Спектакль
Шрифт:
Репортер. Только то, что я вынес из собственных наблюдений. В газете ничего этого нет.
Леди Моркомб. Зачем вам понадобилось придумывать такую ложь про моего сына?
Репортер (с возмущением). Ложь! Да она же сама призналась, что была любовницей майора Моркомба.
Леди Моркомб (снова сдерживая себя). Если даже и так, какое это имеет отношение к его смерти?
Редактор отдела происшествий. Ну, это, я полагаю, решать будут присяжные.
Леди Моркомб. Дайте мне ее адрес, пожалуйста.
Репортер (редактору). Вы разрешаете, сэр?
Редактор.
Репортер. Мисс Одихем, дом 48, Бердэллс, Фулхем.
Леди Моркомб (записывает). Вы идете, полковник?
Полковник Роуленд. Сию минуту. (Редактору.) Я полагаю, сэр, что ваша газета воздержится от каких-либо сообщений по поводу этого события и огласит только результаты следствия?
Редактор (после минутного колебания). Поручиться за это - значило бы признать, что моя газета неправа, а я этого отнюдь не считаю. Я должен руководствоваться фактами.
Леди Моркомб. Боже, какое варварство!
Поворачивается, идет к выходу.
Полковник Роуленд. Мой вам совет - поручиться, в ваших же интересах.
Редактор. Нет, сэр. Прессу нельзя запугать, и командовать ею не годится.
Полковник Роуленд. Хорошо. В таком случае я сейчас же еду к моему адвокату.
Догоняет леди Моркомб и выходит вместе с ней.
Редактор. Нет, так у нас ничего не получится. Если они доберутся до этой девчонки и увезут ее, чем мы сможем подтвердить нашу заметку? Это наш козырь, и мы не должны выпускать его из рук. Мистер Форман, оставьте все дела и немедленно увезите ее куда-нибудь сами.
Репортер. Если удастся, сэр. (Уходит.)
Редактор. Вот тигрица! А этот старый набоб, ирландец!
Редактор отдела происшествий. Сущий дьявол!
Редактор. Они, по-видимому, воображают, что мы только и думаем, как бы уязвить их чувства.
Входит секретарша.
Секретарша. Мистер Иглис, вас хочет видеть инспектор сыскной службы Флайн из Скотлэнд-Ярда.
Редактор (со стоном). Что я вам говорил, Кентин! Просите.
Входит инспектор, окидывает взглядом того и другого.
Инспектор. Я по поводу вашей заметки в связи о самоубийством Моркомба, сэр.
Редактор. Да?
Инспектор. Что это такое насчет какой-то девушки?
Редактор. Так вот, инспектор, у нас оказались сведения, которых у вас еще нет.
Инспектор. Простите, что я так напрямик, но дело пока что находится непосредственно в ведении полиции. Мы не допустим никакого вмешательства. Если вам угодно сообщить мне эти сведения, пожалуйста, в противном случае, я боюсь, нам придется наложить на вас арест за неуважение к суду.
Редактор. Вряд ли это у вас выйдет. Ведь дело-то еще не перешло в судебные инстанции.
Инспектор (сухо). Посмотрим.
Редактор. Видите ли, инспектор, мы как никак несем ответственность и перед обществом, не только перед вами. Дело действительно загадочное, ведь Моркомба все знают, ни один пилот не пользовался такой широкой известностью, как он.
Инспектор. Мне нужно имя и адрес этой молодой женщины.
Редактор. Хорошо, хорошо, инспектор, мы рады оказать вам всяческое содействие. Но, мне кажется, газета вправе рассчитывать, чтобы и ей кое-что перепало.
Инспектор. Ну, знаете, сэр, любая попытка препятствовать закону...
Редактор. Содействовать, инспектор, содействовать. Мы вам дадим эти сведения, а от вас взамен - все, что вы сообщите в печать, получаем в первую очередь. Идет?
Инспектор. Ну что ж, это можно.
Редактор. Дайте ему адрес, Кентин.
Редактор отдела происшествий. Дэзи Одихем, дом 48, Бердэллс, Фулхем.
Инспектор (записывает в записную книжку). Благодарю вас. До свидания.
Уходит.
Редактор отдела происшествий (уже не первый раз смотрит на свои часы). Если у Формана все сошло гладко, птичка уже упорхнула, наши друзья останутся ни с чем. А дальше что?
Редактор. Посмотрим. Признаться, Кентин, мне все это надоело. Естественные человеческие инстинкты, а за все отдувается пресса. Все равно, что бы там ни говорили, а на свете нет ничего сильнее любопытства; мне вот и самому очень интересно, почему Моркомб покончил с собой. Ведь уж, кажется, сомневаться не приходится, он действительно застрелился сам?
Редактор отдела происшествий. Да. Тут уж ничего не изменишь.
Редактор (рассуждая сам с собой вслух). Ну должен же кто-нибудь входить в интересы обыкновенного, рядового человека, прохожего с улицы! Почему, ему ведь тоже хочется знать? Давайте ему все новости - лишь бы это была правда. Нет, я не позволю этим людям командовать собой! Будем действовать так, как если бы их вовсе не было. Конечно, соблюдая осторожность, благопристойность, это уж само собой разумеется. Ну, если полиция потребует, мы выдадим им эту девчонку. А все-таки мы им дадим почувствовать, что им за нами не угнаться. Вот так, Кентин, все. Пошлите-ка мне сюда мисс Прайс.
Редактор отдела происшествий уходит, а он усаживается за стол и погружается
в свои бумаги.
КАРТИНА ВТОРАЯ
В то же утро, несколько позже. Кабинет Моркомба, по-прежнему с занавешенными окнами, узкие полоски света
пробиваются сквозь шторы. Занавес поднимается, входит горничная, включает свет я пропускает мистера Одихема и его дочь. Девушка едва держится на ногах, видно, что она только что плакала. Отец, человек невысокого роста, рабочий, типа маляра или штукатура, со всеми характерными особенностями и трезвой рассудительностью
кокни.
Горничная. Миссис Моркомб завтракает. Как о вас доложить?
Одихем. Оддиум (так он произносит). И не откажите сказать: по важному делу.
Горничная уходит. Отец с дочерью стоят с безнадежный видом.
Дэзи (внезапно). Ах, папа, я не выдержу, я не могу ее увидеть.
Одихем. Ну полно, Дэзи; ведь не съест же она тебя, если они давно разошлись, как ты говоришь...
Дэзи. Да! Разошлись, разошлись...
Одихем. Ну приободрись же! Скажи себе: с этим все кончено. Это единственный способ отвязаться от этих проныр. (Достает из кармана сложенную газету.)