Степень вины
Шрифт:
В зале суда царила тишина.
Когда запись отзвучала, Мария почувствовала, как люди поворачивают головы, чтобы посмотреть на нее. И судья Мастерс как-то особенно пристально взглянула ей в лицо.
Они не слушали запись ее звонка по 911, поняла Мария.
А Шарп и Монк уже перешли к другим уликам. Осмотр места происшествия, ее отпечатки пальцев в разных местах номера – на кофейном столике и на письменном столе – доказательство того, что она ходила по всей комнате. Только ей, подумала Мария, слышится в голосе Шарп
– Одним словом, – безжалостно спрашивала Шарп, – отпечатки пальцев мисс Карелли есть всюду, на многих предметах?
– Это верно.
– Какие-нибудь из предметов опрокинуты?
– Нет.
– Повреждены?
– Нет.
– Кажутся сдвинутыми?
Монк покачал головой.
– Нет, – тихо ответил он.
Блеснули его очки в золотой оправе.
– Бутылка из-под шампанского была опрокинута?
– Нет.
– А бокалы?
– Нет.
– Магнитофон?
– Нет.
Шарп уперла руки в бока.
– Иными словами: было ли что-нибудь в номере, что позволило бы предположить, что между мисс Карелли и Марком Ренсомом происходила борьба?
Марией овладела оторопь: ей вдруг пришло в голову, что она не понимает, как должно выглядеть отсутствие улик.
– Нет.
– Но можно ли сделать иное предположение – о том, что до выстрела мисс Карелли и мистер Ренсом мирно беседовали?
– Протестую! – Пэйджит встал. – Вопрос неправомерен.
– Протест отклонен.
– Нет. – Низкий, раскатистый голос Монка звучал спокойно. – Не было ничего такого.
Во взгляде Пэйджита было нечто похожее на замешательство.
Глядя на него, Терри тоже испытывала смятение: Монк был опытным свидетелем – он лишь повторял слова Марии, излагал факты, и только. Она не представляла, как Пэйджит может подступиться к нему.
– Прежде чем допрашивать мисс Карелли, – спросил он, – вы направляли ее в больницу?
Какую-то долю секунды Монк размышлял, Терри поняла, что вопрос удивил его. Но ответил он по-прежнему спокойно:
– Нет.
И снова это был ответ опытного свидетеля – он не желал оправдываться, он не старался предугадать, куда клонит Пэйджит.
– Как я понял из вашего заявления, вы не заметили никаких следов борьбы, это так?
Монк опять ответил не сразу.
– По крайней мере, в комнате, – сказал он. – Нет, не заметил.
Обернувшись, Пэйджит посмотрел на Джонни Мура, который стоял теперь в проходе, у стены. Не прошло и минуты, как Мур вытащил в центр зала щит, к щиту была прикреплена огромная фотография Марии Карелли. Возбуждение охватило зал: из-за темного синяка под глазом взгляд ее, казалось, просто кричал о пережитом потрясении. Судья Мастерс перевела взгляд с Марии на ее копию, холеная женщина в зале суда смотрела на своего истерзанного двойника. Контраст был поразительным.
– Узнаете эту фотографию? – спросил Пэйджит.
– Да. – Тон был все таким же размеренным. –
– Именно так выглядела мисс Карелли, когда вы впервые увидели ее?
– Да.
– У нее под глазом синяк, не так ли?
– Да.
– И глаз оплыл?
Монк кивнул:
– Да.
Пэйджит приподнял брови:
– Но ведь вы утверждаете, что следов борьбы не было.
– В комнате не было. Я говорил только это.
Пэйджит смотрел на Монка недоверчивым взглядом.
– В комнате, – повторил он. – А если бы кофейный столик был разломан, она бы уже не предстала перед судом? Или вы обвинили бы ее в хулиганстве, как сейчас обвиняете в убийстве?
Терри вся напряглась.
– Протестую, – отрывисто выкрикнула Шарп. – Единственная цель подобного вопроса – подавить свидетеля морально.
– Протест принимается. – Мастерс обернулась к Пэйджиту: – И даже не пытайтесь задавать этот же вопрос в другом виде. Не делайте больше подобных выпадов ни против свидетеля, ни против суда.
– Извините, Ваша Честь. Впредь я постараюсь избегать полемической остроты. – Пэйджит снова обратился к Монку: – Посмотрите, пожалуйста, на фотографию, инспектор.
Когда Монк обернулся к портрету, Пэйджит отступив назад, встал рядом с ним. Вместе они разглядывали изображение, как два посетителя картинной галереи.
– А как вам кажется, – тоном непринужденной беседы поинтересовался Пэйджит, – нет ли на лице мисс Карелли "следов борьбы"?
– Когда на лице такой синяк, не исключена возможность физического насилия, – согласился Монк.
– Но, по вашему мнению, не исключена и другая возможность?
– Нет. Другой возможности мы не предполагаем. – Это было сказано очень осторожно.
– Но мисс Карелли говорила вам, что Марк Ренсом стал избивать ее, когда она попыталась защищаться.
– Да. Говорила.
– Но вы не направили ее в больницу.
Монк заморгал глазами, Терри поняла, что из-за быстрой смены темы он лишился своей обычной самоуверенности.
– Нет. Но она сказала, что не хочет в больницу.
Не сводя глаз с фотографии, Пэйджит наклонил голову.
– А как вы думаете, то, что сделала эта женщина, закономерно для нее?
Монк обернулся к нему:
– Я полагаю, она могла это сделать, вполне могла.
– Вы врач?
На лице Монка отразилась досада:
– Нет.
– А у вас есть уверенность, что у мисс Карелли не было, например, сотрясения мозга?
– Нет. – У Монка, кажется, впервые появилось желание оправдываться. – Когда мы приехали туда, мисс Карелли была спокойной, говорила вполне членораздельно и сохранила способность разумно мыслить. Синяк, ее лицо вовсе не были так ужасны, как при этом увеличении. А раз она не хотела ехать в больницу, мы не захотели принуждать ее.