Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7
Шрифт:
Сердце очень слабо качает кровь. Фактически оно сжато жировой сумкой, как кулаком. Кровообращение во всём теле сильно ослаблено.
Левая большеберцовая кость когда-то была сломана, и перелом сросся неудачно. Видимо, именно из-за этой травмы Тошиваги бросил сумо и теперь страдает от формы собственного тела.
— Так, что тут у нас? — послышался мужской голос вошедшего в квартиру сотрудника МЧС.
Он остановился в дверном проёме, который вёл в комнату Тошиваги и замер.
— Ох ты ж… — еле сдержался
— Кацураги Тендо, — поклонился я. — Только не говорите, Куришива-сан, что вы пришли сюда в одиночку?
— Нет, ещё двое моих помощников поднимаются сюда на лифте, — ответил он.
Куришива Сокито был очень крупным мужчиной. Мышечной массы в нём было с лихвой. Если его коллеги такие же крупные, то Тошиваги смогут вытащить из квартиры без труда.
— Так, Фурухата-сан, сами подняться и лечь на носилки сможете? — спросил Куришива.
— Не уверен, — помотал головой он.
На помощь подоспели другие сотрудники МЧС и попробовали поднять мужчину с дивана, но у него сразу же началась сильнейшая одышка. Тошиваги рухнул обратно на диван и захрипел.
— Не могу… — произнёс он. — Не получается…
— Давай, Тошиваги-кун! Постарайся! — подбадривала его мать.
— Могу я с вами поговорить? — обратился к женщине я.
Я вывел мать Тошиваги из комнаты, оставив сотрудников МЧС наедине с бывшим сумоистом, и произнёс:
— Фурухата-сан, вы ведь понимаете, что так продолжаться не может? — спросил я.
— Вы это о чём, Кацураги-сан? — нахмурилась она.
— Вашему сыну, скорее всего, предстоит пройти через очень трудное лечение, — честно сказал я. — И ему понадобится поддержка, но не в виде постоянного подкармливания вредной пищей.
— Но Тошиваги-кун сказал, что так надо, — не поверила она. — Эту диету ему тренер советовал!
— Фурухата-сан, поймите, пожалуйста, меня правильно. У вашего сына откажет сердце из-за этой диеты.
Женщина прикрыла рот рукой.
— Что вы такое говорите? — испугалась она.
— А вас не смущает, что он уже не может ходить без одышки? — спросил я. — Сердце уже в очень плохом состоянии. Если мы сейчас же не направим все силы на лечение ожирения, остальные органы начнут отказывать.
Сердце и печень уже покрылись толстым слоем жира. Сосуды забиты атеросклеротическими бляшками. Желудок чрезмерно растянут, а другие органы работают на последнем издыхании.
— Пожалуйста, прислушайтесь к моим словам, — повторил я. — Нужно, чтобы у всех членов семьи было одинаковое мнение насчёт его ситуации. Иначе он будет искать слабое звено — человека, который продолжит его перекармливать. И этим человеком стопроцентно станете именно вы, Фурухата-сан.
— Х-хорошо, Кацураги-сан, — кивнула женщина. — Я подумаю над этим вопросом, обещаю вам.
— Кацураги-сан! — позвал
Я вошёл в комнату и обнаружил, что Тошиваги так до сих пор и не смогли уложить на носилки. Он уже весь взмок, а одышка многократно усилилась.
— Может, знаете какой-нибудь приём, как ему легче сделать? Или таблетку какую-нибудь дадите? — спросил сотрудник МЧС.
Моментально купировать одышку от хронической сердечной недостаточности ни одним лекарством не выйдет. Но Куришива прав, один способ у меня всё же есть.
— Тошиваги-сан, попробуйте дышать вместе со мной, — предложил я. — Сейчас я помогу вам прийти в себя. Готовы?
— Угу, — кивнул Фурухата Тошиваги.
— Вдох, — скомандовал я, выдержал паузу, а затем произнёс. — Выдох.
Мы провели несколько циклов дыхания один за другим, а я в это время стимулировал лекарской энергией работу его сердечной мышцы. Уже через пару минут кровообращение в лёгких пациента улучшилось, и он почувствовал, как мозг начал насыщаться кислородом.
— Получается, Кацураги-сан! — удивился он.
— Не переставайте дышать, — посоветовал я. — А вы, господа, кладите его на носилки.
Я шёл рядом с сотрудниками МЧС, продолжая подпитывать Тошиваги магией. Первой главной преградой оказался, как ни странно, дверной проём. Носилки в него пролезали, а Фурухата Тошиваги нет. Он оказался шире носилок и дверного проёма. Поэтому Куришиве, взяв согласие семьи Фурухата, пришлось оторвать дверной косяк, после чего наша команда продвинулась дальше.
— У меня для вас плохие новости, — произнёс фельдшер Нода Такео, который ожидал нас на лестничной площадке.
— Только не говорите, что нам ещё адресов накидали, несмотря на этот? — нахмурился я.
— Нет, ситуация с вызовами поутихла, — помотал головой он. — Взгляните сюда.
Фельдшер показал на объявление, которое висело на дверях грузового лифта.
«Лифт временно не работает».
— Да ладно?! — воскликнул Куришива. — А в пассажирский нельзя. Мы там носилки положить не сможем.
— Эй, я его с пятого этажа тащить не буду, — буркнул один из коллег Куришивы. — Мне ещё жить хочется.
— Есть другой вариант, — предложил я. — Пассажирский выдерживает триста килограммов.
— Но если кто-то из нас да ещё и с носилками туда войдёт — будет перегруз, — сказал Куришива. — Не хватало нам ещё в лифте застрять. А одного его мы отправить вниз не можем.
— Одного не нужно, я поеду с ним, — сказал я. — Помогу дышать, а снизу вы уже перехватите. Договорились?
Сотрудники МЧС переглянулись и пожали плечами. Другого выхода у нас не было.
Я усилил поток целительской силы и помог Фурухате Тошиваги забраться в лифт. Он дышал строго по моим командам, поэтому ему удалось справиться с головокружением и устоять на ногах.