Старшая школа Йокай
Шрифт:
Во-первых, вокруг одномоментно стало тихо.
Во-вторых, Ичика, схватив меня левой рукой за ремень, задвинула мое тощее тело за свою спину. Со стороны наверняка смотрелось забавно, но я верно полагал, что у шинигами есть серьезные причины так поступить.
К нам кто-то направлялся.
Она будто шла, не касаясь земли. Наверное, так и было. Хорошо подогнанная одежда, не скрывающая ладную фигуру. Белое лицо, подведенное синими чертами. Поперек шеи броский шрам, побелевший от возраста. Босые узкие стопы, шаг за шагом несущие духа ночи в нашу сторону. Длинные волосы, окутывавшие непрошеную гостью. И марево густой черной дымки, клубящееся причудливыми изгибами и будто живущее собственной жизнью.
Она не стала реветь, не начала увещевать и вообще, кажется, не планировала с нами разговаривать. Она просто подняла глаза, и я чуть не задохнулся, прибитый волной страшной обжигающей ненависти ко всему сущему. Концентрация мести, жестокой нечеловеческой мести всему, что смеет двигаться, дышать, разговаривать и жить. Квинтэссенция злобы и отвращения.
Она вытянула руку и сжала пальцы. Фонарный столб сам выломался из асфальта и был отправлен в нашу сторону с молниеносной быстротой. Я провернул глефу, и куски армированного бетона разлетелись, не задев нас, но повредив стену одного из зданий.
Она повторила движение. Ограда тротуара, выполненная из стали, скомкалась в плотный металлический шарик. Ичика стукнула посохом по асфальту перед собой, и траектория движения куска железа изменилась. Монстр, по-прежнему не произнося ни единого слова, начал жестикулировать, и движения ее белых пальцев слились в какую-то неведомую магию. Пристрелка была окончена, и теперь против нас был весь вещный мир, подчинявшийся командам так и не представившейся ночной гостьи.
Она успокоилась и ушла в небытие, только когда нас буквально завалило ошметками деревьев, асфальта, рекламных щитов и стекла из побитых витрин. Шел четвертый час утра. На горизонте светлело.
Я лежал в груде мусора и особо не верил, что мы дожили до рассвета.
— Я самого главного не понял, — поделился я с Ичикой, пока не решаясь встать. — Если мы всю ночь с тобой бодро били аякаси, то вот это последнее — что за чудо-юдо?
— Константин-кун, бака ты гайдзин, — таким же тоном откликнулась Ичика из соседней кучи бетона. — Мы всю ночь убивали мононокэ. Эти воплотившиеся духи — сильные, злобные, но тупые. А последним, что к нам пришло, и было аякаси. Очень сильное, очень злобное и, увы, разумное создание, ненавидящее все живое. Конкретно с нами случилась онрё, дух мщения и проклятия. Живет только для того, чтобы уничтожать. Чем эффективнее уничтожает, тем лучше живет. Ты бы в наш храм заглянул на выходных. И, кстати, будь готов: у дисциплинарного комитета в моем лице есть вопросы.
Глава 6
Учитывая, в каком виде я заявился домой, можно было предположить, что просплю я до вечера. После чего, видимо, снова пойду за приключениями. Но организм решил за меня, и в полдень я открыл глаза. Жрать хотелось немилосердно. Больше я жаждал только постирать шмотки после ночной прогулки — или выкинуть то, что не поддастся стирке.
Судя по краткому инструктажу, который Ичика уже сбросила мне в мессенджер, идти мне было недалеко: Старшая школа Сайтама, равно как и общежитие, в одной из комнатушек которого ютились мы с кактусом, располагалась на территории клана Кицуки. В том числе по этой причине молодое поколение шинигами не только училось здесь, но и занимало определенные должности в школьном и дисциплинарном совете. Легко было догадаться, что и родовое поместье шинигами, и их храм находились неподалеку. Удобно. Меня ожидали сегодня «в любое разумное время с предварительным подтверждением посещения». В переводе на человеческий что-то вроде «приходи как-нибудь днем и черкни за час до прибытия».
Минут тридцать я оставил в запасе, чтобы прогуляться по территории храма. Поэтому времени у меня было до чертиков. Как раз когда я стоял и оглядывал парковые дорожки, одна из которых вела именно туда, куда мне было нужно, на плечо села бабочка. По ее виду я сказал бы, что она сразу начала медитировать, не слезая с ручки моей сумки. Однако то, что я нахожусь на территории Японии, не значит, что здешние бабочки умнее или выдержаннее и потому познали дзен, еще будучи гусеницей.
— Здравствуйте, я Кощеев Константин, по приглашению Кицуки Ичики-сан.
А если я не угадал, что мало ли кто что подумает, смотря, как белокожий гайдзин болтает с бабочкой.
Хотя скорее угадал. Я же в Японии.
Бабочка слетела с моего плеча, как только я нашел достаточно закрытую беседку, и в один неуловимый момент превратилась в мужчину среднего возраста и невыразительной внешности. Но его глаза… Лучистые, светлые, огромные для восточного жителя.
— Здравствуйте, вежливый гость Кощеев-сан. Я Кейтаро, храмовый шикигами, хранитель места. В мои обязанности входит отслеживать порядок на вверенной территории. Будучи предупрежден о вашем сегодняшнем посещении, я подумал, что мне следует встретить вас. Наверняка я смогу ответить на какие-то возникшие вопросы, чтобы вы не испытывали неловкости перед высокородными шинигами.
Неловкость я начинал испытывать уже сейчас. Все, кто имеет отношение к семье Кицуки, так многословны и пафосны? Я собрал в кучку всю вежливость, бывшую сегодня в наличии.
— Спасибо за ваше участие, Кейтаро-сан. Я не так хорош в японском и буду счастлив, если вы снизойдете до уровня моих познаний.
— В общем, говорить попроще?
— В общем, да.
— Да не проблема, — Кейтаро улыбался чуть шире, чем это ожидалось при его статусе. — Так я могу чем-то помочь? Если нет, то хотя бы проведу экскурсию по храмовой территории.
Так, шикигами, божественная бабочка, охраняющая здешнее святое место и призванная на службу кем-то из храмовых оммедзи, оказалась дзен-мужиком, спокойным и доброжелательным. А теперь еще и добровольно предлагает нормально и по-человечески ответить на какие-то (видимо, любые) вопросы, чтобы я не испытывал неловкости. Отличное знакомство, между прочим. Нужное.
— Кейтаро-сан, я бы хотел знать об устройстве местного общества. В учебниках, добытых в библиотеке, всё слишком официальное. А мне нужно…
— А вам нужно неформальное, я понял. Давайте присядем, и я вкратце всё сообщу.
Кейтаро был офигенным рассказчиком, и я не приукрашиваю. За какие-то двадцать минут он поведал ровно то, чего мне не хватало.
Я узнал, что на территории Японии живут люди и йокаи. После того как эксперимент Самого Мужицкого Мужика Верховного Оммедзи Киото увенчался ослепительным успехом, храмовники других городов последовали примеру тогдашней столицы, и приток йокаев не заставил себя ждать. Мелкие и крупные кланы выкупали землю под поместья, какие-то шли служить сёгунам и получали человеческое дворянство, какие-то просто находили себе работу. На протяжении последней пары веков уже никто из йокаев особо не задумывался, человек его сосед или такой же йокай, как он сам.