Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Брехт Бертольд

¹⁹⁴⁷

ИЗ «ПОДБОРКИ М. ШТЕФФИН»

ВЕСНА 1938

I Сегодня, в пасхальное воскресенье, утром Внезапно метель над островом разразилась. Снег лежал меж кустов зеленевших. Мой маленький сын Потащил меня к деревцу абрикосовому возле дома — Прочь от стиха, где на тех я указывал пальцем, Кто готовил войну, которая весь континент, Этот остров, народ мой, семью и меня самого Должна уничтожить. Молча Укутали мы мешком Озябшее деревце. II Дождевая туча висит над Зундом, но сад покуда Золотится еще под солнцем. На грушевых ветках Листва зеленеет, но нет цветенья, а на вишневых — Нет еще листьев, но цвет появился. Цвет этот белый Словно бы на сухих распускается ветках. По Зунду, по зыбким волнам, проносится быстро Маленькая, с залатанным парусом, лодка. Щебет

скворцов весенних Смешался с далеким громом Учений морского флота Третьего рейха. III В зарослях ивы у Зунда Часто кричит сова весеннею ночью. Согласно крестьянским поверьям, Людей она ставит тем самым в известность, Что век их недолог. Меня же, Знающего о том, что сказал я правду О владыках мира сего, птица смерти могла бы О том и не ставить в известность.

МАЛЬЧИШКА, ВОРОВАВШИЙ ВИШНИ

Ранним утром, задолго до петухов, Разбудил меня свист, и я подошел к окошку. На моей вишне — сад еще тонул в сумерках — Сидел молодой человек в латаных штанах И весело рвал мои ягоды. Увидев меня, Он мне кивнул головой, обеими руками Срывая вишни с ветвей и набивая ими карманы. Когда я снова улегся в постель, я еще долго слышал, Как он насвистывал свою залихватскую песенку.

¹⁹³⁸

1940

I Весна пришла. Ласковые ветры Освобождают шхеры от зимнего льда. Народы севера трепеща ожидают Военный флот маляра. II Из библиотечных зал Выходят мясники. Матери прижимают к себе детей И растерянно вглядываются в небо — Нет ли там научных изобретений. III Конструкторы горбятся Над чертежами: Одна неверная цифра, и вражеские города Останутся целыми. IV Туман застилает Дорогу, Тополя, Хутора И артиллерию. V Я нахожусь на островке Лидингё, Но недавно ночью У меня был кошмар, и мне приснилось, Что я попал в какой-то город И обнаружил, что уличные таблички — Немецкие. Обливаясь потом, Я проснулся, и с облегчением Увидел за окном черную от ночи сосну, и понял: Я на чужбине. VI Мой юный сын спрашивает меня, учить ли ему математику. Зачем, хотелось мне сказать. То, что два ломтя хлеба больше одного, ты доймешь и так. Мой юный сын спрашивает меня, учить ли ему французский. Зачем, хотелось мне сказать. Это государство гибнет, И, если ты схватишься за живот и застонешь, Тебя поймут и так. Мой юный сын спрашивает меня, учить ли ему историю. Зачем, хотелось мне сказать. Учись не подымать Голову над землей, И, может быть, уцелеешь. Да, говорю я. Учи математику, Учи французский, учи историю! VIII Убегая от своих земляков, Я теперь добрался до Финляндии. Друзья, Вчера еще неведомые, поставили две кровати В чистой комнате. Из громкоговорителя Слышатся победные реляции подонков. С любопытством Разглядываю я карту этой части света. Высоко вверху в Лапландии Я вижу еще дверцу В Северный Ледовитый океан.

ТРУБКИ

Друзьям оставив книги, я расстался В изгнанье со стихами, но пришлось Нарушить третью заповедь скитальца «Быть неимущим!» — трубки я увез. Тому, кто ждет облавы день и ночь, Без книги обойтись не так уж трудно. Но кожаный кисет со старой трубкой Ему способны кое в чем помочь.

¹⁹⁴⁰

МЕМОРИАЛЬНЫЕ ДОСКИ ПАВШИМ В ВОЙНЕ ГИТЛЕРА С ФРАНЦИЕЙ

1 Пусть он подохнет среди страшных мук. Он — главный враг! Его постигнет кара! Так я кричу, — ведь лишь река Луара Теперь найдет меня. Да майский жук. 2 Узнав, о люди, будто одолели Мы Францию всего за три недели, Не спрашивайте, где найти меня! Из двадцати я жил четыре дня.

