Становление личности. Избранные труды
Шрифт:
Ребенок (особенно подросток) скорее всего будет усваивать выразительные стили через подражание. Маленький мальчик, завидующий свободолюбивой уличной шайке, подражает их беспечной манере заламывать кепку и сплевывать. Девочка-подросток причесывает волосы так же, как ее любимая актриса. Студент колледжа копирует манеры какого-нибудь тренера или профессора. Такое поверхностное подражание психологически интересно. В глубине души молодые люди хотят обладать основными умениями и свойствами своих образцов. Они слишком молоды, чтобы достичь этих умений и свойств, и потому довольствуются их внешним выражением – формой галстука или прически, которую носит босс, важной походкой или позой атлета-героя.
С приходом зрелости подобное желание обезьянничать ослабевает. Рассыльный, доросший до житейской мудрости, может носить тот галстук, который ему нравится, он уже не нуждается в том, чтобы подражать в этом своему боссу. Кроме того, иногда манеры подростка могут отражать в большей степени прошлую историю его развития, чем нынешнее состояние. Возможно, экспрессивные привычки закрепляются посредством своего рода персеверативной функциональной автономии. В таком случае мы имеем дело с наследием предыдущей жизни и должны оценивать его соответствующим образом. Таким образом, если у подростка есть привычка отводить глаза, грызть ногти или ковырять в носу, то это может быть проявлением существующего у него в настоящее время конфликта или склонности, а может быть персеверативными несвязанными привычками, тянущимися с детства. Только тщательное исследование покажет, как обстоит дело.
Аутичные жесты. Рассмотрим более внимательно ту роль, которую внутренний конфликт играет в создании определенных выразительных манер.
Привередливый театральный художник, чувствующий, что то, чем он занимается, недостойно его, выдает свой конфликт скрупулезной заботой о своих ногтях, полируя их и осматривая через короткие промежутки времени в ходе работы.
У молодого человека есть своеобразная привычка подергивать руками всякий раз, когда он думает о чем-то, приводящем его в замешательство. Эта привычка идет из того времени, когда его мучили неприятные навязчивые мысли о забастовщиках на улице. В такие моменты он подергивал руками, чтобы сбросить импульс. Но теперь он использует эту манеру всякий раз, когда хочет освободиться от неприятных мыслей.
Такие движения Кроут назвал аутичными жестами . Они имеют для субъекта лишь неосознанный смысл и вовсе лишены смысла (если не проведено тщательного исследования) для наблюдателя. Теория полагает: если прямая реакция заторможена или табуирована, то это приводит к простому рудиментарному состоянию – аутичному жесту.
Кроут устроил этой теории изобретательную экспериментальную проверку [598] . Он пробуждает у испытуемого конфликтное состояние, например, добивается у него согласия с утверждением, что люди держат свои сильные увлечения в секрете, а затем просит его полминуты молча подумать и признаться экспериментатору в своих сильных увлечениях. Или экспериментатор говорит: «Послушайте. Ни один нормальный человек никогда не желает смерти своим друзьям, особенно родственникам. Не так ли?» После согласия испытуемого экспериментатор предлагает: «Я хочу, чтобы вы теперь подумали. Вы лично когда-нибудь желали, чтобы один из ваших родственников умер? Я хочу, чтобы вы подумали». Во время вызванного таким образом конфликта – до того, как испытуемый дает свой ответ, – осуществляется запись движений его рук. После эксперимента у испытуемого узнают, что он испытывал в ходе конфликта.
Используя эту методику, Кроут пришел к заключению, что существует статистически значимое соответствие между определенными жестами и определенными установками. Он утверждает, что разжатая рука, свисающая между ног, типично сопровождает фрустрацию; пальцы, соприкасающиеся кончиками, – подозрение или покорность; рука, касающаяся носа, – страх; пальцы, касающиеся губ, – стыд; жесты кулаком – агрессию; один палец, обхваченный кистью другой руки – эго-возвеличиваниеили воодушевление.
