Старая сказка
Шрифт:
Иван принял автомат, сглотнул внезапно ставшую вязкой слюну. Вот он, момент истины… С кем он?
— Нет — магистр смотрел пронзительно — Ты не должен стрелять в своих.
— Они мне не свои — внезапно услышал Иван свой голос, будто со стороны — Эти твари убили моих отца и мать. Они терзают мою страну. Они те же фашисты.
В глазах Киннора Иван увидел сочувствие.
— Да, королева Элора — это не я, это… Я рад, что ты прозрел. Но всё-таки ты не должен принимать участия в этом деле, и стрелять в соотечественников тебе не стоит, поверь мне. Да это и не нужно. В течении ближайших минут деятельность местных органов
— Зачем тогда это?.. — Иван качнул автоматом.
— Для самообороны. Как всякий свободный человек, ты имеешь право носить оружие, и как всякий человек вообще имеешь право защищаться сам и защищать своих друзей, родных и близких. Вот так, Ваня.
— Да. Да, Лаврентий Павлович, я несу всю ответственность. Прошу вас… Да, конечно. Спасибо. Разумеется. Есть.
Майор положил трубку, пару секунд смотрел неподвижно, в стену перед собой.
— Рубикон перейдён, Эрих. Счёт пошёл на минуты.
— Не отчаивайтесь, господин майор. Это должно было случиться, рано или поздно.
— Это так. Но вы не понимаете, Эрих. Я отдал бы свою правую руку, чтобы это не случилось никогда.
Лицо майора было задумчивым, без обычной мягкой улыбки, и от этого казалось красивым и злым. Он снова поднял трубку телефона.
— Два-двенадцать, пожалуйста. Жду. Василий Степанович? Всё, вопрос решён. Две роты автоматчиков на броне будут у вас через тридцать-сорок минут, они ваши, командуйте всласть. Да, танки, причём тяжёлые, да, ИС-2. Начинайте сразу же, потерь не бойтесь, за них с вас не спросят. Мы подъедем, подъедем, обязательно. Ещё вот что — если связь прервётся, не обращайте внимания, действуйте по плану. Ну и что, что рации? Всё может быть. Выходы из города перекрыты? Дорогой Василий Степанович, какие посты, какие шлагбаумы? Немедленно соорудить баррикады, сейчас же! Время пока есть. Всё, желаю удачи.
Майор повесил трубку. Над замершим в предутренней дрёме городком послышался нарастающий рёв моторов, и над школой пронеслась пара истребителей, вроде бы ЛА-7.
— Серьёзная операция, господин майор — немец выглянул в пропил крыши, всматриваясь в крыши городка, смутно видимые в рассветной дымке.
Майор не улыбался, и лицо его было красивым и злым.
— Это всего лишь бамбуковые копья папуасов, камрад Штольц.
Иван стоял и смотрел. Что он ещё мог сделать?
Эльфы, существа из старинной сказки, прекрасные и бессмертные, непостижимые и загадочные, так похожие на людей, готовились к бою — не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять это. Затянутые в боевые комбинезоны фигуры замерли, как парашютисты перед десантированием. Их было немало, этих фигур, но и не так уж много — десятка два, не больше. В столовой-гостиной, ещё недавно сиявшей полированным мрамором и малахитом с позолотой, от былой роскоши остались лишь потерявшие форму полуспущенные надувные диваны и кресла, сваленные в углу — всё остальное убранство исчезло бесследно, и на крашеных тёмно-жёлтой краской досках пола виднелось большое тёмное пятно.
Королева Элора была прекрасна, как всегда. Нет, не как всегда — сегодня её красота была грозной, как блеск булата. Рядом с ней стоял эльф, неуловимо похожий чем-то на неё. Лицом? Возможно, хотя у всех эльфов лица… Повадками? Да, вот оно. Те же спокойно-властные жесты, тот же взор. Иван понял — вот он, эльфийский король.
Королева подняла руку с маленькой статуэткой, крохотная корона на голове засияла алым огнём. Элора вытянула руку перед собой, и в воздухе, прямо посреди комнаты вспыхнула ослепительная звезда, развернулась в огненный зев, ведущий…куда?
Король молча кивнул эльфам, замершим в ожиданиии, и фигуры в комбинезонах так же безмолвно устремились в огненный зев, точно десантники в люк самолёта. Король шагнул следом.
— Иосиф Наумович, есть сигнал! Как в тот раз, ещё сильнее! Смотрите, смотрите!
Трое на чердаке школы сгрудились у стола, на котором разгоралось яркое алое сияние, как будто в ящике, опутанном проводами, распускался Аленький Цветочек из старой сказки.
Алое сияние померкло, подавленное ослепительным белым светом. Прямо в воздухе, на пыльном чердаке вспыхнула звезда, развернувшаяся в огненный зев, и из этого зева, как ангелы из преисподней, одна за другой неуловимо-стремительно выходили фигуры, одетые в комбинезоны. Одна из фигур сделала короткий жест рукой, и Эрих Штольц с Николаем Ильичом рухнули, как подкошенные. Другая шагнула к столу, спокойно и без усилия выломала драгоценный Кристалл Поиска, сиявший алым огнём, из подставки, спрятала за пазуху. Кто-то уже скользнул с чердака вниз, и снизу раздался короткий сдавленный вопль — очевидно, Василий и шофёр прекратили своё существование.
— Ну что, Иосиф Наумович — эльф стоял перед майором Редерманом в двух шагах, глядя своими огромными глазами прямо в душу — довольны ли вы, попав наконец в старую сказку, которую так долго искали?
Майор отвёл глаза — огненный зев слепил, и ещё невозможно было глядеть в глаза эльфа. В пропил крыши, сделанный для телескопа, были видны столбы дыма, поднимающиеся над городком — здания НКВД и милиции, ещё пара каких-то строений занимались жарким огнём. И над этими набирающими силу дымами гордо реяли в вышине краснозвёздные истребители, обеспечивая господство в воздухе.
Майор зачем-то снял очки, неловко и смущённо улыбнулся, моргая близорукими глазами.
— Копья… Бамбуковые копья… Старая сказка…
— Так что докладываю официально — никого нет! Я же говорю — ни-ко-го! Все энкаведисты сгорели в своём… Никак нет, не пьян. И милиция сгорела. Да, ещё школа сгорела, до сих пор не потушили… Мне-то что делать, товарищ полковник?! Я не знаю, мне не успели довести боевую задачу. Сказали, на месте. Нет, из милиции кое-кто остался, но это же постовые, хрена ли они знают… Хорошо, товарищ полковник, ждём ваших указаний на месте. Так точно. Отбой связи.
Капитан в танкистском комбинезоне бросил микрофон с гарнитурой измазученному танкисту, спрыгнул с брони.
— Кириенко! Значит, так — экипажам и десанту от машин далеко не отходить, горючку зря не жечь, жрать сухпаек. Само собой, тут нечисто, а кто и что — нам обьяснят умные головы — капитан хмыкнул — буде таковые найдутся.
Иван сидел на чердаке, наблюдая, как над городом поднимаются жирные чёрные столбы дыма. Ноги сами принесли его на «пост», хотя на этот раз никто не ставил перед сержантом боевой задачи. Просто надоело сидеть в углу, зажав автомат между колен, как малыш, играющий в войну во время переезда на новую квартиру.