Стихотворения

Блейк Уильям

From "King Edward the Third"

From "King Edward the Third"

О sons of Trojan Brutus, cloth'd in war, Whose voices are the thunder of the field, Rolling dark clouds o'er France, muffling the sun In sickly darkness like a dim eclipse, Threatening as the red brow of storms, as fire Burning up nations in your wrath and fury! Your ancestors came from the fires of Troy, (Like lions rous'd by light'ning from their dens, Whose eyes do glare against the stormy fires), Heated with war, fill'd with the blood of Greeks, With helmets hewn, and shields covered with gore, In navies black, broken with wind and tide: They landed in firm array upon tjie rocks Of Albion; they kiss'd the rocky shore; 'Be thou our mother and our nurse,' they said; 'Our children's mother, and thou shalt be our grave, The sepulchre of ancient Troy, from whence Shall rise cities, and thrones, and arms, and awful pow'rs.' Our fathers swarm from the ships. Giant voices Are heard from the hills, the enormous sons Of Ocean run from rocks and caves, wild men, Naked and roaring like lions, hurling rocks, And wielding knotty clubs, like oaks entangled Thick as a forest, ready for the axe. Our fathers move in firm array to battle; The savage monsters rush like roaring fire, Like as a forest roars with crackling flames, When the red lightning, borne by furious storms, Lights on some woody shore; the parched heavens Rain fire into the molten raging sea. The smoking trees are strewn upon the shore, Spoil'd of their verdure. О how oft have they Defy'd the storm that howled o'er their heads! Our fathers, sweating, lean on their spears, and view The mighty dead: giant bodies streaming blood. Dread visages frowning in silent death. Then Brutus spoke, inspir'd; our fathers sit Attentive on the melaneholv shore: Hear ye the voice of Brutus—'The flowing waves Of time come rolling o'er my breast,' he said; 'And my heart labours with futurity: Our sons shall rule the empire of the sea. 'Their mighty wings shall stretch from east to west. Their nest is in the sea, but they shall roam Like eagles for the prey; nor shall the young Crave or be heard; for plenty shall bring forth, Cities shall sing, and vales in rich array Shall laugh, whose fruitful laps bend down with fulness. 'Our sons shall rise from thrones in joy, Each one buckling on his armour; Morning Shall be prevented by their swords gleaming, And Evening hear their song of victory: Their towers shall be built upon the rocks, Their daughters shall sing, surrounded with shining spears. 'Liberty shall stand upon the cliffs of Albion, Casting her blue eyes over the green ocean; Or, tow'ring, stand upon the roaring waves, Stretching her mighty spear o'er distant lands; While, with her eagle wings, she covereth Fair Albion's shore, and all her families.'

Песня менестреля.

Перевод Л. Шараповой

О сыновья троянских беглецов, От ваших голосов громоподобных На галльском небе облака сгустились И в сумраке ужасного затменья Явился алый диск, предвестник бурь, Чреватых погребением народов. Из Илиона вышли ваши предки (Они, как львы пещер, на свет рычали, Метали взоры молниям навстречу, И греческая кровь играла в жилах) В тяжелых шлемах, в боевых доспехах На утлых кораблях, разбитых ветром. Они бросали якоря у скал, И целовали берег Альбиона, И причитали: «Матерью нам будь, Вскорми, вспои нас и прими останки, И стань гробницей сокрушенной Трои, И дай в наследство города и троны». Они пустились вплавь от кораблей. Тогда со стороны донесся шум: Чудовищные дети океана Неслись навстречу от пещер и скал, Ревели, словно львы,— но вдруг застыли, Как лес густой, готовый к топору. В доспехах медных в битву шли отцы. Чудовища рванулись напролом, Как пламя, провожаемое ветром, Как молнии, рожденные раздором, Как ниспаденье раскаленных звезд На ледяную пену океана. И рухнули деревья с плоскогорья, И капли крови дрогнули на листьях. О, сколько бурь им отразить пришлось! И ваши предки хмуро созерцали Величье смерти, муки великанов, Испуг в глазах, смертельный взлет бровей. И вышел Брут. Отцы, ему внимая, На брегах меланхолии сидели. И молвил Брут: «Непрочная волна, Волна времен играет надо мной, Но с будущим сотрудничает сердце: Моим сынам покорно будет море. Они протянут мощные крыла С востока на закат и будут жить, Не жалуясь и жалобам не внемля. Они потомкам счастье принесут: Здесь встанут города, и ветви яблонь Надломятся под тяжестью плодов. И юноши поднимутся на тронах, И каждый обвенчается с любимой. Они проснутся под бряцанье копий, Победный марш им будет колыбельной, Они построят замки на вершинах И дочерей оружьем оградят. И на седые горы Альбиона Придет голубоглазая свобода, Возвышенная, встанет над волнами, И мощное копье направит вдаль, И крыльями огромными накроет И подданных своих, и эту землю».

