой воде...
А еще есть множество отъявленных мошенников, «заряжающих» воду прикосновениями чудотворных рук своих или даже своим присутствием. Много всевозможных фокусников, за руками коих трудно уследить, или просто шукшинских чудиков, романтически мечтающих изменить природу воды, точнее вернуть ей первозданность, структурировать. Например, лабораторным путем воссоздать условия существования материи на Земле, каковыми они были в ту, доисторическую, эпоху, когда деревья были большими.
Впервые я столкнулся с одним из них на Таймыре еще в начале 70-х, и, честно сказать, поначалу мы заслушивались его байками о летающих тарелках, полтергейсте, биополях и прочих аномальных явлениях. Это все равно что таинственные сказки в пионерлагере, когда протрубят отбой и выключат свет.
А работали мы на дне астроблемы, в метеоритном кратере, где ленинградские геологи нашли алмазы «космического», импактного, происхождения — одно это уже ввергает всякого, особенно романтически настроенного, человека в море безудержной фантазии. И вот надо же было такому случиться: во время бурения одной из скважин под рыхлыми моренными отложениями обнаружился доисторический ледник мощностью до десяти метров. То есть не растаявшая линза того, древнейшего, ледника, который, вероятно, и срезал высокие борта метеоритного кратера, превратив их в цепь каменистых сопок, выстроенных по кругу. Бурение было колонковое, с отбором керна, поэтому буровики доставали лед и, матюгаясь, выкладывали его в керновые ящики. Им выгодно было бурить твердые породы, а лед, хоть и древний, все одно мягкий, зарплата страдает. Да и он уже подтаивать начал в ящиках. Старший геолог участка распорядился сделать описание, глянуть, нет ли растительных включений, и керн не сохранять: его тоже волновало другое — алмазоносные породы.
Сделать в условиях экспедиции хотя бы примитивный гидрогеологический анализ было невозможно. Буровики кипятили изо льда чай, варили чифир (говорят, был особый), а я принес полуметровый кусок керна в поселок из соображений попробовать доисторической воды. Растопили, попробовали: вода и вода, без видимых растительных остатков, кристальная, прозрачная. Раны не заживляла (в тундре они очень плохо заживают), голову не просветляла, не хмелила, ума, энергии и прочих телесных качеств не добавляла. Ну, ровным счетом ничего экзотического!