Кроут обнаружил, что эти выразительные знаки довольно распространены. Этот изобретательный эксперимент может в конце концов привести нас к общему языку жестов. С другой стороны, у людей часто вырабатываются собственные личностные паттерны, и мы не всегда можем понять их с помощью стандартного словаря жестов. Культурные нормы также могут различаться, и, как показал Кроут, оба пола склонны использовать различные паттерны жестов. Мы можем допустить, что люди с легко возбудимым темпераментом делают много движений, не имеющих более глубокого значения, а люди, страдающие от конфликта, могут оставаться внешне спокойными. Если держать в уме эти оговорки, то можно многое узнать из этих пионерских работ.
Мы не имеем в виду, что все выразительные действия берут свое начало в конфликте, хотя некоторые – несомненно. С нашей точки зрения, выразительность раскрывает и свободные от конфликта, и конфликтные стороны личности.
Согласованы ли выразительные действия?
Приведем короткий и простой пример.
На листке бумаги для письма пометьте четыре линейки a, b, c, d . На линейках a, b и c напишите ваше имя так, как вы обычно подписываетесь. На линейке d не торопясь сделайте точную копию того, что вы написали на линейке с .
Теперь сравните линейки a и b , а также c и d . Без сомнения, вы обнаружите, что первые две гораздо более похожи, чем две последние. Рисунок 17 демонстрирует типичный результат этого маленького эксперимента.
Почему подписи на линейках a и b так похожи? Причина в том, что инструкции в совладающем аспекте («напишите ваше имя») были одинаковыми, а экспрессивной составляющей была предоставлена максимальная свобода. С другой стороны, подпись на линейке d сделана совсем при других условиях. Совладающий аспект был очень усилен. Он стал сознательным заданием «сделать точную копию». Каждое движение стало преднамеренным. Экспрессивная составляющая была подавлена. В терминах Клагеса дух ( Geist) берет на себя командование и подавляет гармоничный поток индивидуальной души ( Seele) .
Это демонстрация экспрессивной устойчивости. У людей развиваются весьма характерные стили письма, разговора, походки, сидения, жестикуляции, смеха и рукопожатия. Мы узнаем друг друга издали по походке. Мы узнаем, кто приветствует нас по телефону, не столько по тому, что он говорит, сколько по его голосу и манере разговора. Наше совладающее поведение меняется в зависимости от того, что мы должны сделать. Но то, как мы делаем это, несет на себе наш практически нерушимый автограф.
Рис. 17. Подписи: три «экспрессивные», одна «совладающая»
У конкретного человека паттерн выразительности в значительной степени устойчив во времени. Конечно, настроение вносит некоторые отличия. Если человек чем-то озабочен, его действия относительно стеснены; если он чему-то рад, они более выразительны. Его речь более свободна в возбужденном состоянии, чем в подавленном [599] . Но различия в настроении главным образом изменяют ту энергию, которая направляется на экспрессию. Сам паттерн (например, почерк) остается почти таким же по форме.
В какой мере различные выразительные особенности тела согласуются друг с другом? И правда ли, что, как утверждал Лафатер, «одна и та же душа проявляется во всем»? Если у мистера Х выразительный голос, выразительны ли его жесты, его шаг, его рукопожатие, его нажим при письме?
В какой-то степени на этот вопрос нам помогают ответить лабораторные измерения. В одном исследовании испытуемых просили выполнить многочисленные задания: писать на бумаге, на доске, ногой (на песке), читать вслух, прохаживаться, рисовать, ставить галочки, оценивать расстояние и т. д. Оказалось, что испытуемые были замечательно последовательными. Например, с начала до конца эксперимента они демонстрировали характерный уровень эмпатии, а также свободы или стесненности движений и действий, дающих выход чувствам (центробежных) или направленных внутрь (центростремительных) [600] .
Согласованность можно продемонстрировать не только методом лабораторных измерений, но и методом сопоставления . Я показываю вам фотографию незнакомца, а вместе с ней три образца почерка. Затем я прошу вас сказать, образец какого почерка принадлежит незнакомцу с фотографии. Конечно, по теории вероятностей вы окажетесь правы в одном случае из трех. Но если правильный ответ будет регулярно даваться более часто, мы получим свидетельство того, что существует некая воспринимаемая согласованность между выразительностью лица и почерка. Этот метод можно разрабатывать в разных направлениях. Так, записи голоса могут сопоставляться с профессиями, текстовые записи с рисунками, или все они с чем угодно еще [601] .