¹⁹⁴¹

ФИНСКИЙ ПЕЙЗАЖ

Семь озер — многорыбье и разнодеревье! Запах ягод и трав! Звучный ветер, в березовой роще застряв. Овевает коров и бидонов кочевье… Цвет, и запах, и звук он сливает в одно, И колышет листву, и бормочет, как прежде… И вновь учится беженец, как учился давно, Ремеслу своему: многотрудной надежде. Он глядит на колосья в высоких снопах, И на бабу над озером — статую словно, На паром, волочащий огромные бревна (Костылей надо много — на первых порах!)… С лесом он говорить научился любовно И с народом, молчащим на двух языках.

СТИХОТВОРЕНИЯ 1948–1956 ГОДОВ

ПЕСНЯ СТРОЙКИ

1 Всем еще не сладко, но мы знаем: полон мглою предрассветный час! Чтоб взошла заря над нашим краем, труд отдать готов любой из нас. Дружно за дело! Стройка, подымайся ввысь! Из развалин новый мир мы строим смело. Кто там встал на пути? Берегись! 2 Если хочешь жить под теплой крышей — сам жилище строить помогай! Пусть дома на стройке встанут выше! Пусть растет и крепнет мирный край! Дружно за дело! Стройка, подымайся ввысь! Из развалин новый мир мы строим смело. Кто там встал на пути? Берегись! 3 Нам еще мошенники мешают. Их закон — нажива и обман. Шиберов, что деньги зашибают, вышибем к чертям за океан! Дружно за дело! Стройка, подымайся ввысь! Из развалин новый мир мы строим смело. Кто там встал на пути? Берегись! 4 Рухнул домик, но клопы живучи, юнкеры, дельцы и прочий сброд. Выгребем на мусорную кучу всю ту дрянь, что здесь еще живет! Дружно за дело! Стройка, подымайся ввысь! Из развалин новый мир мы строим смело. Кто там встал на пути? Берегись! 5 Нам ли ныть со злыми стариками, если старый мир пошел ко дну! Собственными выстроим руками солнечную, светлую страну! Дружно за дело! Стройка, подымайся ввысь! Из развалин новый мир мы строим смело. Кто там встал на пути? Берегись!

ПЕСНЯ О БУДУЩЕМ

1 В русском царстве в холе, в барстве самодержцы жили всласть. На горбе страны сидели и творили, что хотели. Если ж крикнет кто от боли — били, мучили, мололи. Люди кровью истекали, ненавидя эту власть. Но однажды изменился белый свет. К униженью и нужде возврата нет! И, как солнце, возвестило там рассвет Знамя счастья и свободы — красный цвет. 2 Обладали властью в Польше благородные паны. Войны всюду затевали в громе танковых моторов. Вот и Польшу потеряли в результате бранных споров, А бедняк тащил соху из обтесанной сосны. Но однажды изменился белый свет. К униженью и нужде возврата нет! И, как солнце, возвестило там рассвет Знамя счастья и свободы — красный цвет. 3 Были армии в Китае у бандитов и менял. Сытый жрал, своим считая все, что мог создать голодный, И сосала крысья стая жадно кровь и сок народный, А богач за океаном им оружье продавал. Но однажды изменился белый свет. Кровопийцам-богачам пощады нет! И, как солнце, возвестило там рассвет Знамя счастья и свободы — красный цвет. Нас погнали в даль России генералы, господа. Танки двигались стальные против Родины Труда. Нас прогнали с гор Кавказа, о, мы помним ту страну! А теперь хотят нас снова впутать в новую войну. Но придет и наше время, и тогда Будет кончено с нуждою навсегда. Поджигателям войны — пощады нет! Пусть над нами вьется знамя — красный цвет.

¹⁹⁵⁰

НАДГРОБИЕ КАРЛА ЛИБКНЕXТА

Здесь лежит Карл Либкнехт Борец против войны Когда его убили Наш город еще был цел.

¹⁹⁴⁸

НАДГРОБИЕ РОЗ Ы ЛЮКСЕМБУРГ

Здесь похоронена Роза Люксембург Еврейка из Польши Вождь немецких рабочих Убитая по заданию Немецких угнетателей. Угнетенные Похороните ваши раздоры!

¹⁹⁴⁸

КОГДА НАШИ ГОРОДА СТАЛИ МУСОРОМ

Когда наши города стали мусором, Опустошенные войной мясника, Мы начали их отстраивать, Голодные, холодные, слабые. Мы толкали, словно в седой древности, Железные тачки с мусором. Мы разбирали голыми руками кирпич, Лишь бы не продавать наших детей в кабалу чужеземцам. Потом для тех же наших детей Мы расчищали место в школах И счищали с вековых знаний Старую грязь, чтобы они могли принести пользу.