Становление личности. Избранные труды
Шрифт:
Есть веские соображения в пользу того, чтобы заняться анализом почерка. Сторонники этого анализа утверждают, что почерк – не просто след руки (handwriting), но также «след мозга» (brain writing), на который влияют всевозможные экспрессивные нервные импульсы, придающие индивидуальный оттенок совладающим движениям руки. Будучи «кристаллизованным жестом», почерк, по всей вероятности, является тем экспрессивным действием, которое более всего подходит для анализа; все другие действия мимолетны, их труднее измерить. Почерк легко доступен, и благодаря этому (отчасти, но не полностью) исследования почерка так популярны.
Критики, решительно утверждающие, будто «в графологии ничего нет», попросту ошибаются. Многие исследования продемонстрировали, что графологи действительно в состоянии диагностировать некоторые характеристики с уровнем достоверности, превышающим случайный [636] . И не только обученные профессионалы, но, вероятно, в некоторой степени и все мы: например, показано, что случайно выбранные люди правильно определяют пол автора по почерку примерно в 70 % случаев. Эта степень успеха, хотя и далека от совершенства, превышает случайное угадывание [637] .
Если критики уделяют графологии слишком мало внимания, то энтузиасты – чересчур много. Порой в это дело примешивается шарлатанство (например, когда графолог дает характеристику известному политику или актрисе). Эти характеристики, вероятно, вовсе не выведены из почерка, а просто повторяют общеизвестное про человека, о котором идет речь.
Если отставить шарлатанов в сторону, то можно сказать, что многие работающие в этой области серьезно пытаются обнаружить наиболее подходящие для использования измерения почерка [638] . Вообще говоря, идет спор между теми, кто проявляет внимание к специфическим графическим знакам, и теми, кто смотрит только на коренные особенности почерка. Первые могут, например, утверждать, что наклон вперед (вправо) указывает на «симпатию», или что строчки, идущие «в гору», означают «оптимизм», или что человек, который пишет «о» открытым сверху, «открытый» и «великодушный». Этот подход, акцентирующий графические знаки, вероятно, менее адекватен.
Другие предпочитают изучать всеобщие черты. Выше мы говорили, что, согласно теории Клагеса, анализ должен начинаться с оценки отклонений почерка от школьного образца, чтобы можно было определить общий уровень экспрессивности, демонстрируемый человеком. Клагес также был склонен исследовать такие общие сочетания как «связки и размыкания», например, сжатость или размашистость почерка. Человек, подавленный внешним миром, склонен писать сжатым почерком, что видно из таких графических связок, как мелкие буквы, сильное давление, вертикальное положение, равномерность, плотность, длинные штрихи снизу и короткие сверху, уменьшенное левое поле и т. д. Человек, который контролирует свой мир, продемонстрирует противоположные графические сочетания [639] .
Некоторые исследователи решительно утверждают, что почерк имеет не только экспрессивное, но также и «проективное» значение. Подобно аутичным жестам, он может многое рассказать о специфических подсознательных конфликтах личности [640] .
Одна из проблем, настоятельно требующих исследования, такова: какие стороны личности могут быть действительно определены из почерка, а какие – нет? Например, одно исследование показало, что наиболее значимые ценности личности могут быть довольно хорошо идентифицированы (например, присуща ли человеку выраженная религиозность), но мы не можем только по почерку точно определить, является ли писавший католиком, баптистом или иудеем [641] . И, кроме того, в соответствии с нашими аргументами в начале главы мы должны ожидать, что одни люди раскрывают в почерке больше своих личностных черт, чем другие. Например, у библиотекаря может быть невыразительный почерк, но много говорящие о нем голос и походка.
Эти ограничения приводят нас к главному заключению: все формы выразительности заслуживают изучения. Мы не смеем в психодиагностике опираться на какую-нибудь одну «моносимптоматичную» черту. Для адекватного исследования экспрессии надо изучить все средства.
Стиль
Первоначально «стиль» обозначал ручку, или инструмент для письма (стило). Позже он приобрел значение почерка, а затем – общих особенностей написанного или любой другой работы в целом. Поскольку в некотором смысле человек есть сплав всех его произведений, французы обычно говорят: «Стиль – это человек».
Психолог подразумевает под этим термином комплексный и полный паттерн выразительного поведения. Он касается активности в целом, а не просто специальных умений или отдельных областей (конечно, если мы специально не ограничиваем термин, говоря о стиле почерка или стиле речи ).
У каждого художника есть свой стиль, как и у каждого композитора, музыканта, бейсболиста, романиста, домохозяйки и механика. Только по стилю мы узнаем музыку Шопена, картины Дали и макароны тетушки Салли. Во всех этих случаях мы говорим о тесной связи между экспрессивными пластами личности и в высшей степени интегрированными формами совладания. Стиль относится к личностной манере творческого выражения, которой отмечена совладающая деятельность.
Стиль представляет интерес для специалистов в области эстетики, как и для психологов. Мы говорили, что литературный стиль включает в себя особенности структуры фраз, словаря, любимых образов, использования метафор и других элементов. Мы уже обращали внимание на большую совокупность параметров, по которым могут сравниваться привычки в речи и письме.
Но является ли стиль простой суммой отдельных ингредиентов? Или он неподвластен анализу? Маленький эксперимент прояснит вопрос. Вас спрашивают, какое изображение на рисунке 20 следует назвать «куидикака» и какое – «валеула»?
