Сорок уроков русского. Книга 1
Шрифт:
Однако эталонная информация, образ здоровой клетки, кроме растений, хранится и в нас самих, только в «мертвой зоне» нашего существа. Это даже не иммунная система, которая предназначена для сопротивления здоровой клетки внешнему фактору воздействия; это нечто большее, это внутренняя сухая «аптека» организма, это склад программ на все случаи жизни, это Палата Мер и Весов. Место расположения ее — те самые «лишние» 97% мозга, его 14 (?) триллионов «пустых», якобы не задействованных клеток. (Правда, вопрос: кто считал и как?) Ежедневное их отмирание (будто бы по 100 тысяч) — это «расходные материалы», результат самостоятельной, не зависимой от нашего сознания и воли, постоянной диагностики и работы по восстановлению информационного поля жизненно важных клеток внутренних органов. Тех органов, которые «включены» напрямую через «пуповину»: биение сердца, кроветворение, дыхание, работу иммунной
Вызвать, вызволить, включить эталонный образец по собственной воле или воле врачевателя возможно только определенной вибрацией, а если точнее, энергией вибрации. Вот почему заговоры, обереги, заклятья и вместе с ними колыбельные песни и напевы тщательно, до последнего знака и звука, заучивались или переписывались и впоследствии произносились в строгом соответствии. Отсюда и возникла релаксация под музыку, под естественные природные звуки, чаще звон бегущих струй ручья, родника, пение некоторых птиц, шум ветра в кронах деревьев, плеск волн. Поэтому нас так неудержимо и тянет из каменных джунглей на природу, к естественным звукам и шумам, ибо они способны включать собственную природу человека. Помните это состояние, когда после нескольких дней, а то даже и часов пребывания в естественной природной среде у нас появляется ощущение отдыха, возвышенного, божественного состояния?
Природа окружающая пользует природу человеческую. Или вредит, если сама искажена и заражена болезнью.
Все эти выводы так или иначе продиктованы Даром Речи, извлечены из слова. Впрочем, как и тот, определенный вывод, в котором я совершенно уверен: наши мудрые пращуры понимали явление живой и мертвой воды не в прямом, материальном, смысле. Если хотите, это космогоническая аллегория принципов существования триединого, но двуполого мира.
И все равно надо искать воду, и живую, и мертвую, поскольку будущее существование человечества, его здоровье, разум и благо неразрывно связаны с существованием на Земле этого самого простого и «изученного» вещества...
Ибо только вода дает течение жизни.
Плоть. Урок тридцать второй
Тема этого урока органично вытекает из предыдущего, поскольку плоть наша на 60% состоит из воды. И еще напрямую связана с двуполым устройством мира, поскольку само слово плоть, в первую очередь, подразумевает вместилище своей второй половины — души, бесплотной, умозрительной, однако реально существующей субстанции.
Язык отобразил множество состояний этих двух взаимосвязанных начал не только в человеке, но и в предметах неодушевленных. Например, плоть — твердое зерно и полова, легкая, невесомая высохшая кожица, которая отлетает при отвеивании урожая. Разумеется, полова — не душа, однако очень важная деталь: это, по сути, плацента, плоть, в которой зачалось, развилось и созрело зерно. То есть какое-то время являлась вместилищем души растения — его семени. И не случайно полова M плоть созвучны, ибо имеют одну корневую основу. Отсюда же возникло слово полоть — отвевать полову (полоть сорняки на грядке — вторичное использование слова). Однако же язык с помощью единственного знака О сохранил их физическое различие и смысл, тогда как в плоти он естественным образом утратился (само слово за счет этого будто уплотнилось, обрело значительный удельный вес), и добавился характеризующий твердость и, собственно, плотность знак Т. Весомая часть материи плоть (семя, душа) и легкая, невесомая полова (шелуха, тело) в данном случае поменялись местами по физическим мотивам, но смысл остался прежним. Из семени родится новое растение, полова уйдет в почву как удобрение.
Кстати, от слова полова произошло русское название кочевых племен — половцы, досаждавшие Киевской Руси: скифское общество обмолотилось, словно сноп ржи. Зерном стали те, кто жил оседло, обрел государственность и все соответствующие институты, а кочевая полова, самая легкая часть, отлетела, смешалась в степи с тюркскими племенами и промышлять стала набегами на своих огосударствленных и оседлых братьев.
Столь тонкие нюансы, заложенные, казалось бы, в простых словах, поражают своим изяществом, точностью и глубинным, философским, осмыслением положения вещей в мире. Что, собственно, и составляет образовательный потенциал Дара Речи.
Звук О, кроме певучести, часто служит неким регулятором смысловых значений слов, внедряясь или, напротив, исчезая, он вносит оттенки, а то и вовсе меняет краску, суть. Русский язык так труден для иностранцев по той причине, что его нельзя изучать просто как информативно-коммуникационную систему, каковым, например, стал английский. Это обстоятельство приводит многих моих соотечественников в негодование и даже вызывает раздражение: мол, чужестранный язык начинает заполонять даже бытовое информационное пространство. Меня же, напротив, это ничуть не смущает, поскольку твердо убежден: наш Дар Речи — явление мировоззренческое, сакральное и практически недоступное для человека, рожденного в иноязычной среде. Мы-то можем выучить хоть английский, хоть каковский, но вот англичанину русский, да еще, к примеру, с вятским или сибирским старожильческим диалектом — никогда. Так что, даже если половина населения планеты заговорит понашенски, это ровным счетом ничего не значит, ибо Дар Речи питает нас одновременно с молоком матери. Или даже еще раньше, в ее плоти.
Как и все ключевые слова, слово плоть развилось в могучее древо, образовало сотни ответвлений и вошло во все сферы жизни. Ему обязана профессия плотника, который сплачивает бревна, и получается дом; ткачиха, сплачивая отдельные нити, ткет полотно, из которого швея шьет платье или плат, вешая их потом в платяной шкаф, физики, химики и астрономы измеряют плотность веществ и планет, зоологии поделили животный мир на плотоядных и травоядных, церковники, осуждая плотский грех, однако же сами состоят из крови и плоти. Юрий Лоза, однажды связав из песен и слов свой плот, плывет на нем по жизни много лет и радует слух. В общем, все, чего бы ни коснулись наши глаза, руки или разум, состоит из плоти.
Однако при этом синоним этого слова, по сути, один — тело, который, в свою очередь, получил самое широкое применение: от человеческого тела до рудного и космического — вся Вселенная заполнена телами
Но мы остановимся на человеческом, ибо оно включает в себя космос.
И начнем с головы, с той части тела, которая к небу всегда ближе, хотя народная мудрость гласит: дескать, выше пупка не прыгнешь. Но о пупке мы поговорим позже, а пока о самом главном, что есть на голове, — о темени, или родничке, как еще его называют, и небезосновательно. Мы помним и повторяем выражения «ему втемяшилось в голову» или «не хватает тяму», а поэт даже сказал: «Мужик, что бык, втемяшиться в башку такая блажь...».
В самом слове голова мы сталкиваемся с тем редким для Дара Речи случаем, когда знак О не приобретен вследствие «фонетической трансформации» (эти слова на зубах скрипят, как битое стекло), а напротив, в некоторых случаях его утратил: например, в словах глава, главный, заглавный. Однако при этом смысл не изменился, ибо знак огня Г никуда не исчез и в любом случае означает либо ГА, либо первоначальное ГО. А что это такое, вы помните из урока «Гои» — благо, солнечное семя. Семя и темя опять же не случайное созвучие: темя, темечко — приемник семени ГО.