Стриптиз для безумного бога
Шрифт:
Глава 4.
Наутро меня разбудили голоса.
– Дорси, я всегда была далека от того, чтобы учить тебя жизни, но, видимо, придётся изменить этому правилу. Что ты в нём нашла?
– Ты, наверное, очень удивишься, но он необычный парень. Если хочешь, я скажу, только не падай в обморок, о’кей? Так вот, представляешь, этот парень… он – художник!
– Оставь глупые шутки! Поверь, я знаю, о чём говорю. Никогда не влюбляйся в художника!
– О, прошу, не делай такое торжественное лицо… Твой опыт меня не убеждает…
Голоса отдалились. Я встал и начал собирать свою одежду, пытаясь сообразить, кто навестил Дорси в ранний час. Хотелось надеяться, что не мать. Судя по всему, Дорси вполне самостоятельная девочка, и всё-таки к встрече с её матерью я психологически не готов.
Впрочем, голос слишком молодой. И как ни странно, но показался мне знакомым.
Неосознанно стараясь не шуметь, я оделся и вышел из спальни. Голоса продолжали спор в гостиной. Мягко ступая, я направился к ним.
– Вообще, с чего ты взяла, что я влюбилась?
– Тогда что он делает в твоей постели, Зайка?
– Перепихнуться – не значит влюбиться.
Послышался шорох ткани.
– Я бы поверила, будь ты нормальной девчонкой, но ты же чокнутая! Оглянуться не успеешь, как втюришься в него по уши, а он – усвой это – выберет искусство… В конце концов, ты что, не видела, как этот парень смотрит на Пэм?
– Слушай, Джулия, ну хватит уже! Ты совсем не понимаешь… Пэм для него – модель, а не девушка. Это… это – бах! – Дорси сопроводила свои слова хлопком в ладоши. – Совпадение образа и той идеи, которую он вынашивал. Да и не собираюсь я соперничать с Пэм. И я не влюблюсь. Мы просто поговорили и просто потрахались, ничего больше. А в постели он, между прочим, неплох…
– Все интеллигентные мальчики неплохи по первому разу, – ворчливо заметила названная Джулией. – Внимательные, чуткие… Потом они изучают твои эрогенные зоны и становятся самоуверенными автоматами. А потом ты им наскучиваешь, и оказывается, что любые дела важнее тебя. Они доводят тебя до истерики, заявляют, что не могут находиться рядом с чёртовой сумасшедшей дурой и улетают искать новую жертву… Эй, что смешного я сказала?
Дорси хихикнула.
– Прости-прости! Правда, прости! Я не хотела тебя обижать. Просто… ну, мне кажется, ты немного торопишься с обобщениями. Две неудачи с парнями – не бог весть какой богатый опыт…
Подслушивать нехорошо. Интеллигентные мальчики не должны позволять себе такого. Я двинулся вперёд, шаркая и покашливая.
– Доброе утро, Дорси! Доброе утро, Джульетта! Не ожидал тебя увидеть.
– Привет, Смоки Рэй! – Дорси широко улыбнулась и помахала мне рукой. – Хорошо выспался?
– Отлично! Можно спросить, что вы собрались делать?
Мисс «Мы-Просто-Потрахались» как раз надевала на плечи лямки чёрных спортивных лосин. Её волосы были стянуты в тугой узел на затылке, сладкие яблочки грудей прикрывал сиреневый топик.
Танцовщица и вокалистка «Сладкого местечка» Джульетта сидела напротив неё в кресле, закинув ногу на ногу. На подлокотнике лежала светло-бежевая сумочка с блёстками. На Джульетте были джинсовые шортики и блузка с коротким рукавом и воланами. Лицо у неё было хмурым, из-под чёлки каре меня сверлил сердитый взгляд холодно-голубых глаз.
– Джулия, если не затруднит. Я Джулия. Надеюсь, парень, ты не думаешь, что я действительно француженка?
– Нет, не думаю, хотя ты её убедительно изображаешь, – сказал я, решив не заострять внимания на том, что девушка, с которой у всего мира ассоциируется имя «Джульетта», вообще говоря, была итальянкой. – У вас тут школа танцев?
– Точно! Джулия согласилась поучить меня. Мы уже месяц тренируемся.
– Скажи лучше: мы месяц тратим попусту бесценные часы моего отдыха, – заметила хмурая Джульетта.
– Скажу, если хочешь, – пожала плечами Дорси. – Только ведь это неправда… Ну что, начнём?
– Нет. Я не собираюсь ничего делать под чужими взглядами.
Почему она смотрит на меня с такой злобой? На вилле Гришема её отношение ко мне было хотя и сдержанным, но вполне доброжелательным.
– Жаль, – сказал я. – Мне как художнику хотелось бы посмотреть на ваши занятия.
– А мне этого не хочется. Довольно того, что мужчины пялились на меня всю ночь. Но то была работа. Терпеть это и сейчас я не намерена.
Джульетта отвернулась. Мне подумалось, что даже мать Дорси, наверное, не устроила бы мне такой холодный прием.
Сказать ли ей, что она меня не интересует как женщина?
– Джулия, не надо так, – мягко попросила Дорси. – Мне, между прочим, хочется, чтобы Смоки Рэй посмотрел на мой танец.
– Тогда сначала научись танцевать. Сейчас смотреть ещё не на что. А поскольку учу тебя я, то либо мы будем делать так, как я сказала, либо я оставлю вас наедине.
Я развёл руки примирительным жестом.
– Не надо горячиться, Джульетта… Извини, я хотел сказать: Джулия. Дорси, не расстраивайся. У Джулии есть все основания требовать комфортной обстановки. Я пойду.
– Хотя бы выпей кофе! И причешись, у тебя волосы слева слежались.
– Спасибо, Дорси, не откажусь.
– Кофе на кухне. По коридору прямо…
– Не волнуйся, найду по запаху!
Я помахал им обеим и удалился. Стоило прозвучать слову «кофе», как я понял, что умру без глотка этого напитка.
На кухне я налил себе крепкого кофе, не осквернив его ни каплей сливок, ни крупицей сахара. Аккуратно держа дымящуюся кружку, подошёл к окну, из которого открывался вид на наглухо загороженный и порядком заросший задний двор. Интересно, в доме есть газонокосилка? Едва ли, скорее, Дорси нанимает кого-то из местных мальчишек, когда ей приходит такая прихоть. А прихоть приходит, как видно, нечасто…
Дорси жила на окраине, в несколько обветшалом коттедже на плотно застроенной Мэйфлауэр-стрит. Все дома на ней выглядели чуточку неопрятными и слегка несчастными. Кажется, люди здесь не задерживались надолго. Либо протискивались поглубже в глотку Вегаса, либо вылетали в никуда, когда Неоновому городу приспичивало срыгнуть.