Сто баксов на похороны
Шрифт:
– Узнаешь, Зуб? – вцепившись ему в волосы, повернул его лицом к себе оперативник.
– Ты? – Бледные губы уголовника дрогнули насмешливой улыбкой. – Не уволили пса комолого.
– Ты, гнида! – поднес к его глазам ствол пистолета оперативник. – Я бы тебя…
– Сейчас ты смелый, мент, – промычал Зубов. – Потому что много вас и закоцанный я. Ты, сучонок, мне грабки освободи. Я тебе, гребень, кадык перекушу. Ты, пес, даже выстрелить не можешь. Потому как боишься, ментяра гребаный. – Зубов попробовал плюнуть, но слюна только сползла по его подбородку. Вздрогнув, он снова потерял сознание.
– Я же говорю, он, – стоя на лестничной площадке, кивнул сосед по гаражу. – Я увидел ориентировку и признал. Он тогда «Москвич» из гаража Любиного забирал.
Нина и Алексей, прижавшись друг к другу, сидели у окна вагона электрички.
– Думаешь, примут нас там? – вздохнула она.
– Конечно, – продолжая прерванный разговор, кивнул он. – Все-таки я жил там сколько. Правда, уже лет пять не был. Но дядя Саша мужик хороший. Он офицер-десантник. В училище в Рязани преподавал. Все будет хорошо.
В вагон с громким смехом вошли четверо парней.
– Какая бикса! – увидев одиноко сидевшую девушку, усмехнулся один.
Остальные засмеялись. Они сели на лавку напротив, а первый рядом с девушкой.
– Не составишь компанию, киса? – обняв девушку, нагло спросил первый. – Ты же такая невеселая. Сейчас примем грамм по двести и петь начнем, – подмигнул он смеющимся приятелям.
Девушка, вздрогнув, попыталась встать.
– Куда ты, киса? – Парень положил руку ей на колено.
– Отстань! – воскликнула девушка.
Ей ответил веселый смех четырех молодых подонков.
– Эй! – неожиданно крикнул Алексей. – Отстали от нее!
Парни, приподнявшись, переглянулись.
– Ты чё там вякаешь, козел? – шагнув вперед, спросил первый.
Нина испуганно сжалась.
– Может, ты с нами своей шкурой поделишься? – усмехнулся еще один. Леха поднялся и сунул руку в карман.
– Ну? – насмешливо улыбаясь, пошел по проходу в его сторону первый. – Чего у тебя там? По…
Осекшись на полуслове, замер. Остальные тоже. Усмешки мгновенно пропали с их губ. В руке Алексея был пистолет.
– Ты чего, – все-таки сумел спросить первый, – газовым напугать решил? Да…
– Считаю до трех, – жестко проговорил Алексей, – а потом стреляю по ногам. Раз, – начал он.
Парни бросились назад.
– Ну, сука! – услышали Нина и Алексей голос из тамбура. – Мы тебя выхватим без волыны и за щеку навалим!
– Что? – заревел, бросившись к ним, Алексей.
Парни, мешая друг другу, перебежали в следующий вагон.
– Ты с ума сошел! – всплеснула руками вскочившая Нина.
– Они бы все равно к нам пристали, – перебил он. – Электричка пустая. Вот и ходят, жертв ищут.
– А если бы кинулись? Ведь не стал бы ты стрелять.
– Из чего? – усмехнулся он и нажал на спусковой крючок. На конце ствола вспыхнул язычок пламени. – Это пистолет-зажигалка Зуба. На вид как настоящий. Вот я и решил…
– Ох ты и дурень, – улыбнулась Нина. – А если они сейчас вернутся?
Поезд сбавил ход. Нина увидела огни вокзала. Электричка остановилась. Увидев, что в вагон начали входить люди, она облегченно вздохнула.
– Спасибо вам, – сказала девушка.
– Первый раз в жизни спасибо сказали, – прошептал на ухо Нине Алексей.
– Знаешь что, мусор, – слабым голосом говорил лежавший на кровати Зубов, – иди ты подальше. Ничего я вам, козлы вонючие, жевать не буду. Я вам слова не скажу. Хотя, – он вздохнул и поморщился, – не стрелял я таксера. Он мне на хрен не упал. Все! – отвернулся он к стене. – Больше вы хрен чего от меня услышите.
– Очухаешься более-менее, – поднимаясь со стула, усмехнулся плотный мужчина в накинутом на плечи белом халате, – еще как говорить будешь.
– Слышь, земляк, – подсел к Свиридову небритый молодой мужчина, – в натуре, ты бойню под Тулой устроил? Рубина ты…
– А тебе что, – хмуро отозвался сидевший на корточках Олег, – следователь, что ли?
– Ты чего базаришь? – Тот поднялся.
– Отвали, – устало бросил Свиридов.
– Ну смотри, земеля, – угрожающе предупредил небритый и отошел к сидевшим на нарах пятерым. Свиридов, вздохнув, опустил голову. Он признался во всем, что было. Умолчал лишь о Кате и Антошке. Причину, по которой стрелял в доме Сыча и откуда он его знает, объяснить не смог и поэтому ничего не говорил. В нем неожиданно появилась холодная ярость. Он слушал рассказы сидевших в камере и поражался их цинизму и жестокости. Мужик, что подходил к нему, был задержан за изнасилование четырнадцатилетней девочки. Таким образом кто-то предупреждал мать, чтобы она не раскрывала рта. Судя по всему, небритый принадлежал к какой-то группировке, потому что его сразу приняли к себе четверо крепких парней, сидевших за вооруженное нападение на квартиры. Небритый и остальные, о чем-то переговариваясь, смотрели в его сторону. Олег прислонился к стене и тоскливо смотрел на зарешеченное окно.
– Слышь, ты! – к нему подошли пятеро. – Ты, сука, Рубина сделал. Мразь…
– Ты за базар отвечаешь? – раздался голос из группы из четырех человек.
– Ты-то чего вклинился? – повернулся небритый. – Завянь…
– Отстаньте от мужика, – поднимаясь, посоветовал крепко сложенный средних лет мужчина. – Рубин шестерка Кости. Он с Корнем…
– Хватит! – закричал Свиридов. – Не надо за меня заступаться! Вы меня убить хотите? – шагнул он вперед. – Так давай! Ну?!
Размахнувшись, ударил одного. На него посыпались удары. Он сумел подмять под себя небритого и вцепиться ему в горло. Остальные били Олега ногами. Но он продолжал сдавливать податливую живую плоть горла. Резкий удар в висок сбил его на пол.
– Бей их! – раздался зычный крик, и на приятелей небритого бросились четверо. В камере началась драка, в которую почти сразу были вовлечены все остальные. Невысокий худощавый мужчина, увернувшись от удара, прыгнул к лежащему на бетонном полу Олегу и коротко и резко махнул рукой. Сильный удар ноги свалил его.
– Мужика замочили! – заорал ударивший его амбал. Драка прекратилась. Все увидели торчавшую из спины Олега обмотанную носком ручку заточки. Дверь камеры, громыхнув железом, распахнулась, и вбежали несколько милиционеров с дубинками.