Ставшие скверной
Шрифт:
— Спасибо, — написала Аран и поклонилась.
— Занятия и у вас и Карика начнутся уже завтра — чем раньше мы приступи, тем лучше. Вы согласны?
— Абсолютно, — кивнул Карт.
— Тогда давайте присоединимся к ученикам в кухне.
Глава 9
Перед дорогой
Прошёл месяц. Затем два. Три. А там и четыре.
За это время Аран научилась ощущать предметы вокруг себя и пользоваться Потоком, как могла раньше. Ивона восстановилась и узнала много нового. Карт с Рабденом отточили свои навыки в постоянных дуэлях, как и Кортик с
Больше всех изменился Карик. Он стал увереннее, спокойней и больше не был похож на того юношу, которого Ивона с группой встретила в Кирте. Ушла излишняя нервозность из движений, река восстановилась, а слова стали намного стабильней. Недавно молодой человек с благословления Верховной и под руководством Рабдена создал прекрасную статую Диру из куска мрамора, который ему позволили использовать жрицы храма. Принц не мог бы быть более горд за своего ученика, а Карт и Аран более удивлены. Они оба и не предполагали, что у молодого человека есть талант к созиданию и скульптуре.
Наступила ранняя весна, и вскоре было пора отправляться в путь. Иона специально не спрашивала живших в храме о том, пойдут ли они с ней, до самого последнего момента — она не хотела давить на них. За все четыре месяца никто из новоприбывших, кроме Рэна и Латы, не научился называть её Леей, и это давало понять, что для них путешествие будет скорее долгом, нежели желанием. По крайней мере, так думалось Верховной. Чем ближе было к весне, тем сложнее было различать их эмоции — их было слишком много и все они были спрядены в один большой клубок.
Иона сидела у себя в комнате, отдыхая после завтрака и готовясь ко встрече с остальными. Она чувствовала опустошение и не знала, что с этим делать. Принцесса знала, что говорить и как, но приближение отправления действовало на неё удручающе.
Девушка не знала, чем себя занять, и просто рассматривала узоры на своей одежде. Сегодня она была одета в платье цвета молодой листвы, расшитое золотыми нитями. Она всегда носила его весной. Возможно, оно было самым любимым её одеянием из всего разнообразия, хранившегося в храме. К сожалению, оно было слишком лёгким для зимы и слишком тёплым для лета, чтобы носить его часто. Золотая нить не делала его тяжёлым и хрустким, словно бумага, — оно оставалось мягким и приятным.
Раздался стук в дверь, и девушка, не ждавшая никого, вздрогнула.
Встав и оправив одежду, принцесса сказала:
— Входите.
— Да пребудет с Вами Свет Диру, Верховная.
— Да осветит Он ваш путь.
На пороге стоял Рэн, одетый в свою форму, готовый быть защитником Ионы на мероприятии,
Принцесса чуть не вздохнула — глубоко и тяжко — от усталости и того, что сегодня всё, чего она боялась, должно стать непреложной действительностью.
— Все собрались в зале.
— Спасибо, Рэн.
— С вами всё в порядке… Лея?
Перед тем, как произнести её имя, маро всегда делал небольшую паузу. Иона надеялась, что в будущем её не станет.
— Да. Я просто переживаю. Сегодня решится, кто пойдёт с нами, а кто отправится в «Лею».
Внезапно Рэн тихонько рассмеялся, и в уголках его глаз появились маленькие морщинки. Принцесса удивлённо посмотрела на него.
— У них нет выбора — они всё равно будут с Леей, — счёл нужным пояснить маро.
Девушка рассмеялась игре слов.
— Вы правы. Видимо, отвертеться от «Лей» у них не получится.
Таких лёгких и простых моментов у них становилось всё больше. Оказалось, что Рэн, пусть и серьёзен большую часть времени, обладает хорошим чувством юмора. Ионе нравилось, что сейчас у неё стало на одного друга больше.
— Пойдёмте, Верховная, этого собрания всё равно не избежать, — сказал молодой человек, открывая дверь и пропуская принцессу вперёд.
Иона вышла из комнаты, и Рэн последовал за ней, словно тень.
Простой разговор для Леи не был таковым для маро. Каждый раз, когда он отпускал какую-нибудь шутку или произносил её имя, его сердце заходилось, словно бешеное. И сейчас он уже не мог понять, от его ли чувств к ней или от того, что он смеет разговаривать с Верховной как с подругой. Там, в лесу, многие годы назад, когда он обратился к ней по имени, — это было задание. Его было необходимо выполнить, но сейчас всё было по-другому. Верховная сама попросила об этом, и он не мог ей отказать. Когда он искал принцессу, то втайне надеялся, что, когда он начнём служить ей, как ему положено, всё изменится. Ожидал, что, встретив Иону, поймёт, что это была мимолётная слабость, но с каждым днём маро всё больше привязывался к своей госпоже и действительно начинал считать её другом. С ней ему было легко и, слушая её, он ощущал, как его сомнения и страхи рассеиваются. Более всего он боялся, что именно эти чувства помешают ему выполнять обязанности маро.
Рэн знал, что Лата видит его отношение к Ионе, и она явно поддерживала его. Это было странным, непонятным и шло вразрез со всем, чему его учили. Как-то раз Марта даже сказала ему быть смелее, чем привела его в замешательство и смятение. Как можно быть смелее, когда речь идёт о Верховной? Его задачей было охранять её, а не влюбляться.
К счастью, мар была единственным человеком, который заметил, что с ним происходит, — у остальных было слишком много других дел, чтобы интересоваться чужой личной жизнью. Но молчаливое одобрение со стороны старшего товарища заставляло его ощущать себя не в своей тарелке — она-то должна была понимать, что так не должно быть.
Все эти мысли проносились у него в голове, пока он шёл за принцессой. Вскоре они были уже в учебной комнате.
В ней собрались все живущие в храме. Рэн чувствовал исходящее от них внимание и с трудом представлял, какие ощущения испытывает Иона с учётом её способностей.
— Спасибо, что собрались здесь. Через неделю придёт пора отправляться в Клиро, и мне нужно знать, кто пойдёт со мной.
— Мой ответ ты уже знаешь, Лея, — сказал Карт.
— Про нас с Мимом, думаю, даже и говорить не стоит.