Рис. 20. Валеула и куидикака
Рисунки по существу бессмысленны, но они вызывают у вас определенное «чувство». Вы знаете , какой из них должен быть назван «куидикака», а какой – «валеула». Если вас спросят о ваших резонах, вы можете сказать, что в слове «валеула» есть что-то округлое и мягкое, как в изображении А , а в «куидикаке» и в изображении В – что-то квадратное и острое. Однако округлость изображения А на глаз – не то же самое, что округлость «валеулы» на слух. Нет тождественного элемента, который связывал бы их. Да, в чем-то есть сходство, но сходство в высшей степени неуловимое. Все, что мы можем сказать, это то, что общий акустический стиль «валеулы» соответствует общему визуальному стилю фигуры А . Это случай «физиогномического», неразложимого соответствия [642] .
По-видимому, это относится ко всем стилям. На рисунке 14 <с. 412> мы показали, как легко найти соответствие между сложным нотным почерком и сложными личностными качествами композиторов. Соотносятся только наши общие впечатления. Оценивание – процесс высокого уровня; каким-то образом общий паттерн черт, видимо, переходит в общий паттерн стиля.
Тот факт, что мы делаем заключения не только на основании частных экспрессивных черт, но также на основании стиля как целого, выявлен в эксперименте.
Семьдесят студентов написали по девять сочинений каждый: три в октябре, три в январе и три в мае. Темы были одни и те же.
После того, как сочинения были перепечатаны без указания имен, экспертов попросили сгруппировать их по авторам. В целом эта сортировка прошла успешно. Почему? В некоторых случаях руководством послужили индивидуальные выразительные черты. Чья-то манера письма могла характеризоваться чрезмерным использованием точки с запятой или какой-либо другой странностью в пунктуации или орфографии. Но большей частью личность писавшего устанавливалась по общему «качеству формы» (стилю) сочинения.
Эксперты неожиданно для себя занялись поиском в сочинениях черт, соответствующих личностным чертам автора. Так, сочинения одного из студентов всегда отражали «хорошо сбалансированное чувство юмора, спокойную веселую терпимость в отношении социальных отношений и ситуаций». Другой во всех сочинениях демонстрировал «позитивную самоуверенность, но без предрассудков или упрямства». Третьему было «постоянно скучно. Он смотрел на жизнь как на монотонное испытание, в котором каждый действует наихудшим образом». И так далее [643] .
Итак, существует эстетика индивидуальности. Сам человек – фундаментальная и уникальная единица любой активности. Говорят, что не художник – это особый тип человека, а каждый человек – это особый тип художника.
Возможно, в ограниченных пределах мы можем создать типологию стилей. Гоф и Вудвортс, например, показали, что существует предположительно восемь различных стилей, отраженных в работах профессиональных ученых-исследователей. Один человек в первую очередь – «фанатик», другой – «инициатор», третий – «методолог» и т. д. [644] .
Однако мой собственный взгляд состоит в том, что подобно тому, как уникальна каждая личность, так же уникален отпечаток стиля. Мы можем (если захотим) искать сходство, типы и категории, как это делается во всех исследованиях личности. Но анализ всех таких групп будет грубым и приблизительным. Ситуация здесь та же, что и со структурой личности. Мы можем искать либо общие черты, либо личностные диспозиции. Точно так же мы можем искать общие законы экспрессии, либо индивидуальные стили. Оба направления исследовательской работы имеют свои обоснования.
РезюмеИсследование экспрессивных движений – только один из основных способов оценки личности. И тем не менее я должен был посвятить этой теме целую главу. Я поступил так потому, что ощущал как важность предмета, так и то, что им часто пренебрегают [645] . Большинству теорий личности недостает ясного определения экспрессии, и они часто путают ее с проекцией. Я пытался разъяснить, что проективные техники – это специальные приемы для подключения к подсознательному содержанию жизни, тогда как экспрессивное поведение – это постоянный поток манер и стиля , отмечающих всякий и каждый акт адаптивного поведения.
Строго говоря, мы можем утверждать, что каждое человеческое действие непременно имеет две стороны: совладающую и выразительную. Обе они жизненно важны для понимания личности. То, что человек пытается сделать, в высшей степени показательно, но это же можно сказать и о его манере (способе) делать это.
В обыденной жизни мы обращаем больше внимания на совладающее поведение, чем на выразительное. Совладание – это передний план личности, выражение – лишь задний план. Мы быстро привыкаем к манере поведения человека и обращаем внимание только на то, что он делает. Психологи также склонны считать манеры само собой разумеющимися и концентрировать свои исследования на том, что делается, а не на том, как .
В этой главе рассмотрено несколько теоретических проблем, связанных с происхождением, содержанием и вариантами экспрессивного поведения. Также описаны типичные исследования отдельных выразительных черт (лицо, голос и речь, поза и жест, походка и почерк). Хотя мы и провели солидную предварительную работу, но еще не дошли до того, чтобы составить руководство по психодиагностике. Рискованно утверждать, что данное выражение лица (данный жест или конкретный почерк) всегда выражает такую-то черту. Вероятно, мы никогда не получим такого путеводителя, поскольку в экспрессивном поведении конвергируются многие обусловливающие его свойства, и мы должны учиться прослеживать их переплетения с бо́льшим искусством, чем то, которым мы владеем сейчас.
Тем не менее, при всей своей неуловимости выразительные манеры и стиль – это важный (возможно, наиболее важный) фактор понимания нами другой личности.Глава 22. Личность в психологии
Позитивистские формулировки – Психоаналитические формулировки – Персоналистские формулировки – Экзистенциалистские формулировки – Индуистская формулировка – Стиль жизни – Связи с философией – Личность как система – Перспективы
Сегодня люди настойчивее, чем когда-либо, спрашивают: Что за создание – человек? Есть ли у него потенциал для эволюции и развития, есть ли у него перспектива справиться с пагубными проблемами современности – идеологическим расколом, перенаселенностью, атомной катастрофой и широко распространенным неуважением нации к нации, расы к расе?