Стрела Посейдона
Шрифт:
Дирк и Саммер молча слушали, как Перлмуттер зачитывает хронику последовавшей трагедии. Лишившись движителей, подлодка оставалась на глубине двенадцать часов из опасения, что к месту событий вызвали дополнительный самолет. Всплыв в полдень, они обнаружили, что дрейфуют в пустом море на юго-восток. Находясь вдали от торговых маршрутов и без дальней радиосвязи, офицеры боялись, что дрейф кончится для них гибелью в Антарктике. Капитан де Джулио приказал команде покинуть корабль. Все сели на четыре спасательных плота, хранившихся под верхней палубой, и, покидая свое любимое судно,
Прервав чтение, Перлмуттер поднял брови, как разводной мост.
— Ничего себе, — негромко проронил он. — Это весьма любопытно.
— А что случилось с тремя остальными лодками? — спросила Саммер.
— Тут записи в журнале становятся более отрывочными, — ответил Перлмуттер. — Они попытались добраться до Южной Африки и уже видели землю, когда разыгрался шторм. Бурное море расшвыряло лодки в стороны, и капитан де Джулио сообщает, что люди в его лодке трех других больше не видели. Во время этого испытания они потеряли пятерых членов экипажа, все запасы пищи и воды и даже парус и весла. Прибрежное течение понесло плот на восток, прочь от берега. Затем наступила жаркая и сухая погода. Без пресной воды они лишились еще двух человек, и остались лишь капитан, первый офицер и двое механиков.
— Изнывая от жажды, они, в конце концов, снова увидели сушу и смогли подгрести к ней поближе. Крепкий ветер и сильное волнение вынесли их на берег и выбросили на пляж, — продолжал Перлмуттер. — Они оказались в жаркой пустыне, отчаянно нуждаясь в воде. В последней записи говорится, что капитан ушел в одиночку искать воду, потому что остальные слишком ослабели, чтобы идти. Заканчивается журнал на словах: «Господи, благослови „Барбариго“ и его команду».
— Мы можем подтвердить, что местность действительно голая, — наконец нарушила Саммер воцарившееся молчание. — Какая трагедия, ведь они почти благополучно добрались до Южной Африки, а кончили за тысячу миль на Мадагаскаре…
— Им повезло чуть больше, чем команде на трех остальных лодках, — заметил Дирк.
Перлмуттер кивнул, хотя был погружен в свои мысли. Поднявшись со своего места, он направился в гостиную, откуда вернулся через пару минут, с заинтересованным видом неся охапку книг.
— Прими поздравления, Саммер. Похоже, ты только что решила две давние загадки морей.
— Две? — удивленно переспросила девушка.
— Да, об участи «Барбариго» и сути Южноатлантического Призрака.
— Первое я могу понять, — заметил Дирк, — но что там за призрак?
Открыв первую книгу, Перлмуттер перелистал страницы.
— Выдержка из судового журнала торгового судна «Манчестер», близ Фолклендских островов, 14 февраля 1946 года. «Легкое волнение, ветер юго-западный, три-четыре балла. В 11:00 старший помощник доложил об объекте справа на траверзе. Поначалу показался трупом кита, но, по-видимому, это судно, изготовленное человеческими руками».
Закрыв книгу, он открыл
— Фрахтовщик «Южная звезда», 3 апреля 1948 года, близ Санта-Крус, Аргентина. «Неизвестный объект, возможно, парусное судно, замечен дрейфующим на расстоянии двух миль. Черный корпус, небольшая надстройка посередине. Выглядит брошенным».
Перлмуттер взял третью книгу.
— Отчет китобойной станции на Южной Георгии. В феврале 1951 года китобой «Паулита» прибыл с добычей трех взрослых серых китов. Капитан доложил, что заметил корабль-призрак — низкий черный корпус, небольшой парус посередине корабля, дрейфует в ста милях севернее. Экипаж назвал его Южноатлантическим Призраком.
— Полагаете, «Барбариго» и есть этот атлантический призрак? — уточнила Саммер.
— Это вполне возможно. Сообщения о предполагаемом корабле-призраке, дрейфующем в Южной Атлантике, поступали на протяжении двадцати двух лет. По той или иной причине никто не видел его вблизи, но все описания сходятся. Мне кажется, что загерметизированная субмарина может дрейфовать в открытом море довольно долго.
— В этих южных широтах боевая рубка подлодки могла запросто обрасти льдом, — предположил Дирк, — так что издали вполне может сойти за парус.
— Это может подтвердить последнее отмеченное наблюдение, — Перлмуттер открыл последнюю книгу. — 1964 год. Совершая кругосветное плавание в одиночку, яхтсмен-экстремал по имени Ли Хант увидел нечто необычное… А, вот, — он начал зачитывать цитату вслух: — «Подходя к Магелланову проливу, я попал в чудовищный шторм, жесткий даже для этих вод. В течение тридцати часов я сражался с двадцатифутовыми волнами и неистовыми ветрами, обрушившими на меня всю свою ярость и пытавшимися выбросить на скалы у мыса Горн. И посреди этой дуэли мне довелось повидать Южноатлантический Призрак. Поначалу я принял его за айсберг, потому что он оброс льдом, но я смог различить темные, острые стальные грани под ним. Он быстро пронесся мимо, подстегиваемый ветром и волнами, навстречу неминуемой гибели на берегах Огненной Земли».
— Ого, — выдохнула Саммер, — продержался до 1964 года.
— Очевидно, немногим дольше, если отчет Ханта точен, — заметил Перлмуттер.
— А Хант еще жив? — поинтересовалась она. — Может, удастся с ним переговорить…
— Боюсь, он пропал в море пару лет назад. Но, возможно, семья сохранила его судовые журналы.
Допив свой бокал, Дирк поглядел на сестру.
— Что ж, Саммер, пожалуй, ты вернула нас к исходной точке. Перед нами по-прежнему две давние загадки, которые предстоит решить.
— Да, — согласилась его сестра, досказывая мысль за брата. — Где «Барбариго» затонул и что он вез.
54
Дирк и Саммер покинули дом Перлмуттера, чувствуя приятное насыщение доброй трапезой и хорошим вином и заинтригованные диковинной участью «Барбариго». Обед дал им желанную передышку от тревог за отца, снова набросившихся на них в ту же минуту, когда они распростились с гостеприимным хозяином.
— Лучше нам вернуться и узнать, повезло ли Руди и Хираму с портовыми властями, — сказал Дирк.