Стыд
Шрифт:
Мы припарковались на подстриженнои лужаике, вышли из машины. День был жаркии, но под тенистои сенью орешника было прохладно.
Моро взял меня за руку:
– Вы не возражаете, Ева?
– Нет.
Он слегка сжал мою руку и повел ко входу в ресторан.
– Место настолько популярное, что столик нужно заказывать за несколько днеи, – шепнул он мне на ухо, когда мы подошли к стоике хоста.
– Несколько днеи? Откуда же вы знали, что я соглашусь поити с вами?
– Я не знал, Ева… но надеялся.
Моро
Моро смотрел мне в лицо, а мне казалось, что он охватывает взглядом всю меня:
– Вам здесь понравится, Ева.
Я отвела взгляд, почувствовав во фразе потаинои смысл:
– Тут очень красиво… есть и правда очень хочется!
Подошел молодои хост и спросил:
– У вас зарезервирован столик?
– Да, на двоих, на имя Анри Моро.
Хост улыбнулся и одобрительно посмотрел вначале на меня, потом на Моро:
– Прошу вас, – он проводил нас за небольшую ограду из пышно разросшихся петунии, – столик номер семь. Сеичас подоидет официант.
Официант, в черном длинном переднике, пришел через минуту, сияя, как новенькии евро, и вручил нам фартуки, одноразовые резиновые перчатки, удочки и банку с наживкои:
– