Среда обитания
Шрифт:
– Может, в пустой кабинет пройдете?
– спросил лейтенант.
– Да зачем нам пустой кабинет?
– запротестовал Гулюкин.
– У нас с молодым человеком секретов нет.
"Ну и нахал дед", - подумал Лебедев, с обидой вспомнив, что тот окрестил его "краснощеким опером", но сказал весело, подыграв Гулюкину:
– Нету, нету секретов. Здесь поговорим с дедушкой.
– Петр Никитич задушевный человек, - подмигнул Лебедеву лейтенант. Столько нам нарассказал...
– Ты на меня обиду не держи, товарищ, - сказал Гулюкин Лебедеву.
– Я дед занозистый. Люблю, когда со мной душевно, а ты забубнил, как радио. Слышать тебя слышу, а не вижу. Не могу понять, что ты за человек...
Лебедев вздохнул. Чего он мелет?! В присутствии сотрудников из района. Но приходилось терпеть. Не зря же пришел дед в милицию?
– Я думал, что ты насчет левой работы придираться будешь. Ну бывает, бывает. Нам-то со старухой много не надо, а внукам хочется чего ни то прикупить. Штаны вон американские двести рубчиков стоят, а глядеть не на что. Купил я внучке, она их мочить стала, чтоб сели, так восемь раз воду меняла - все линяли те штаны. Покрасить как следует не могут!
– Дед развел руками и скорчил уморительную гримасу.
– Такие вот дела, товарищ опер. Замок-то я делал. Может, я не вспомнил бы, да заказчик один ключ потерял приходил через полгода, просил запасной выточить. Я и запомнил. Ну а после наших с тобой переговоров загрустил я. Думаю, ведь без дела не спрашивал бы. Поехал домой. Выпил. Это было, скрывать не стану. Загрустил еще боле. Ну прямо тоска заела. Со старухой поделился. У меня после семидесяти секретов от нее нет. Старуха и говорит: "Иди, Петя, в милицию, покайся. Больше десяти суток тебе не дадут за то, что нетверезый". Я и пошел. Старуха у меня умная, голова что Дом Советов.
– Старик посмотрел на Лебедева. Глаза у него были добрые, беспомощные, чуть слезились.
– Как на Духу.
– Заказчика вы запомнили?
– А как же! По всей форме. Молодой, красивый. Зовут Олегом.
У Лебедева радостно екнуло сердце.
– Ну а фамилию?
Старик виновато мотнул головой.
– Тот-то и оно. Я ему левый заказ делал, квитанций не писал, фамилий не спрашивал. Да на такие сложные замки у нас и расценок нет!
– Эх!
– не сдержав разочарования, выдохнул старший лейтенант.
– Если хочешь, могу дом показать, - сказал старик.
– Это я помню. Штаны-то американские Олег мне продал. Я с ним поделился внучкиными заботами, а он говорит: "Садись в "жигуль", заедем ко мне - будут твоей внучке клевые штаны". Фартовые то есть. Какой-то там супер.
– Помните адрес?
– Сказать не могу, а на глаз можно. Гдей-то в Парголове. Я еще заметил - у него в саду яблоки осыпавши, и никто не собирает.
– Поехали, Петр Никитич, - вскочил Лебедев.
– Так меня выручите!
– Сорок рублей и бутылка, - дурашливо сказал старик.
– Бутылка сейчас!
– и подмигнул Лебедеву.
Лейтенант и старший сержант засмеялись.
Заметив, что Лебедев нахмурился, Гулюкин улыбнулся и встал.
– Не бери в голову, молодой человек. Это у меня присказка такая. Сказка будет впереди. Поехали, поехали.
"Ничего себе присказка, - думал Лебедев, усаживаясь в машину.
– Я уж подумал, придется на коньяк раскошеливаться. Водку-то после семи не продают".
Старик будто читал мысли старшего лейтенанта.
– Башка моя болит от дум и разговоров! Ой, болит - словно у меня там трамваи ездят. Где бы это хоть пива выпить?
– Выпьем, Петр Никитич, выпьем. Только дом покажите, найдем пиво.
