Среда обитания
Шрифт:
– Нет. Совсем непонятна, - отрубил Платонов.
– Я объясню еще раз. Вы были задержаны в доме, принадлежащем гражданину Барабанщикову Олегу Анатольевичу, при попытке вынести оттуда три старинные иконы...
– Корнилов перелистнул протокол задержания. Ценность икон определит экспертиза...
– Все не так!
– Вот и объясните, как было на самом деле.
– Корнилов достал сигареты, закурил. Протянул пачку Аристарху Антоновичу.
– Не хотите?
– Тот мотнул головой.
Несколько минут они сидели молча. Платонов то сдвигал брови, то выпячивал нижнюю губу, то принимался быстро-быстро барабанить пальцами по подлокотнику кресла. Корнилов не торопил. Наконец Аристарх Антонович сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, громко выдохнул воздух и сказал:
– Вам известно, что я старший инженер конструкторского бюро?
– Да, - кивнул Игорь Васильевич и включил магнитофон.
– Это записано в протоколе задержания.
– К тому же я кандидат технических наук. В кругу моих коллег - ученых и инженеров - мой арест вызовет недоумение...
– Он на секунду замолк, подбирая слова.
– И возмущение произволом...
– Мы заинтересованы побыстрее разрешить все проблемы, благожелательно сказал Корнилов.
– Вы хотели объяснить, как оказались в чужом доме?
– Ну хорошо, - согласился Платонов.
– Объ-яс-няю: Барабанщиков - мой знакомый. Не приятель, не друг - просто знакомый. У-точ-няю: несколько раз он оказывал мне услуги - реставрировал иконы. У меня большая коллекция...
Корнилов кивнул.
– Вот-вот. Вы имели честь... Несколько месяцев назад я дал Барабанщикову на реставрацию три редких экземпляра.
– Он подумал немного и добавил: - Нет, прошло уже больше времени. Больше года.
Игорь Васильевич пометил на листке бумаги: "3 иконы?"
– Вчера вы приходите ко мне и показываете фотографию Олега Анатольевича. Так сказать, мертвого...
– Он свел морщины на лбу. Откашлялся.
– Понимаю ваше недоумение, но на фото Барабанщикова я сразу не узнал. Потом, когда вы ушли, меня вдруг осенило... Я решил проверить - это так естественно. Не правда ли?
– Продолжайте, продолжайте, - кивнул Игорь Васильевич. "Не прост, Аристарх Антонович, не прост!
– подумал он.
– Логично излагает".
– Телефона у Барабанщикова нет. Я поехал на машине. Ключ от дома Олег мне дал давно. Иногда я приезжал в его отсутствие отдохнуть. Увидев, что дом пустой, - понял, случилось несчастье. Я не обознался - на фото Олег мертв? Вы понимаете, товарищ...
– Корнилов.
– Товарищ Корнилов. Когда начинаешь волноваться, всегда делаешь ошибки. Олег умер, подумал я. Приедут родственники. Они живут у него в Пензе. Имущество разделят. Иконы выбросят или продадут. Как я докажу, что это мои иконы? Как?
– Он развел руками.
– Ну вот! Я решил их забрать. Мои иконы. В это время приехали ваши товарищи.
– Иконы отреставрированы?
– Что? Ах да! Иконы. Уже отреставрированы. Я могу заплатить родственникам за работу Олега Анатольевича.
– Аристарх Антонович, у вас с Барабанщиковым есть общие знакомые?
– Кого вы имеете в виду?
– Общих знакомых. Людей, которые бы знали и вас и Барабанщикова.
– Есть, конечно.
– Кому-то из них можно сейчас позвонить?
– Сейчас?
– Платонов посмотрел на часы.
– Можно. Только я...
Корнилов протянул ему записную книжку, изъятую во время задержания. Аристарх Антонович начал листать.
– Вот, хотя бы Рассказов Петр Горемирович... Доктор наук. Коллекционер. Вас соединить с ним?
Платонов потянулся к телефону. Корнилов остановил его.
– Звонить не надо.
– Тогда зачем же...
– удивился Аристарх Антонович.
– Почему же вы вчера не позвонили Рассказову? Но поинтересовались у него, не случилось ли чего плохого с Барабанщиковым, а поехали сразу к нему домой.
– Понимаете ли...
– Аристарх Антонович опять выпятил губу, и Корнилов подумал, сдерживая улыбку: "За хороший крючок ты зацепился своей толстой губой, милый".
– Все-таки иконы мои!
– выдохнул Платонов энергично.
– Ну и хорошо. Ваши так ваши, - согласился Игорь Васильевич.
– Вам хотелось потихоньку забрать свои иконы, - он нажал на слово "свои", - без лишней огласки.
Платонов кивнул.
– Но вот фотографии, которые сделали сегодня утром наши сотрудники в доме Барабанщикова, - он положил перед Платоновым несколько больших фотографий коллекции икон, развешанных на стене. Среди икон явно выделялось шесть пустых мест. В самом центре стены. "А, кстати, почему пустых мест шесть?
– подумал подполковник.
– Ведь в "дипломате" их было три?"
– Видите, Аристарх Антонович, не хватает шести икон. Там, где они висели, даже обои потемнее. Не выгорели. А по размеру как раз подходят те, что изъяли у вас. Неужели Барабанщиков развесил бы чужие иконы? И потом... Вы не знаете, куда делись еще три иконы? Может быть, не только вы приходили за своим имуществом?
– Он был бесчестным человеком, - упрямо сказал Платонов.
– Он присвоил три моих иконы. Три я и взял!
– Аристарх Антонович, не нужно ухудшать свое положение. Чем дальше в лес... А вдруг отыщутся люди, которые видели эти иконы у Барабанщикова? Я не исключаю, что найдем мы и людей, у кого он их купил. Вот с этим ключом тоже...
– Игорь Васильевич взял в руку длинный ключ со сложной бородкой. Вы говорите, что Барабанщиков дал вам его в пользование. Приезжай отдыхай... А ключ от калитки он почему вам не дал? Через забор-то неприлично старшему инженеру лазить.
Платонов опустил голову на ладони, с силой провел ими по лицу. Глаза у него сделались затравленные. Но Корнилов увидел и другое - напускное величие, многозначительность ушли с лица, оно разгладилось, стало как-то мягче, проще. Человечнее. Только четыре глубокие морщины так и остались на лбу. "Вот так-то лучше", - подумал Игорь Васильевич.
– Дело дойдет до суда?
– спросил Аристарх Антонович.
Корнилов пожал плечами:
– Будущее покажет.
– Все пропало. Столько лет труда... А если чистосердечное признание?
– с надеждой спросил Платонов.
– Я дам подписку, что это никогда не повторится. Вы должны понять - я же старший инженер, ученый, интеллигентный человек.