Степень вины
Шрифт:
– Нет. – Шелтон выпрямилась, в ее голосе появились назидательные нотки. – Но вы могли бы заметить, мистер Пэйджит: ваши вопросы возникли из-за того, что вы предположили невероятное наложение ошибок одного теста на ошибки в других. Думаю, наши тесты надежнее, чем вы предполагаете.
Пэйджит помедлил. Он подошел к самой деликатной части допроса. Надо было избежать враждебности эксперта.
– Я не сомневался, – заметил он непринужденно, – в вашем высоком профессионализме. Но вы не сами
Снова поднялась Шарп:
– Мистер Пэйджит был недоволен тем, что на допросе произносятся речи. Я бы хотела заявить о своем недовольстве. В частности, тем, что единственная цель мистера Пэйджита – нападки на обвинение.
Пэйджит обернулся к ней:
– Моя единственная цель – прояснить некоторые недоразумения. Для этого, я полагаю, надо развести по разные стороны профессиональную компетентность доктора Шелтон и ваш случай.
Судья Мастерс подалась вперед:
– Довольно, мистер Пэйджит. Не отвлекайтесь.
– Благодарю вас, Ваша Честь. – Пэйджит снова обернулся к Шелтон: – Я правильно понимаю, доктор Шелтон: в версии обвинения относительно фабрикации улик большая роль отводится царапинам на ягодицах Марка Ренсома?
Шелтон, подумав, ответила:
– Определенная роль отводится, да. Но я не стала бы переоценивать их значение.
– Но вы допускаете, что могли ошибиться и что царапины появились до смерти Марка Ренсома.
– Да, это возможно. Но, основываясь на том, что нет кровоподтеков и поврежденных капилляров, я делаю вывод, что царапины появились после смерти мистера Ренсома.
Пэйджит взглянул на нее:
– А вам известно, доктор Шелтон, какие процедуры проделывают санитары, прибыв по вызову?
– Да, известно.
– И в округе Сан-Франциско они всегда проделывают одну и ту же процедуру, как только прибывают на место происшествия?
– Да. Если положение тела и другие признаки не доказывают, что человек несомненно мертв, санитары обязаны сделать попытку оживить ее или его. Они должны проверить, в частности, есть ли сердцебиение.
– И они проделывали это с Марком Ренсомом?
– Насколько я понимаю, да. У Марка Ренсома была только одна рана, значит, они могли подумать, что он еще жив.
– То есть они должны были проверить, бьется ли сердце Марка Ренсома?
– Да, среди прочего.
Лицо Пэйджита выразило удивление:
– Но, когда вы обследовали мистера Ренсома, разве он не лежал лицом вниз?
– Да. – Шелтон задумалась. – Как я понимаю, они его переворачивали. Но как только определили, что мистер Ренсом мертв, они вернули его в прежнее положение.
Пэйджит кивнул.
– Другими словами, они находят его лежащим на животе,
– Так мне это представляется. Оставляют его в не очень изящной позе.
– Проделывая все это, они должны были касаться тела руками?
Глаза врача сузились.
– Да.
– Тела человека, который, согласно вашему отчету, весил около двухсот двадцати пяти фунтов.
– Да, такой у него вес.
– И все это они делают довольно быстро, так ведь?
– Должны. Ведь предполагается, что жертва может оказаться живой.
Пэйджит помолчал, перевел взгляд с напряженно слушавшей Кэролайн Мастерс на Элизабет Шелтон.
– А не могло получиться так, – мягко спросил он, – что санитары нанесли царапины на ягодицы мистера Ренсома?
Какое-то мгновение женщина не отрываясь смотрела на него. Стояла тишина, потом она наконец кивнула. Казалось, это был не ответ на вопрос Пэйджита, а жест восхищения.
– Да. Не знаю, насколько это вероятно, но это возможно.
– И, честно говоря, ведь существование такой возможности делает несостоятельной гипотезу мисс Шарп, которую она вам предложила?
– Кстати, – доктор Шелтон заговорила тихо, адресуясь к одному Пэйджиту, – если Марк Ренсом оцарапал Марию Карелли, а санитары оцарапали Марка Ренсома, чья же кожа была под ногтями Марии Карелли?
Истина была столь бесспорна и высказана с такой искренностью, что Пэйджит почувствовал, как все результаты его стараний сведены на нет. И без гудения зала он знал, какой урон она нанесла ему. И был даже благодарен залу за эту реакцию, дававшую ему время на размышление.
Ударил молоток судьи Мастерс.
– Мистер Пэйджит, – осведомилась она. – У вас есть еще вопросы?
– Несколько, – небрежно бросил он. – Вы назвали две причины появления кожи под ногтями мисс Карелли. Первая: она царапала мистера Ренсома, что, как вы полагаете, произошло после его смерти, хотя могло быть и наоборот. Правильно?
– Да.
– И вы считаете, что, фабрикуя улики, мисс Карелли могла сама расцарапать себя.
– Да.
– А нет ли третьей причины?
Шелтон бросила на него осторожный взгляд:
– Например? Пэйджит прошел вперед.
– Мисс Карелли могла расцарапать себе бедро, защищаясь от изнасилования – стараясь не позволить стянуть с себя колготки.
Мисс Шелтон нахмурилась, опустив взгляд. Пэйджит почувствовал, что она вновь перебирает обстоятельства происшествия, но не для того, чтобы ответить на его вопрос, а для того, чтобы найти для себя честный выход. Наконец она подняла на него глаза и тихо сказала:
– Да, могло быть и так.
Пэйджит почувствовал, что камень упал с души.