Строптивая герцогиня
Шрифт:
С тяжелым вздохом она поднялась. Через несколько дней начнется сессия в парламенте и призывы определить свою политическую позицию зазвучат все настойчивее. Как и требования замужества. И пока она будет искать правильное решение, капитан Брут не перестанет наблюдать и ждать.
Чего он хоте я добиться, устроив пожар? Напугать герцогиню и заставить выполнить его политические требования? Или навредить Софии Роли, которая когда-то предала его? Его письма свидетельствовали, что он сам не знает, чего хочет больше.
Ей хотелось довериться человеку, который мог бы все уладить исходя из ее интересов. Но ей известен лишь один такой человек — Эйдриан Берчард.
София проснулась в то утро, пересмотрев прежние суждения об Эйдриане. Она даже решила показать ему письма Брута и попросить совета.
Как глупо с ее стороны принять за неподдельное чувство его стремление спасти ее! Как по-детски — искать нечто особенное в естественном человеческом порыве! Как смешно — испытывать отвратительное разочарование, слушая, с кем он провел ночь!..
«Я бы не очень рассчитывал на дружбу с Берчардом». Она проявила слабость, доверившись ему. Он использовал ее с самого начала. Он пытался заняться с ней любовью, а сам тем временем плел сети вокруг Селины.
София хладнокровно заглянула в будущее, представив себя женой Стидолфа. Требования, ожидания, угрозы и сомнения… Разве справедливо, что ее жизнь может быть разрушена подобным образом? Она не хочет ничего такого. Требования стоящих у власти мужчин лишали ее полнокровной, счастливой жизни.
Еле сдерживаемое раздражение вернуло ее к сути вещей. Она вышла из гостиной и направилась на поиски своих единственных друзей, которые приехали к ней в Англию.
Она вспомнила первый разговор с Эйдрианом. Она для них не значила ничего… Как справедливо! Им нужна власть Эвердона, не она.
Что ж, будь оно все проклято! Пусть берут что хотят.
Глава 17
В конце дня в доме виконта Леклера проходило политическое собрание, которое София считала своим долгом посетить, несмотря на траур. К счастью, говорили не только о парламентских реформах. Возможно, потому, что жена Леклера пригласила нескольких друзей, которые не имели никакого отношения к правительству. А может быть, потому, что София сама не поддержала несколько попыток завязать политическую дискуссию, обрывки которой долетали до нее. А скорее всего потому, что большинство гостей интересовались прежде всего искусством и находили его более интересным.
Она присоединилась к такой группе, включавшей чету Сент-Джон, с которой она познакомилась накануне в парке, а также семейство Леклер.
Младший брат виконта Данте Дюклер очаровал ее, как только их представили друг другу. Он не выказывал никакого интереса к политике. Молодой человек с буйной шевелюрой каштановых волос и густыми ресницами больших красивых глаз был настолько же красив, насколько умен.
— Я думала, будет более официальное собрание, — ответила София на его вопрос, не скучно ли ей.
— Вам хотелось бы поговорить на более серьезные темы, ваша светлость?
— О нет. Я годы провела, соблюдая разные формальности, и совсем не хочу вновь возвращаться к ним.
— Тогда вы пришли туда, куда надо. Жена моего брата обладает удивительной способностью разрушать многие общепринятые ритуалы одним своим присутствием. Не имеет значения, какие цели преследовал мой брат. Устраивая сегодняшнее собрание, Бьянкане позволит нам скучать.
— Тогда, возможно, нам следует выслушать выступления? Сестра виконта Леклера графиня Глейзбери присоединилась к их беседе. Она взглянула в сторону Леклера.
— Никаких речей. Если вы обратили внимание, мой брат тихо разговаривает с членом парламента, который занимает нейтральную позицию.
София давно приглядывалась к двум мужчинам, сидящим стороне. Высокий, представительный лорд с пристальным взглядом голубых глаз использовал подобные ассамблеи, чтобы зарекомендовать себя как человека, имеющего собственные убеждения.
Она подумала: интересно, когда он подойдет к ней?
— Извините, что не навестила вас, ваша светлость. Я думала, лучше подождать, пока меня представят вам, — обратилась к Софии графиня Глейзбери.
— Я надеюсь, что теперь вы зайдете. Ваш интерес к искусству очень близок мне, и я испытываю наслаждение иметь друзей, разделяющих мои привязанности. Я надеюсь, что вы представите меня своим друзьям.
София ощутила легкую вину, проявляя инициативу, ведь маловероятно, что такая дружба имеет шанс на успех. Ей хотелось убедить графиню, что новая герцогиня Эвердон не собирается судить женщину так жестко, как другие.
Графиня удивилась и поблагодарила за приглашение. С улыбкой она обратила внимание на Диану Сент-Джон.
— Как мило с вашей стороны, — заметил Данте.
— Вы имеете в виду ее уход от графа? — София знала, что такой скандал мог повлиять на положение графини в обществе.
— Пенелопа не хотела рисковать, вызывая огонь критики.
— Ее поступок обычен во Франции, и я не осуждаю женщину.
— Никакой критики с вашей стороны. И никакой критики в ваш адрес.
— Я осмелюсь сказать, что критика ничто по сравнению с тем, что обрушится на меня за приглашение в гости графини.
Данте громко рассмеялся, и его теплый взгляд говорил, что он находит оба вида критики интересными и интригующими.
Дальнейшие объяснения прервал своим появлением новый гость. Вошел Эйдриан Берчард и сразу же занял место рядом с Софией, оттеснив Данте в сторону.
Эйдриан выглядел немного усталым, но дьявольски красивым. Ему удалось оттеснить ее от других гостей. Она не могла утверждать, что он удалил ее от других или другие отступили, но внезапно они остались одни.
— Я вижу, что вы уже познакомились с семьей Леклер, — заметил он.
— Графиня очень мила, а ее брат само очарование.
— Вы не первая женщина, которая высказывает подобное суждение о Данте Дюклере, не добавить ли вам его к сонму своих обожателей? Правда, Данте не из артистической среды и предпочитает замужних леди.