From "An Island in the Moon"

Стихи из "Острова на Луне"

To be or not to be

To be or not to be

To be or not to be Of great capacity, Like Sir Isaac Newton, Or Locke, or Doctor South, Or Sherlock upon Death— I'd rather be Sutton! For he did build a house For aged men and youth, With walls of brick and stone; He furnish'd it within With whatever he could win, And all his own. He drew out of the Stocks His money in a box, And sent his servant To Green the Bricklayer, And to the Carpenter; He was so fervent. The chimneys were threescore, The windows many more; And, for convenience, He sinks and gutters made, And all the way he pav'd To hinder pestilence. Was not this a good man— Whose life was but a span, Whose name was Sutton— As Locke, or Doctor South, Or Sherlock upon Death, Or Sir Isaac Newton?

«Быть иль не быть, вот в чем...»

Перевод В. Топорова

Быть иль не быть, вот в чем Вопрос, таким сычом, Как сэр Йсаак Ньютон? Как доктор Соут? Как Локк? Как враль и демагог? — Но мне милее Саттон! Построил Саттон дом Болезнью и трудом Измученным созданьям, Поэтому воздам Его благим трудам, Его святым стараньям. Плюя на пустомель, Он вывернул кошель, Решив не поскупиться, Чтоб дружная артель В жарищу и в метель Знай строила больницу. Там тридцать шесть палат, А окон там — трикрат; Но все еще звенело В его казне — и вот Отвод для нечистот Он воздвигает смело! Что ж, разве он не мил? И разве не затмил Вас, доктор Соут, вас, Локк, Вас, враль и демагог, — Благотворитель Саттон?

Leave, О leave me to my sorrows;

Leave, О leave me to my sorrows;

Leave, О leave me to my sorrows; Here I'll sit and fade away, Till I'm nothing but a spirit, And I lose this form of clay. Then if chance along this forest Any walk in pathless way, Thro' the gloom he'll see my shadow Hear my voice upon the breeze.

«Предоставь меня печали!..»

Перевод В. Потаповой

Предоставь меня печали! я, истаяв, не умру. Стану духом я — и только! — Хоть мне плоть и по нутру Без дорог блуждая, кто-то Здесь, в лесах, повитых тьмой, Тень мою приметит ночью И услышит голос мой.

From "The Rossetti Manuscript"

Из "Манускрипта Россетти"

(1789-1793)

"Never seek to tell thy love..."

"Never seek to tell thy love..."

Never seek to tell thy love, Love that never told can be; For the gentle wind does move Silently, invisibly I told my love, i told my love, I told her all my heart; Trembling, cold, in ghastly fears, Ah! she doth depart. Soon as she was gone from me, A traveller came by, Silently, invisibly: He took her with a sigh.

«Словом высказать нельзя...»

Перевод С. Маршака

Словом высказать нельзя Всю любовь к любимой. Ветер движется, скользя, Тихий и незримый. Я сказал, я все сказал, Что в душе таилось. Ах, любовь моя в слезах, В страхе удалилась. А мгновение спустя Путник, шедший мимо, Тихо, вкрадчиво, шутя Завладел любимой.

"I saw a Chapel all of gold..."

"I saw a Chapel all of gold..."

I saw a Chapel all of gold That none did dare to enter in, And many weeping stood without, Weeping, mourning, worshipping. I saw a Serpent rise between The white pillars of the door, And he forc'd and forc'd and forc'd; Down the golden hinges tore, And along the pavement sweet, Set with pearls and rubies bright, All his shining length he drew, Till upon the altar white Vomiting his poison out On the Bread and on the Wine. So I turn'd into a sty, And laid me down among the swine.

«Предстал мне Златоглавый Храм...»

Перевод В. Топорова

Предстал мне Златоглавый Храм — И заповеден был Порог, И толпы оробелых там Молились и валились с ног. Но вот у Врат, меж двух колонн Белейших, показался Змий — Пополз, пополз, вползая, Он Туда, где править призван Сый. Златые Створы миновав, По перловицам половиц Вполз, ослепительно кровав, В Святых Святую — и завис Над миром, и, разинув Зев, Исторг на Плоть и Кровь свой Яд. Тогда я воротился в хлев И жить решил, где свиньи спят.

"I asked a thief to steal me a peach..."

"I asked a thief to steal me a peach..."

I asked a thief to steal me a peach. He turned up his eyes. I ask'd a lithe lady to lie her down: Holy and meek, she cries. As soon as I went An Angel came: He wink'd at the thief, And smil'd at the dame; And without one word said Had a peach from the tree, And still as a maid Enjoy'd the lady.