Стих и проза в культуре Серебряного века

Орлицкий Юрий

Наконец, в 1926 г. поэт использует тонику в еще одной непривычной форме – басенном вольном стихе, у него тоже дольниковом:

РОПОТ ПЧЕЛ

Басня

– Для чего мы строим наши соты?Кто-то крадет наш мед.Мы бы жили без заботы,Если б сами ели наш мед.Для чего мы строим соты? —– Тот, кто крадет ваш мед,Изменил чудесно всю природу.Аромат цветов даетСладость вашему меду, —Человек недаром крадет мед.

Особо

хотелось бы отметить также еще одну сологубовскую нетрадиционную вариацию на тему тоники – пять стихотворений 1902 г., которые можно квалифицировать как своего рода квазилогаэды, то есть особым способом логаэдизированные дольники.

Простейшее из них – написанное четырехстопным ямбом с цезурным наращением стихотворение «В село из леса она пришла…». Стихотворение «По тем дорогам, где ходят люди…» можно трактовать или как такой же ямб, в котором нечетные цезурированные строки чередуются с четными бесцезурными, или как логаэды на основе ямба, в которых в нечетных строках на третьей стопе появляется анапест.

Как анапестическую стопу можно трактовать и регулярное цезурное наращение на всех стопах разностопного (4/5) ямба в стихотворении «Порочный отрок, он жил один…».

Стихотворение «Обольщения лживых слов…» имеет еще более нетривиальное строение: четыре строки из шести состоят из двух стоп анапеста и одной, завершающей, ямба, две остальные не содержат ямбического завершения. Это своего рода логаэд, но тоже не вполне традиционного строения. Наконец, не вполне обычным авторским логаэдом, составленным из ямбов и дактилей, можно считать и стихотворение:

Позабудешься ты в тени, —Отдохни и засни.Старый сказочник не далек.Он с дремотою подойдет.Вещий лес оживет, —И таинственный огонек.Чего не было никогда,Что пожрали года,Что мечтается иногда, —Снова молодо, снова здесь,Станешь радостен весь,В позабытую внидешь весь.

Позднее поэт опубликовал еще более ранний авторский псевдологаэд – стихотворение «Ландыш вдали от ручья…» (1895), все строки которого состоят из двуи трехсложных стоп, тяготяющих к определенным сочетаниям.

Сюда же примыкает интересный ритмический эксперимент 1915 г. – стихотворение «Троицын день», в основе которого лежит четырехстопный дактиль, однако им написаны только первые половины строк первой строфы; дальше стихотворение переходит, по сути дела, в акцентный стих:

В Троицу, в Троицу пахучи березки.В Троицу, в Троицу зеленая трава.В Троицу, в Троицу и камни не жестки.В Троицу, в Троицу ласковы слова.Троицын день самый душистый,Самый радостный день в году.Троицын день пташкой серебристойПоет-заливается в каждом саду.В Троицу, в Троицу священные ветки.В Троицу, в Троицу святая вода.В Троицу, в Троицу веселые детки.В Троицу, в Троицу не плачут никогда.Троицын день весь в надеждеНа ясный расцвет жизни молодой.Троицын день нынче, как прежде,Звучный, зеленый, яркий, золотой.

Таким образом, можно сказать, что опыт тонического стиха у Сологуба хотя количественно невелик, зато чрезвычайно разнообразен.

Второй нетрадиционный тип стиха, к которому изредка обращается Сологуб – рифменный, или раёшный, то есть такой, в котором единственным регулярно повторяющимся элементом оказывается концевая рифма. Им написано всего три стихотворения: «В небе луна полоумная плавала…» (1916), «Пляска смерти» («Пляшет пляску нестройную…)» (1918) и «Благодарю тебя, перуанское

зелие!» (1919).

Благодарю тебя, перуанское зелие!Что из того, что прошло ты фабричное ущелие!Всё же мне дарит твое курениеЛегкое томное головокружение.Слежу за голубками дыма и думаю:Если бы я был царем Монтезумою,Сгорая, воображал бы я себя сигарою,Благоуханною, крепкою, старою.Огненной пыткой в конец истомленномуУлыбнулась бы эта мечта полусожженому.Но я не царь, безумно сожженный жестокими.Твои пытки мне стали такими далекими.Жизнь мне готовит иное сожжение.А пока утешай меня, легкое тление,Отгоняй от меня, дыхание папиросное,Наваждение здешнее, сердцу несносное,Подари мне мгновенное, зыбкое веселие.Благословляю тебя, перуанское зелие!

Наконец, собственно свободный стих, которым Сологуб написал восемь стихотворений. Семь из них созданы в 1900-е гг., первые два – «Маленькие кусочки счастья, не взял ли я вас от жизни?» и «Свободный ветер давно прошумел…» (оба 1904) – появляются в «Пламенном круге». На эти стихотворения следует обратить особое внимание: это один из первых по времени опытов настоящего русского свободного стиха, причем не переходные формы того или иного типа, а именно верлибр, характеризующийся максимальной тонической и силлабической свободой; очевидно, Сологуб подготовился к такому стиху своими опытами раскованной тоники, о которых шла речь выше.

Маленькие кусочки счастья, не взял ли я вас от жизни?Дивные и мудрые книги,таинственные очарования музыки,умилительные молитвы,невинные, милые детские лица,сладостные благоухания,и звезды, – недоступные, ясные звезды!О, фрагменты счастья, не взял ли я вас от жизни!Что же ты плачешь, мое сердце, что же ты ропщешь?Ты жалуешься:«Кратким,и более горьким, чем сладким,обманом промчалась жизнь,и ее нет».Успокойся, сердце мое, замолчи.Твои биения меня утомили.И уже воля моя отходит от меня.

В 1906 г. Сологуб создает еще три верлибра: «В мантии серой…», «Приветствуем Еву…», «Я должен быть старым…», чуть позднее – стихотворение «Моя верховная Воля…». Наконец, началом 1920-х гг. датируется последнее обращение Сологуба к свободному стиху:

Радуйся, радуйся, Ева,Первая и прекраснейшая из жен!Свирепый АдонаиЛишил тебя земной жизни,За то, что ты преступилаЕго неправый завет.Свирепый АдонаиПоразил твое нежное тело,И обрек его смерти,Темной и смрадной, —Но твое потомствоНаселило землю.Радуйся, радуйся, Ева,Всеблагий Люцифер с тобою,Люцифер с тобою и с нами!