9
Бугаев остановил машину на Зверинской наискосок от большого серого дома, в котором жил Аристарх Антонович Платонов. На улице было тихо и пустынно. Только на скамейке рядом с маленьким садиком вели неторопливую, нескончаемую беседу четыре старухи. У кафе, привязанный к ограждению витрины, сидел, склонив голову набок, щенок эрдельтерьер. Наверно, он дожидался своего хозяина давно, потому что радостно кидался навстречу каждому выходящему, а потом разочарованно поскуливал. Близость кафе навела капитана на мысль о том, что сегодня он рискует остаться без ужина. Семен достал из "бардачка" полиэтиленовый пакет и, закрыв машину, пошел в кафе. Эрдельтерьер с надеждой посмотрел на него.
В пустом зале высокая стройная девушка в вельветовых брючках и кожаной куртке о чем-то шепталась с молодой буфетчицей. Бугаев взял из вазы, стоявшей на прилавке, две сдобные булочки и спросил у девушки:
– Это не ваша собачка была привязана у дверей?
Девушка резко обернулась. Глаза у нее были большие, голубые, чуть испуганные.
– Почему это была?
– В ее голосе прозвучал вызов.
– Собачка ушла в неизвестном направлении.
– Ой, Галка!
– вскрикнула девушка.
– Микки опять перегрыз поводок! И побежала к выходу.
– Галя, - сказал, подавая буфетчице деньги, Бугаев, - получите за две сдобные. А Микки на месте. Мне просто стало его жаль.
Буфетчица улыбнулась. В это время вернулась ее приятельница.
– Это что, новый способ знакомиться?
– строго спросила она Бугаева.
– Старый, совсем старый, - усмехнулся Семен. Девушка ему была симпатична, и он чувствовал, по чуть дрогнувшим уголкам ее губ догадался: она готова простить ему шутку. На улице Бугаев остановился перед эрделем, отломил кусочек булочки и положил рядом. Но пес, не обратив внимание на еду, проникновенно смотрел на Семена и жалобно скулил.
– Суровая у тебя хозяйка, - сказал капитан. Он сел в машину, опустил стекло и внимательно осмотрел дом, в котором жил Платонов. В окнах его квартиры на третьем этаже горел свет. В окошке рядом висела авоська с крупными красными яблоками. Бугаев вытащил из кулька мягкую ароматную булочку и, откусив, обернулся к эрделю. Укоризнепно покачал головой. Такой булочкой пренебрег.
Из подъезда вышел мужчина с маленьким чемоданом в руке, посмотрел на часы и прыгающей походкой пошел в сторону улицы Горького. Бугаев, с аппетитом уплетая булочку, рассеянно смотрел ему вслед. Его интересовал другой мужчина - "коренастый шатен с выражением на лице". Да уж умел подполковник Корнилов, не вдаваясь в долгие объяснения насчет цвета глаз и формы подбородка, дать словесный портрет человеку, словно припечатать. Бугаев хорошо усвоил его характеристики, научился видеть людей глазами Корнилова и никогда не ошибался.
Радостно тявкнул пес. "Дождался свою хозяйку", - подумал Семен и бросил взгляд в сторону кафе. Эрдель радостно прыгал вокруг девушки. "Фигура-то какая. Ай-яй-яй. А я при деле". Девушка заметила Бугаева, улыбнулась и, наверное, тут же осудив себя за проявленное мягкосердечие, насупилась и гордо прошагала мимо.
– Микки!
– позвал Бугаев. Эрдель обернулся и натянул поводок. Девушка сердито посмотрела на Бугаева.
– Я хотел его подкормить, - смиренным голосом сказал Семен, вылезая из машины.
– А он у вас привереда. Ему, наверное, колбасу подавай. А колбасы я и сам бы съел.
– На колбасу у вас денег не хватает?
– сказала девушка.
– Все на машину потратили?
– Конечно! Бензин-то нынче дорогой.
– Бугаеву хотелось подольше задержать девушку. Поговорить с ней. Так было полезнее для дела. Кому придет в голову, что любезничающий с девушкой мужчина торчит здесь по службе.
Девушка помедлила, внимательно глядя на Бугаева, потом, словно решившись, вынула из сумки пакет молока.
– Запейте.
– Она протянула пакет Семену.
– Или вы молоко не употребляете?