Стальной кит - повелитель мира
Шрифт:
– А я уверен, что эти люди случайно пришли к тебе! Вспомни, тебе вначале предложили купить фашистские кресты, а уж потом достали медальон. Разве они вели себя как люди, решившие разыскать родственницу давно умершего человека? Разве они спросили, в дом ли Марты Коонен они пришли?
– Но мое имя значится на вывеске!
– гордо возразила Марта.
– А потом, разве ты забыл, что Лейно первым сказал, что медальон принадлежал его дедушке, финскому матросу? Откуда мог узнать об этом мальчик, если не от самого Эйно?
Старик,
– Ну, этого я не знаю - откуда, но поверь моему чувству - мальчишка врет! Он никакой не внук Эйно, а просто разузнал что-то о твоем брате, а сюда пришел за тем, чтобы получить твое полное доверие, а потом завладеть имуществом.
– Вот ты и врешь!
– резко сказала Марта, впервые в жизни обвиняя мужа во лжи.
– Если ты вначале сказал, будто мальчик случайно зашел в наш магазин, то почему ты сейчас утверждаешь, что он вначале все разузнал обо мне? Просто он очень скромный, забитый, потому что жил в приюте, вот и решил начать с предложения купить немецкие кресты!
Но Каарела трудно было переубедить, раз он проникся глубоким доверием к своей идее. Он снова ударил ножом по доске и заявил:
– А я думаю, что и этот бандит с пистолетом, оказавшимся игрушкой, тоже из их шайки! Уж слишком неловко он действовал! Наверняка он давал мальчишке возможность выказать свое мужество и тем самым сильнее привлечь к нему наши сердца!
Марта вспыхнула:
– По-моему, ты, Каарел, старый осел! Гляди-ка что выдумал! Я больше и слушать тебя не хочу! Лейно - мой внук, то есть внучатый племянник, и я непременно передам ему по наследству все свое имущество!
Каарел махнул рукой, не соглашаясь с женой, но больше в разговор не вступал. Однако рассуждения Каарела посеяли в сердце Марты семена сомнения. Нет, она и виду не показывала, но что-то на самом деле заставило и её непоколебимое чувство горячей любви к внезапно явившемуся Лейно немного охладиться. Через полчаса в столовой появились гости, Марта усадила их за стол, принялась потчевать, предлагая кушанья, которых "приютские воспитанники" наверняка никогда не пробовали. Старый Каарел внимательно присматривался к Лейно и его друзьям, и от пронзительного взора старика не смогли ускользнуть некоторые детали - Лейно-Ленька из кожи лез вон для того, чтобы уверить финнов в том, что он на самом деле является внуком Эйно Мягги.
– А скажи, Лейно, - спросил вдруг Каарел, буравя мальчика взглядом, не избавился ли твой дедушка от странной манеры дергать головой вот эдак?
И старик показал, как дергал Эйно головой.
Ленька, хоть и выглядел иногда настоящим придурком, был порой проницательным. Он видел, что старик смотрит на него как контролер на трамвайного "зайца", а поэтому постарался ответить на его вопрос уклончиво:
– Нет, не замечал. Может быть, Эйно так в Финляндии делал, а в России разучился. В старости мой дедушка
– Как интересно!
– закатывала глаза старая Марта.
– У Эйно было такое доброе сердце!
– А шрам над левым глазом, глубокий такой шрам, у него так и не зарос?
– продолжал допытываться Каарел.
Ленька понял, что такое "шрам", произнесенный по-фински, только когда Каарел разъяснил свой вопрос жестами.
– Ах шрам! А у дедушки все лицо в шрамах было, - не моргнув глазом, сказал Ленька и даже показал рукой на своем лице, как много шрамов имел Эйно.
– Это ещё во время кораблекрушения он все свое лицо изуродовал страшно смотреть было!
Потом, когда Каарел снова открыл рот, намереваясь поймать на чем-нибудь Леньку, старая Марта так сильно ударила его по ноге своей ногой, так строго взглянула на мужа, что Каарел замолчал и больше не пытался вывести Кошмарика на чистую воду.
– Ну, отдыхайте!
– расплылась в улыбке Марта, когда обед закончился. Комнаты в вашем распоряжении!
– А можно мы погуляем по городу?
– спросил Кошмарик, поковыривая в зубах спичкой.
– Конечно! Но постарайтесь не опоздать к ужину!
– попросила старушка.
– Не опоздаем, бабушка, - заверил Марту Кошмарик, и через пять минут они опять сидели в комнате наверху.
– Ну, я у своей бабушки просто балдею!
– вытягивая ноги чуть не на середину комнаты, сладко зевнул Кошмарик.
– Можете меня поздравить - и квартирка эта, и магазин станут моей собственностью, вы же видели, как здесь ко мне относятся.
Но у Володи хвастливая фраза Леньки вызвала лишь насмешку:
– Поздравлю я тебя, когда тебе в финской тюряге квартирку устроят!
– Это почему же в тюряге?
– нахмурился Ленька.
– За что это меня в тюрягу вести? Кто докажет, что я не Лейно, не внук этой старой женщины? Она твердо уверовала в справедливость моего рассказа, да и пусть себе верит, если охота. Я её переубеждать не стану!
В разговор мальчиков вмешалась Иринка, которая во время обеда внимательно следила за тем, как себя вели хозяева. Девочка хоть и не понимала по-фински ни единого слова, но от её взгляда не ускользнула подозрительность старого Каарела, с которой он расспрашивал Леньку.
– Но тебе совсем не верит старик!
– заявила Иринка.
– Ты что, не видел, как он смотрел на тебя? Так и хотел подковырнуть! Думаю, он не оставит тебя в покое и когда-нибудь выведет на чистую воду, и тогда тюрьма тебе обеспечена! А скорее всего ты будешь передан русским властям, а в России тебя за мошенничество посадят в колонию или в лагерь!
Но Ленька не сдавался:
– Плевать я хотел на старика! Непонятно разве, что здесь верховодит старая Марта, а слово старика ничего в этом доме не значит!