Спящий сфинкс
Шрифт:
— Да, — кивнул Дональд.
— Силия считала сестру несчастнейшей из смертных. Мисс Деверо была убеждена в невозможности для миссис Марш развода и долгожданного освобождения. Девушка искренне верила, что миссис Марго всерьез мечтает о смерти. Так говорила ей сама миссис Марш. Вот почему…
Сигарета в пальцах Холдена слегка дрогнула.
— Значит, эти умники из полиции считают, что Силия отравила Марго из милосердия? — возмутился он.
— Боюсь, что так, — согласился собеседник.
— Но это полное безумие!
— Да, — спокойно признал доктор Фелл. — Как раз об этом они и думают.
Наступила пауза.
— Подождите
— Простите, доктор, — хрипло извинился Холден. — Я уже взял себя в руки.
— Вот и отлично! — Гидеон Фелл извлек из кармана красный платок, отер вспотевший лоб и затем приступил к делу. — Прежде всего, я прошу вас взглянуть на эту улику. — Доктор Фелл извлек откуда-то из-под своей объемистой туши сложенный лист бумаги.
— Что это? — заинтересовался Холден.
— Это список. Список реальных убийц, ставших персонажами в небезызвестной игре в «Уайдстэрз» вечером двадцать третьего декабря. Я записал имена преступников, а также дату и место проведения суда в хронологическом порядке. Пожалуйста, взгляните.
Холден, стараясь сохранять невозмутимость, взял в руки бумагу. Гидеон Фелл внимательно наблюдал за ним. В список входили:
МАРИЯ МАННИНГ, домохозяйка (Лондон, 1849). Казнена вместе с мужем за убийство Патрика О'Коннора.
КЕЙТ УЭБСТЕР, горничная (Лондон, 1879). Казнена за убийство хозяйки, миссис Томас.
МЭРИ ПИРСИ, содержанка (Лондон, 1890). Казнена за убийство соперницы, Фобби Хогт.
РОБЕРТ БАКАНЕН, врач (Нью-Йорк, 1893). Казнен за убийство жены, Энни Баканен.
ДЖ.ДЖ. СМИТ, многоженец (Лондон, 1915). Казнен за убийство трех жен.
АНРИ ДЕЗИРЕ ЛАНДРЮ, также многоженец (Версаль, 1921). Казнен за убийство десяти женщин и одного ребенка.
ЭДИТ ТОМПСОН, кассирша (Лондон, 1922). Казнена вместе с любовником Фредериком Байуотерсом за убийство мужа, Перси Томпсона.
— Я не стану говорить о личностях убийц из этого списка, — продолжал доктор Фелл. — Разве только выражу уверенность в невиновности миссис Томпсон, а также замечу, что миссис Пирси следовало отправить в Бродмур, а не казнить. Однако позвольте обратить ваше внимание на первое имя.
— Мария Маннинг, чья роль досталась Силии, — заметил Холден, глубоко затягиваясь сигаретой.
— А мисс Деверо питает отвращение к преступлениям, ненавидит их всеми фибрами души и за свою жизнь не прочла ни строчки из детективных романов! Сэру Дэнверсу Локи пришлось смириться с невежеством Силии в этом вопросе, когда он поручил роль Марии Маннинг именно ей.
— Согласен, — кивнул майор. — И что из этого следует?
— Однако по возвращении домой в тот вечер у девушки было видение, — продолжал доктор. — На редкость живое и очень страшное. Она, наверное, рассказывала
— Да, припоминаю.
— Ей привиделось, будто она стоит на открытой площадке с обмотанной вокруг шеи веревкой и белым мешком на голове, а внизу возбужденная предстоящей казнью толпа распевает ее имя на мотив «О, Сюзанна!».
Безотчетный страх закрался в душу Дональда. Молча он обвел взглядом обшарпанные стены комнаты, где, будучи детьми, играли Силия и Марго.
— В этом видении, — безжалостно продолжал доктор Фелл, — описана истинная правда. Дело в том, что в 1849 году песня «О, Сюзанна!» была очень популярна в народе. И толпа на площади Хорстмонгер, собравшаяся поглазеть на повешение, всю ночь распевала эту песню, заменив припев на слова «О, миссис Маннинг!». — Гидеон Фелл снова отер влажный лоб и продолжал: — В наши дни этот факт мало кому известен. В свое время о нем упоминал Чарльз Диккенс в письме, опубликованном «Таймс», выражая протест против публичных казней. Писатель считал это явление безнравственным и унижающим человеческое достоинство. Но повторяю, это весьма малоизвестная подробность, и человек, знакомый с ней…
— Много читал об известных судебных процессах прошлого? — закончил за него Холден.
— Да, — подтвердил собеседник. — Или, по мнению полиции, питает нездоровое влечение к преступной тематике.
Дон натужно рассмеялся:
— Это ерунда! Подобные аргументы яйца выеденного не стоят! Силия могла узнать эту подробность от кого угодно. Например, во время пресловутой игры от одного из участников. И в превращении случайно услышанного факта в деталь реалистичного кошмара также нет ничего удивительного.
— Верно, — согласился доктор. — Но согласитесь, подобные совпадения способны вызвать подозрение. Хэдли обратил особое внимание на постоянно встречавшиеся в письме Силии упоминания о каком-то факте, который непременно должен обнаружиться при отпирании склепа ночью одиннадцатого июля. А теперь обратите внимание на даты! После Рождества по настоятельной просьбе Силии Деверо мы отправляемся к склепу, отпираем его, тщательно рассыпаем по полу песок, снова запираем дверь и опечатываем ее. Мисс Деверо вручает мне ключ и перстень, затем я уезжаю. А дальше целых шесть месяцев я не получаю от нее ни строчки! Потом неожиданно, как гром среди ясного неба, приходит письмо, в котором Силия просит сдержать обещание и сопровождать ее при распечатывании склепа. Одновременно девушка обращается в полицию. Так в чем же дело? — вопрошал Гидеон Фелл. — Чего она так долго ждала? Какое событие должно было произойти в этот промежуток времени? Есть у вас какие-нибудь мысли на этот счет?
— Никаких, — покачал головой Холден.
— Тогда, — грустно произнес доктор, — у меня припасены для вас плохие новости.
— Что ж, давайте посмотрим какие.
Убрав красный платок в карман, доктор Фелл извлек на свет уже знакомый Холдену мешочек. Развязав его, он вытряхнул на ладонь крупный золотой перстень с печаткой.
— Спящий сфинкс! — провозгласил человек-гора.
— Что такое спящий сфинкс? — полюбопытствовал Дональд.
— Нижняя часть рисунка. — Собеседник, хмурясь, разглядывал кольцо. — Та самая фигура, которую Кроуфорд принял за спящую женщину. Этот символ широко используется в области оккультизма, а его значение весьма подходит к данному случаю. Я мог бы прочесть целую лекцию о тайном смысле этого знака. Э-э… dignus… vindice nodus…