Странствующий цирк вампиров
Шрифт:
— Что такого они сделали с собакой? — спросил я.
— Как только появились машины, она бросилась к катафалку, лая как ненормальная.
— Это я видел, — встрял Расти.
— Ага. А потом ты сбежал, — отрезала Слим. — Я легла на крышу ничком и выглянула из-за вывески. Катафалк ехал прямо к ларьку, а за ним автобус. Похож на школьный, только весь черный.
— Я его видел, — сказал я.
— Когда приехал с Ли? — спросила она.
— Да.
— Что там еще было?
— Катафалк, автобус и большой грузовик — и куча народу, разгружающего вещи.
— Это еще что, ты только послушай, что у нас есть! —
— Что у вас есть?
— Он умудрился.
— Эй! — оборвал его я. — Я сам все расскажу. Но я сначала хочу узнать, что произошло с собакой, понятно?
— Ладно, ладно, — согласился он и спросил у Слим: — Так что там с собакой? Они ее что, задавили?
— Дай ей рассказать.
— Ну извините, — фыркнул он. — Продолжай.
— Так вот, собака понеслась прямо к катафалку. Я думала, что она в последний момент уберется с дороги, но она остановилась прямо перед ним, расставила лапы, наклонила голову и принялась рычать. Катафалк остановился. Я подумала, что эти люди просто не хотят задавить глупое животное. Я здорово ошибалась! Автобус остановился следом за катафалком, дверь открылась, и оттуда повылезали эти люди. Человек пятнадцать, все в черном и с копьями.
— С копьями? — удивился я.
— С копьями. Очень длинные, около шести футов, со стальными наконечниками.
— Врешь, небось, — пробормотал Расти.
— Если бы!
— Как выглядели эти люди? — спросил я.
— Чернозадые? — спросил Расти.
Я поморщился. Прочитав «Убить пересмешника», [36] Слим вставала на тропу войны, если кто-то употреблял подобные слова.
Слим уставилась на Расти.
— Ну как же, — ухмыльнулся он, — с копьями, все дела.
36
«To Kill a Mockingbird» — книга Харпер Ли, описывающая жизнь американского городка в 30-е годы 20 века. Касается вопросов расового неравенства и предвзятости по отношению к людям иного цвета кожи.
— Ты ведешь себя как придурок, — сказала Слим.
— Просто спросил.
— Лучше не спрашивай. Можешь вести себя как расистская задница сколько угодно, но только не при мне.
Я посмотрел на него и покачал головой.
— Просто молодчина.
— Подумаешь.
Все еще злясь, Слим сказала:
— Если уж на то пошло, они все белые.
— Рад это слышать, — ответил Расти.
Не обращая на него внимания, я спросил:
— Как они выглядели?
— Обычно, — сказала она и взглянула на Расти, но он ничего не сказал. — В основном мужчины, как мне показалось. И несколько женщин. Все в блестящих черных рубашках, как будто атласных или шелковых. Так вот, они разделились на две группы и обошли катафалк с двух сторон. Прежде, чем собака сообразила, что что-то не так, они окружили ее и принялись колоть копьями. Кто-нибудь мог бы убить ее одним ударом, но они просто кололи ее, нанося небольшие раны.
Слим умолкла. На ее лице застыло болезненное выражение, словно она могла чувствовать страдания собаки. Сделав несколько глубоких вдохов, она продолжила:
— Я
— О господи. — пробормотал я.
— Ненормальные, — добавил Расти.
— В конце концов, они расступились, чтобы пропустить кого-то. Собака лежала на боку, вывалив язык и задыхаясь. И она была вся покрыта кровью. Она все еще пыталась подняться, — ее голос прервался, она замотала головой и посмотрела в сторону.
Расти выглядел так, будто его вот-вот стошнит.
Двумя руками Слим отерла с лица пот — и слезы, я полагаю. Потом она снова вздохнула и сказала:
— Человек, которого они пропустили, опустился на одно колено и поддел собаку копьем. — тяжело дыша, она мотнула головой. А потом, будто торопясь поскорее закончить рассказ, затараторила: — Он поднял ее с земли на копье и подбежал к задней части катафалка. Кто-то открыл там дверь, и он сунул собаку внутрь как еду на конце палки и… — она перевела дыхание. — Он вытянул копье, и собаки на нем больше не было, как будто кто-то внутри… я не знаю.
Мы с Расти смотрели на нее в ужасе.
Слим продолжала тереть глаза обеими руками. Прошло достаточно много времени, прежде чем она сумела успокоиться. Наконец она заговорила:
— После этого я решила, что мне надо бежать оттуда.
Некоторое время мы стояли молча. Наконец я произнес:
— Боже мой.
После еще одной паузы Расти спросил:
— Ты думаешь, что кто-то внутри катафалка съел собаку?
Она передернула плечами.
— Я не знаю.
— Или выпил ее кровь, — предположил я.
— Валерия вроде как вампир, — напомнил Расти.
— Я не знаю, кто был в катафалке, — сказала Слим.
— Может, никого, — сказал я. — Может, они просто положили туда собаку, чтобы никто не увидел, что они с ней сделали.
— Не знаю, — пробормотала Слим. — Так или иначе, я решила, что если они поймают меня… со мной может случиться то же самое, что с собакой. Так что я отползла на животе к противоположной стороне ларька, спрыгнула и побежала изо всех сил.
— Они тебя не заметили? — спросил я.
— Не знаю. Наверное, нет. Я не слышала, чтобы кто-нибудь кричал. Никто не гнался за мной. Мне, по крайней мере, так кажется. В лесу я постоянно меняла направление, чтобы сбить их со следа. Просто на всякий случай, если за мной все-таки кто-то гнался. А потом я на какое-то время спряталась.
— Где? — спросил Расти.
Она снова передернула плечами.
— Под каким-то старым деревом. Оно упало, и между стволом и землей образовалось пространство. Я едва там поместилась.
— Как долго ты там сидела? — уточнил я.
— Мне казалось, что целую вечность, — она пожала плечами. — Может, полчаса. Я не знаю.
— Наверное, ты была там, когда мы с Ли приехали на поле Янкса.
— Наверное. Не знаю.
— Ты не слышала, как тебя звали?
Она покачала головой.
— Я звал тебя и Расти.
— Когда это было?
Я пожал плечами.
— Около половины первого, наверное. Двенадцать пятнадцать, двенадцать тридцать.
Слим нахмурилась, обдумывая это, и помотала головой.