Спящие боги
Шрифт:
Вот и подъезд — он ввалился во мрак, и там призраки отстали — видно, у них были дела поважнее.
— Долго нам еще ждать?! У нас, между прочим, дети! — завизжала болезненная женщина.
— Извините, пожалуйста… — прошептал Творимир.
Оказывается, они уже перегородили его квартиру. Для Творимира оставили пространство, на котором и большой собаке было бы тесно. Кое-как протиснули трубу, и с помощью липкой мази закрепили в потолке.
И вновь потащился Творимиру в развалины — за второй трубой.
Притащил. Соседи начали ругаться:
— Давай завтра доделаем!
— Нет. Я должен видеть ее сегодня. — настаивал Творимир.
— Ну, черт с тобой! — крикнул мужик. — Иди, договаривайся с этим…
"Этот" открыл после того, как Творимир минут пять простучал в его дверь. В руках безумца был тесак. Сухим голосом говорил:
— За пролом пола — ступня. За шум — большой палец правой руки.
— Я согласен.
— Учти. Ступню я буду рубить, когда ты будешь пол проламывать.
— Но…
— Не хочешь — возвращайся к себе.
Творимир глянул за спину безумца. Прекрасный призрак был в этой гнусной комнате. Она стояла у окна, и задумчиво глядела сквозь раздавленных мух.
— Согласен… — прохрипел Творимир.
Творимир прошел внутрь. Ему было выдано долото, и он долго и упорно пробивал им дыру в поле. Снизу слышались вопли детей, и ругань болезненной женщины. Затем Творимир получил пилу — начал пилить.
Безумец склонился и закатал своей ржавой железной рукой штанину Творимира до колен. Осведомился:
— Ты готов?
— Да. — прошептал Творимир — по его впалому лицу обильно катился пот.
— Тогда я начинаю рубить.
Призрак девы подошел к Творимиру. Здесь она обронила вуаль, и плавно за ней выгнулась. Легкой, нежной рукой подхватила вуаль, но задумалась, и застыла с восхитительной улыбкой. Что-то прошептала. У нее были теплые очи…
Страшная боль рванула в ноге. Творимир застонал — он продолжал пилить…
Это было только начало. Следующий удар рассек сухожилия до кости. У Творимира судорожно забились зубы, он прерывисто, словно захлебываясь, закричал. Следующий удар засел в кости — кость раскрошилась.
Дева плавно распрямилась, повела тонкими руками, взмахнула вуалью, и вдруг закружила в воздушном танце. Подобно лебединой шее выгибалась она. Вставала на цыпочки, бабочкой-балериной порхала. И чувствовался аромат живых цветов. Она протанцевала через занесенный, окровавленный тесак — и вдруг озорно, по девичьи рассмеялась.
Еще один удар — ступа Творимира была отрублена.
В глазах стремительно темнело. Снизу неслись ватные крики:
— Ты что там кричишь, а не пилишь!..
— Я пилю! Пи-и-ил-ю-ю… — не своим голосом прохрипел Творимир.
И он пилил.
Был выпилен намеченный круг, и он склонил в него свою посинелую, дрожащую голову. Снизу на него уставились:
— Ну, ты чего там — красного мха объелся? Бери трубу, а мы тут ее с нижней частью сцеплять будем.
Творимир принял трубу. Руки его сильно тряслись, и он ничего не мог с этой дрожью поделать. И еще было чувство, будто кожа на теле натянута до предела, и сейчас лопнет…
И тогда услышал ЕЕ голос:
— Ну, что приуныл? Ведь знаешь — все закончится хорошо. Хочешь, стихи?
Предо мной ты падешь на колени,И о вечном будешь вопрошать.В теплом кружеве твоих мгновений —Знаю, буду я молчать….— А дальше, я не знаю — ты извини… Но, если бы тебя не было — не было бы и этих стихов… Ну, до свидания. До встречи. До хорошего конца.
Очнулся Творимир в той жалкой конуре, которую ему оставили соседи. Сжимали темные стены, из-за них слышалась брань и детские крики, над ним чернела труба. В верхней ее части обозначился лик безумца, который крикнул:
— Я там тебе кой чего оставил. Ты ешь, а то совсем загнешься…
В руках Творимира была стеклянная банка. В банке усиленно шевелился, пытался выкарабкаться красный мох.
— Ты не обращай внимания, что шевелиться, а ешь… - советовал безумец. — Я то ем!.. Главное — лучше прожевывай…
И он действительно запихал себе в рот живого мха. Захрустел. Прохрипел:
— От этого виденья бывают… Знаешь, какие виденья… О-о-о…
— Нет. Я лучше пойду на работу. — Творимир оттолкнул банку.
Сверху неслось:
— О-о-о, хорошо… Ну, иди-иди… Я тебе протез приделал, вроде ничего — работает. Ты, главное — осторожней на него наступай, а то…
"А то" — была сильная боль. Творимира передергивало при каждом шаге, но все же он доплелся до работы.
Широкоплечий, глянул на кусок железной ноги. Лениво спросил:
— Что, оттяпали?
— Да.
— Бери кувалду, и за работу…
В тот день, во время работы Творимир терял сознание. Но он быстро очнулся, и, сжав зубы, предвкушая ночное виденье, продолжил молотить…
Получил паек и выпивку, но, проглотил их наскоро — измученный организм не принял — Творимира вырвало. Совсем слабый, приполз в свою конуру, корчась, развалился на полу. Сверху окрик:
— Ну, что — наработался?
Творимир пробормотал что-то неразборчивое. Но безумец не унимался:
— Лезть ко мне собираешься?
Творимир перевернулся на спину — глянул вверх. Выдохнул:
— Да…
— Ну, так поешь мха — он тебе сил придаст.
Творимир глянул на банку — там судорожно извивался красный мох.