Рисунок 14 <с. 412> предлагает сопоставить три нотных записи с именами трех композиторов. В этом эксперименте мы обнаружили, что верное сопоставление встречается в 80 % случаев. 20 % ошибок сделаны главным образом в примерах из Моцарта и Баха. Уравновешенность и легкость Моцарта иногда путали с архитектоническими качествами Баха. Со взрывным характером почерка Бетховена неудачу потерпели немногие [602] .
Метод сопоставления помогает продемонстрировать, в какой степени мы можем извлечь одно и то же выразительное качество из разных выразительных данных. Однако он не показывает нам, на основании чего мы принимаем наше решение. Нужные признаки часто столь трудноуловимы, что ускользают от нашего внимания, и мы не знаем, почему сделали то сопоставление, которое сделали. Сопоставление показывает, что соответствие существует, но не говорит нам ничего больше.
Рассмотренные данные дают нам основание сделать три заключения.
1. Телесные выразительные особенности приводятся в действие не независимо друг от друга. Некоторые из них могут воздействовать таким же образом, что и другие.
2. Соответствие, однако, никогда не бывает идеальным. Одна особенность никогда не бывает точной копией другой. Если бы это было так, мы получили бы возможность диагностировать личность по любой отдельно взятой особенности – по почерку или по глазам, по рукам или ногам. Однако при существующем положении дел мы не можем делать это, не рискуя ошибиться.
3. Можно ожидать, что единство выразительных средств окажется вопросом количественной меры так же, как и единство личности.
ПсиходиагностикаХарактер «разгадывают» по экспрессивным действиям. Мы делаем это, хотим мы того или нет. Писатели пользуются этим как важнейшим приемом, что показывают некоторые примеры.
Руки в покое отражают воспитанность, чувствительность и уважение к окружающим.
Демокрит распознал в Протагоре ученого, увидев, как тот связывает вязанку хвороста и засовывает маленькие веточки внутрь.
Подобные утверждения часто очаровательны и правдоподобны, но у нас остается сомнение, насколько им можно доверять.
В двух словах, экспрессивное поведение – это, без сомнения, потенциальный ориентир для оценки личности, но психологи, к несчастью, очень мало его исследовали. Тщательно проведенный эксперимент Кроута может в конце концов привести к верному пониманию значения определенных жестов. Вскоре мы обратимся еще к некоторым новым фактам, обнаруженным при изучении других выразительных черт. Но в целом область экспрессивного не подвергалась глубокому исследованию в качестве подспорья при постановке диагноза.
До сих пор психологи уделяют внимание почти исключительно «совладающей» стороне личности. Большинство личностных тестов (включая так называемые проективные методики) направлены на совладающие аспекты. Испытуемому дают инструкции по выполнению задания. Затем экспериментатор оценивает, что сделано, но не как . Испытуемый заполняет опросник, придумывает «проективную» историю или рассказывает, что он видит на таблицах Роршаха. Оценивается содержание ответа. Содержание, конечно, говорит о многом, но есть ведь и выразительные действия, которые остаются неиспользованными. Подчеркивая дух, психологи не обращают внимания на душу, которая отражается в позах, почерке, движениях глаз, голосе и даже в машинальном рисовании каракулей.
Будет нелегко взять область выразительного под научный контроль до такой степени, чтобы мы могли быть уверены в том, что именно выражает экспрессивный аспект действия. Как мы видели, детерминанты, сходящиеся отовсюду в «финальный общий путь», многочисленны. Простых и однозначных соотношений мало. Например, мы можем сказать, что «социальный интроверт» должен «по логике» рисовать маленькие и сжатые каракули или загогулины. Посмотрим, что показывает эксперимент.
