Старшая школа Йокай 2
Шрифт:
Она сделала выразительную паузу.
— За это долгое-долгое время появилось множество новых йокаев. Они доказывают необходимость интеграции в человеческое общество и учат этому детей. Своих и ваших.
Еще одна пауза.
— Если у вас нет возможности уделять достаточное время воспитанию молодежи ваших кланов, не стоит полагаться, что в стенах школы их обучат тому, чему вы хотели бы.
И снова.
— Я предлагаю выход из положения, в котором мы все оказались. Для этого я попрошу вас посмотреть еще кое на что.
Стоящая в центре зала кодама наблюдала за создательницей. Сидящие зрители нет-нет да и взглядывали на ее стройную фигуру. Рваная одежда не портила ее совершенный внешний вид.
— Кодама, пройдись.
Дриада послушно прошла туда-обратно метров десять. Пластичность ее движений отсылала к именитым манекенщицам.
— Позируй.
Она приняла несколько поз разной степени призывности.
— Стреляй глазками.
Переносный смысл тоже был ей понятен. Она пофлиртовала с окружающими, не произнеся ни единого слова. Каждый был уверен, что она флиртует лично с ним. Некоторые хотели бы покрыться нервными пятнами, однако статус снова не позволил.
— Скажи что-нибудь об обществе в современном ключе.
Ее голос оказался приятно глубоким, с низким тембром. Он уносил куда-то в пределы мечтаний, и уже будто бы было неважно, что она говорит.
А говорила она удивительные вещи. О зеленых рощах, где проживали кодамы. О человеческих городах, занявших место лесов и полей. Об урбанизации и бедах, что принесло с собой механизированное производство. Из-за резко возросшего количества людей йокаи терпели лишь беды и унижения. Вынужденные переселяться с привычных мест, приученные принимать человеческий вид, они потеряли то, что когда-то не ценили: Великая матерь позволила им выходить на поверхность, тем самым дав карт-бланш занимать всю территорию, которую они сочтут для себя подходящей.
По рукам слушающих поползли редкие мурашки. Они тоже хотели бы рассказать об этом, но у дриады выходило несравнимо лучше, абсолютно бесподобно. Она оказалась великолепным оратором.
Когда она смолкла — будто затихло шуршание векового леса, — под крышей додзё раздались робкие аплодисменты.
Казалось, не поддержавших не было.
Бай Гуан поблагодарила ее кивком. Кодама удалилась.
— Я знаю, что вы озабочены и озадачены делами своих кланов. У каждого из вас семья, по сути — маленькая империя. Управлять ею тяжело, и вам может быть некогда отслеживать современные тенденции. Позвольте мне рассказать в двух словах о лидерах общественного мнения. Если эта информация известна вам, прошу меня простить. Она не займет много времени…
Сидящие главы старых кланов с интересом слушали лисицу. Бай Гуан упоминала вещи, которые в самом деле были известны не каждому из них.
В середине двадцатого века вышла книга «Личное влияние». Она предлагала понятие «лидер мнения». Прошло больше пятидесяти лет. Теперь их называют инфлюенсерами. Любой лидер общественного мнения — это известная персона, способная влиять на решения и мнения других. Это может быть, например, популярная певица, поклонники которой хотят похоже одеваться и вести такой же образ жизни, или эксперт в какой-то сфере, к чьему мнению прислушиваются в тематических вопросах.
В целом инфлюенсер наиболее полезен для рекламы: у него обязательно есть своя аудитория, которая ему доверяет. Соответственно, если какую-то рекламу проводить к покупателям через персону, которой они доверяют, то получится гораздо эффективнее, чем прямая реклама «в лоб» для тех, кто к ней не готов.
— Представьте себе, — вещала хули-цзин, — что в каждой школе есть привлекательный старшеклассник. Или, что еще лучше, старшеклассница. Она великолепно одевается. Она красиво двигается и изумительно выглядит. Она умеет доходчиво разговаривать на интересные темы.
Снова выразительная пауза.
— Через какое-то время окружающие начинают слушать ее. Она обрастает поклонниками и поклонницами. Все хотят быть как она: так же одеваться, так же выглядеть и общаться на те же темы. А главное — они ей доверяют.
И еще одна.
— А теперь представьте последнее. Как вы думаете, какова вероятность, что такую умную и красивую подружку послушают ваши дети и дети тех, кто очень хочет быть в человеческом обществе?
Толпа сидящих чуть было не взорвалась одобрительными возгласами. Но статус, статус…
— Пожалуйста, время для ваших вопросов.
— Бай Гуан-сама, — задал вопрос один из зрителей. — Вы хотите сказать, что если поставить в школу некоторое количество… инфлюенсеров, то они смогут быть двигателями пропаганды взглядов старых кланов и делать это эффективнее, чем всё происходит сейчас?
— Разумеется, — подняла палец лисица. — Именно об этом я и говорю. Ваши дети прекрасно воспитаны и отлично подготовлены. Однако они в любом случае будут озадачены учебой и своим будущим. Не заставляйте их делать дополнительную работу. Оставьте пропаганду специалистам. Инфлюенсер живет в текущем моменте. У него нет и не может быть будущего. Он никогда не выйдет на работу в общество. Он не должен задумываться о дальнейшей деятельности. У него ровно одна функция — выстраивать общественное мнение. И он ею полностью занят.
— Я знаю о возможности целево выращивать йокаев, однако никогда не слышал о том, чтобы это было доступно в поточном режиме, — выступил один из глав. — У вас есть какие-то технологии?
— Да, я владею подобной технологией, — ответила Бай Гуан. — Выращивание одного разумного инфлюенсера — дело небыстрое. Однако, как видите, это занимает несколько недель, а не годы. Очень выгодное вложение времени.
— Бай Гуан-сама, — поднял руку следующий зритель. — Позвольте поинтересоваться. Вы иностранка, но по какой-то причине помогаете нам. Вас не затруднит объяснить, почему?
Хули-цзин была готова к этому вопросу и заготовила трагичное повествование.
— Мою историю уже слышал Акаги-сан, он может подтвердить ее. Я бежала из коммунистического Китая. Как вы помните, японские войска оккупировали часть Поднебесной…
В целом история выглядела правдоподобно. В процессе мести японским офицерам она увлеклась, и ее отловили шинигами. Вместо того чтобы войти в положение беженки, ее зачем-то запечатали, и вот срок её печати однажды подошел к концу. Лисица была не одна: по соседству с ней были в неизвестных целях запечатаны такие же беженки, как она сама.