Ставшие скверной
Шрифт:
Как только дерево вспыхнуло, Карик написал слово воды и окружил горящую палочку сферой, а когда та потухла, словом земли поднял суглинок рядом с леей в углу комнаты, смешал два элемента и, используя воздух и слово земли, сформировал фигурку Диру, после чего, снова применив огонь, обжёг её.
Рабден подошёл к статуэтке, чтобы разглядеть её, и обнаружил, что пусть она и была грубоватой, но имела множество мелких деталей. Принц отметил это про себя, но решил ничего не говорить Карику до конца оценки, чтобы молодой человек не терял концентрации.
— Хорошо. Теперь простой щит.
Чтец быстро, но не очень умело создал его. Микар не
— Слово разрушения.
Снова проблемы с контролем.
— Восстановление.
Ничего необычного.
— Теперь предложения. Создайте связь между вами и мной.
Опять ничего, что вызывало бы опасений.
Так продолжалось больше часа, и к концу занятия Карик с ужасом осознал, что не чувствует своей реки. Увидев беспокойство ученика, Рабден поспешил его успокоить:
— Вскоре ваши силы снова восстановятся, не переживайте. Это обычное истощение, а не повреждение.
— Вы уверены? — в голосе Калина звучал страх.
— Вполне. Давайте обсудим с вами, что я увидел. Присаживайтесь.
Карик робко пристроился за соседнюю с учителем парту, немного успокоенный его словами.
— Для человека, недавно восстановившего связь со своей рекой, вы откровенно хороши, — начал принц.
— Но мой контроль над водой моей реки был ужасен, — почти прошептал молодой человек, подумав, что ему льстят.
— Вам была нанесена магическая травма. Было бы странно, если бы вы распоряжались своей силой так же спокойно, как и до неё.
— Мои слова всегда не отличались стабильностью, — покраснел юноша.
— Скажу честно, у вас есть дисбаланс, но он не оттого, что вы не умеете накладывать некоторые слова, а оттого, что они вам даются сложнее, нежели другие, и вы стараетесь компенсировать это большим количеством воды из своей реки.
Рабден сделал небольшую паузу, чтобы услышанное улеглось в голове молодого человека.
— Вы тот, кого мы в Артии называем «писателями» или «стихотворцами». Вы без труда используете свою реку на создание чего-либо, но вам сложно обратить свои силы на разрушение. Поэтому ваши слова в Кирте и были нестабильны.
Карик молча слушал.
— Каждый чтец обладает своими склонностями. Мне легче всего даются щиты, сокрытие и путешествие внутрь реки, Карту — боевые слова, Аран — манипуляции Потоком. Она может разрушить чужие предложения одним лишь словом, а Ивоне дана возможность работать с животными. Многие думают, что это зависит от типа реки или изначального таланта, и, возможно, они правы. Я считаю, что всё зависит от характера. Я хотел защитить свою семью любым способом и потому, несмотря на свой возраст, считаюсь одним из лучших в словах защиты. Я способен укрыть тело, дух и реку от множества типов воздействия. Учитывая недавно открытые обстоятельства, неудивительно, что моя племянница так легко взаимодействует с животными. В случае с вашей сестрой я могу предположить, что ей нравится сложность и структура Потока. Её захватывает грамматика и само построение предложений. Про Карта ничего сказать не могу — я слишком мало его знаю. Вам же, по-видимому, ближе всего созидание. В этом вы близки с Верховной. Только для неё Поток — это практическое средство, а для вас — самовыражение. Ошибусь ли я, если предположу, что вы занимаетесь скульптурой?
Карик внезапно густо покраснел и, стыдясь своего ответа, сказал:
— Я… Я немного занимался скульптурой в детстве. И… Ходил на несколько
Рабден удивлённо воззрился на молодого человека:
— Отчего вы стесняетесь этого занятия?
— Родители ещё до моего поступления в Альхейр сообщили мне, что отрекутся от меня, если я не стану боевым магом, а буду «жалким скульптором».
Подобного Рабден не ожидал. Он, конечно, предполагал, что разница в отношении к детям в семье Корран была достаточной, чтобы сделать Калина неуверенным в себе, но даже и не представлял, что она была столь значительна. В каком-то смысле можно было сказать, что Аран и Карик росли в разных семьях. Значит, слухи о том, что Корраны хотели отречься от сына, были правдой. «Обучение пойдёт сложнее, нежели я думал», — подумал принц, пытаясь сообразить, что можно сказать мальчику.
— То есть до поступления на чтеца вы хотели заниматься скульптурой?
— Да, — неуверенно сказал Карик.
— Это прекрасно.
— Почему?
— Это поможет вам в стабилизации вашей реки. Предполагаю, что в будущем вы будете даже более талантливы в восстановлении русла, чем ваша сестра, а это редкое и ценное умение, которое пригодится нам в путешествии. Или в «Лее», если вы предпочтёте отправиться туда.
Молодой человек промолчал, сам ещё не зная, какой путь выбрать.
— Мы с вами начнём с того, что вам даётся легче всего, а уж затем будет подтягиваться остальные аспекты. На данный момент это мне кажется самым эффективным методом обучения. А теперь давайте немного отдохнём и поможем приготовить ужин.
Иона нервничала больше, чем предполагала. Она всегда боялась экзаменов, но так сильно ещё ни разу не переживала. Возможно, это было из-за того, что она боялась разочаровать Карта и Аран, а может, из-за того, что она не так давно испытала травму русла.
В отличие от Карика, её река успела почти полностью восстановиться, поэтому во время испытания её не щадили, и, как и Калин, к концу она была просто вымотана. Пока она пыталась отдышаться, двое учителей о чём-то говорили в уголке. И в тот момент, когда Ивона уже начала думать о том, что провалилась, Карт заговорил:
— Что могу сказать…
«Точно провалилась», — испугалась она.
— Каких-то особых проблем мы с Аран не заметили. Естественно, с учётом того, что вы не закончили обучение, у вас есть некоторые пробелы, но их легко восполнить. Должен отдать вашему дяде должное — он действительно талантливый учитель. Его специальность — щиты, и они у вас хороши, но он также постарался не подавить ваши врождённые способности, а это редко у кого получается. Мы с Аран попробуем восполнить те лакуны, что увидели. Думаю, что начнём завтра. Река в храме восстанавливается быстро, поэтому ждать необходимости нет. Мы с вами закончили. Подождите, пожалуйста, в коридоре, я бы хотел проверить, что у Аран с Потоком.
— Да, конечно, — быстро проговорила Ивона и выпорхнула из зала, окрылённая похвалой.
Карт с Аран остались наедине.
— Ивона ушла, так что давай будем использовать доску. Мои глаза уже не так хороши, как раньше, и твой убористый почерк сложноват для меня.
Женщина подошла к доске и крупно написала:
— Извини, не подумала об этом. Зрение всё ухудшается?
— Да. Лем достал мне очки, но я не люблю ими пользоваться — зрение не настолько плохое, а минусов слишком много.