Исследователи просили испытуемых рисовать каракули и оценивали площадь, занятую ими (суженность – широта). Подтвердилось, что испытуемые, определенные как социальные интроверты, склонны рисовать маленькие и сжатые загогулины, но были и исключения. Некоторые рисовали преувеличенно большие рисунки. Подобным же образом социальные экстраверты подтвердили свою склонность к рисованию больших закорючек, но и среди них некоторые рисовали каракули крохотные и сжатые. Что привело к такому обескураживающему результату? С помощью других оценок выяснилось, что испытуемые, давшие отклонения, были людьми очень тревожными . Тревожный социальный интроверт компенсирует свою тревожность обширными рисунками; тревожный социальный экстраверт компенсирует ее противоположным образом [603] . Рисунок 18 иллюстрирует это.Рис. 18. Характерные экспрессивные каракули (любезно предоставленные М. Ф. Уоллахом и Р. К. Гамом)
Это открытие не должно удивлять. Мы все знаем о случаях, когда неуверенный в себе подросток развивает преувеличенно сильное рукопожатие или другие энергичные манеры, с помощью которых надеется скрыть чувство неполноценности. Его обманчивые действия могут быть преднамеренными или привычными. В любом случае мы можем заключить: чтобы верно понять любое экспрессивное действие, надо понять, содержит ли оно в себе некую компенсирующую уловку. Иными словами, недостаточно полагаться на явные (внешне валидные) интерпретации экспрессивных действий. Эго-защита и другие противодействующие тенденции могут повлиять на результат.
Оценка своей собственной выразительности. Возможно, вы испытывали следующее. Однажды вы сочинили и написали что-то, нарисовали картину или сделали подарок другу, но забыли об этом. Спустя годы вы столкнулись с этим предметом, но все еще не признали в нем результата ваших действий. Тем не менее, вы чувствуете , что одобряете его, он кажется вам хорошим . Вы полагаете, что он элегантен, сделан с умом, с хорошим вкусом.
Этот довольно необычный, но важный опыт был осуществлен в лабораторных условиях и дал важные результаты. Его техника была предложена Вольфом и улучшена Хантли [604] .
Последний преуспел в скрытой фиксации выразительного поведения (испытуемые не знали, что он фотографирует руки и профили, записывает голоса, получает образцы почерков и стилей рассказывания историй).
Через полгода каждого из испытуемых просили оценить и охарактеризовать эти записи выразительного поведения, перемешанные с записями многих других.
Только в четверти случаев испытуемый узнавал запись своего экспрессивного поведения. (Голос распознают редко, почерк представляли в зеркальном изображении, и это снижало шансы на узнавание.) Когда испытуемый распознавал свое экспрессивное поведение, его оценки становились сдержанными и скромными, то есть контролируемыми.
Однако важная находка состоит в том, что в трех четвертях суждений (по поводу неопознанных записей) оценки обычно были либо чрезвычайно благоприятными, либо (время от времени) чрезвычайно неблагоприятными. Судьи не были нейтральны и умеренны в том, что касалось их собственных неузнанных записей.
Другой эксперимент показал, что люди, смотрящие на две фотографии в стереоскопе (одна с изображением их собственного лица, а другая – незнакомца), склонны оценивать композицию «я и незнакомец» как более привлекательную, чем любую композицию «незнакомец и незнакомец». Примерно в трети случаев испытуемый узнавал себя, и тогда его данные исключались [605] .
Здесь мы имеем дело с поразительной демонстрацией действия эго – вовлеченности, самооценки под порогом сознания. Любовь к себе (или иногда ненависть к себе) вызывается неосознанными, но тем не менее связанными с эго стимулами. Испытуемый начинает словесное описание «этого человека», используя больше слов, чем при характеристике других испытуемых, а описание обычно бывает благоприятным. «Это хороший парень – умный, сильный.……Я бы хотел быть с ним знакомым…». В случаях неблагоприятных суждений о себе применяется тот же тип пояснений. Когда нормальные контролирующие барьеры устранены, недовольство и ощущение личностной неполноценности может выйти на поверхность так же легко, как чувство самоуважения.
Эксперимент Хантли дает подтверждение некоторым нашим аргументам. Устойчивое чувство высокой самооценки (или иногда низкой самооценки) может передаваться на бессознательном уровне, проявляясь всякий раз, когда социализированный контроль скромности устранен. Если формулировать специальным языком, то можно сказать так: этот эксперимент продемонстрировал, что порог проприума ниже, чем порог узнавания. Или, другими словами, Я – вовлеченность вступает в игру раньше, чем ее удается контролировать с помощью узнавания и, вследствие этого, социализированных навыков.
