Ставшие скверной
Шрифт:
Рабден до этого только слышал о приступах племянницы, поэтому не сразу сообразил, что случилось.
Резко открылась дверь и в комнату начали вбегать животные: кролики, лисицы, кабаны, куницы и другие. Они бросились к Ивоне. Увидев это, Рабден в одно мгновение прыгнул к молодой чтице и обнял её, защищая своим телом. Только после этого он набросил на себя и Ивону пелену защиты, которая текла по ним, словно вода. Затем плёнка начала расширяться, отталкивая зверей. Вскоре их окружал прозрачный шар. Животные беспокойно ходили вокруг него, пытаясь забраться внутрь.
Карт, Карик и Аран ошеломлённо наблюдали за происходящим. Первой пришла в себя Аран и тут же бросилась к доске.
— Пустите зверей внутрь. Они пришли утешить её. Они не навредят ей. Быстрее!
Она отвернулась от доски, в спешке наступила на подол своего платья и упала, успев схватиться за плечо Карта, стоявшего рядом с кафедрой. Мужчина еле удержал её и сам чуть не упал. Восстановив равновесие, он помог ей встать. Женщина указала на доску.
— Пустить их внутрь? — переспросил он, перекрикивая гам, стоявший в классе. — Ты уверена?
Она кивнула.
— Рабден! Развейте щит! Их нужно пустить к ней!
Принц поднял голову и посмотрел на Карта как на сумасшедшего, всё так же судорожно сжимая в объятиях племянницу. Страх потерять её пылал в нём неугасимым огнём — он тоже вернулся в ту сожжённую деревню, где обнимал одиноко стоящую девочку, видевшую, как её мать собирались убивать.
Так же внезапно, как начался, хаос прекратился. Животные замолчали, будто по приказу.
Перед щитом появилась жрица в возрасте. Карт узнал её — это была старшая жрица Морин. Её обычно призрачное тело внезапно показалось осязаемым. Он протянула руку в сторону щита, легко дотронулась до него, и он исчез, словно его никогда и не было.
Рабден, видя, что животные подходят к нему с Ивоной, сжал девочку ещё сильнее.
Молодая чтица очнулась и обнаружила, что кто-то крепко обнимает её. Сначала она запаниковала, но быстро поняла, что это её дядя. С удивлением девушка увидела лесных зверей вокруг и тут же осознала, что произошло.
— Всё в порядке, дядя, — сдавленно сказала она.
Мужчина не услышал её.
— Дядя, — произнесла Ивона громче. — Всё в порядке.
В этот раз он услышал и осторожно отпустил её.
— Ты уверена?
— Да. Они пришли ко мне. Они не станут мне вредить.
— Если ты уверена…
Рабден нерешительно отпустил племянницу, и Ивона, немного отойдя от него, села на пол. Животные не заставили себя долго ждать и побежали к ней. Через несколько секунд она была окружена ими. Каждый из них старался прикоснуться к ней.
— Ты не ранена? — спросил единый голос зверей.
— Со мной всё в порядке. Нет никаких ран. Я просто вспомнила, как мне было больно когда-то давно.
— Хорошо. Этот неправильный человек тебя обижает?
— Не обижает. Это старшая кровь.
—
— Эта старшая кровь пыталась меня защитить от вас.
— Это хорошо.
— Спасибо, что пришли. Вы можете идти.
— Мы придём на помощь, если она будет тебе нужна.
— Спасибо.
Через несколько секунд лесные звери ушли.
— Прости меня, — сказал Рабден, когда последние животные удалились. — В своём желании добыть сведения я заставил тебя вспомнить. Прости.
— Я понимаю вас, — нерешительно сказала Ивона, — понимаю, почему это для вас важно. Я просто испугалась.
— Извини.
Ивона подошла к дяде и обняла его, показывая, что прощает.
— Радих Карт, — внезапно обратилась к мужчине чтица, — откуда вы знаете это? Про восстание, про этот «клуб благородных мужей»?
Калеб замялся, но затем сказал:
— Когда я узнал, кто такая Лея, то решил выяснить, что же произошло. Ещё до того, как я встретился с нею девять лет назад, я знал её, и для меня было важно понять почему её преследовали. Ко всему прочему, мой отец был приближённым императора.
— Подождите, Лем как-то сказал, что вы нашли его сразу же после того, как он сам нашёл Верховную! Но вы сказали: девять лет. Разве принцесса Иона не пропала десять лет назад? Что-то здесь не сходится…
— Я нашёл их в июне три тысячи восемьсот пятого года, так что да, можно сказать, что Леи не существовало между февралём четвёртого и июнем пятого. Мы не знаем, где она была, как выжила и что с ней происходило больше года.
— Так вот почему Волки вдруг стали рыскать, как безумные тем летом!.. — осознал Рабден. — А мы не могли понять, что случилось и отчего они бегают по Анжении и Артии, как бешеные. Правда, это продолжалось совсем недолго.
— Лея сожгла нити, тянущиеся к ней. Во сне. Сама не понимая, что делает. Мы тогда испугались, а Лем обжёгся. Именно в тот момент я понял, что её нельзя везти в город, как я предполагал сделать вначале. Лем, конечно, уже тогда был талантливым мальчиком, но взрослый врач всегда лучше.
— Верховная сожгла нити Волков? Удивительно! Я даже не знал, что такое возможно.
— До того случая и я не знал.
Ивона, продолжавшая стоять рядом с дядей, вспомнила о видении и в нерешительности застыла — стоит ли рассказывать всем присутствующим об этом? В волнении девушка расправила свои тёмно-синие широкие штаны, бирюзовую верхнюю накидку-арит с расшитыми краями — она любила её разглядывать, когда волновалась. Арит, в отличие от остальных элементов национального костюма Артии, всегда имел вышивку — короткая кофточка, сшитая из льна или другой плотной ткани, с широкими расширяющимися книзу рукавами, обязательно расшивалась по всему краю. Застёгивалась она на одну или две крупные пуговицы.