Выразительные чертыВыразительной может быть любая подвижная область тела – глаза, рот, голова, туловище, плечи, руки, пальцы, ноги – вне зависимости от того, движется ли она в данный момент или находится в покое. И любое движение может быть проанализировано под углом зрения его экспрессивной значимости: прыжки, стояние, ходьба, бег, прогулка, танец, сидение, лежание, позы во сне, жестикуляция, разговор, смех, плач, рукопожатие, курение, почерк, рисование, музыкальное исполнение, научная работа, игра, одевание, украшение. Все эти действия и многие другие могут быть исследованы по отдельности или в комбинации.
Рассмотреть все эти выразительные средства или даже полностью изучить одно из них невозможно. Однако можно выбрать некоторые, чтобы показать, как может быть проведено конструктивное исследование.
Лицо. Лицо, безусловно, самая выразительная часть тела. Природа наиболее щедро снабдила его нервами и тонкой мускулатурой; оно не прикрыто одеждой и поэтому его лучше всего видно; на нем размещены дистантные рецепторы; это та часть тела, которой человек непосредственно соприкасается с окружающим миром. Как мы видели, большинство людей располагают Я в непосредственной близости к лицу. Наш голос исходит из лица. Наконец, именно на эту часть тела мы обращаем главное внимание, когда наблюдаем других.
Психологи много занимались лицевым выражением эмоций, но не это интересует нас сейчас. Искусство физиогномики существует с античных времен, но догадки Аристотеля, Лафатера и других исторических личностей не получили научного подтверждения.
Бо́льшая часть современных исследований посвящена не тому, что открывает лицо, а тому, что, как люди полагают , оно открывает. Разумно будет начать с этой более скромной проблемы. Ниже приводятся некоторые обобщения, следующие из экспериментальных исследований [606] . В общем (по крайней мере, у американцев) существуют тенденции:
1. Приписывать темнокожим людям недружелюбие, враждебность, отсутствие чувства юмора.
2. Приписывать людям со светлой кожей различные положительные качества. Наше исследование показало, что существует тенденция делать героев художественных произведений белокожими, а злодеев – смуглыми или темнокожими [607] .
3. Лица с морщинками в уголках глаз воспринимать как дружелюбные, принадлежащие людям с чувством юмора, с легким характером.
4. Считать мужчин старшего возраста более уважаемыми, ответственными и культурными, чем молодые мужчины.
5. Видеть в женщинах старшего возраста матерей.
6. Воспринимать людей, носящих очки или обладающих высоким лбом, как более умных, надежных, трудолюбивых.
7. Воспринимать улыбающиеся лица как более умные (отсюда мораль: если вы обращаетесь с прошением о работе, то приложите улыбающуюся фотографию; если вы работодатель – не обращайте на это внимания!).
8. Воспринимать женщин с более полными губами как сексуальных, а женщин с тонкими губами как несексуальных.
9. Рассматривать губы «бантиком» как свидетельство чванства, требовательности, даже безнравственности.
10. Видеть больше положительных черт у людей со «средним» лицом (нос, волосы, челюсти среднего размера), чем у людей, чьи лица отклоняются от «среднего» (например, имеют сильно выступающие или сильно сглаженные черты). По-видимому, мы чувствуем себя спокойнее с теми, кто не сильно отклоняется от культурной нормы.
Такие тенденциозные суждения кажутся довольно единодушными, но правильны ли они? Вероятно, если и правильны, то только в незначительной степени. Большей частью они выглядят продуктом поверхностной ассоциации представлений. Большинство женщин старшего возраста являются матерями; человек, который носит очки, мог испортить свое зрение учебой; люди с высоким лбом имеют больше места для мозгов и т. д. Похоже, что до сих пор наши экспериментальные методы успешно обнаруживали главным образом стереотипы, а не истину в суждениях о лицах.
Более тщательное исследование связей между индивидуальными чертами лица и впечатлением, которое они создают, осуществлено с помощью метода, предложенного Брунсвиком и Рейтер [608] . Шесть схематических изображений лиц на рисунке 19 отобраны из большой серии сходных рисунков. Существуют количественные отличия в том, что касается: 1) расстояния между глазами; 2) высоты лба; 3) расположения носа; 4) длины носа; 5) расположения рта. Испытуемых попросили оценить каждое лицо по таким характеристикам как ум, настроение, возраст, профессия, энергия. На рисунке 19 указаны модальные суждения об этих шести лицах.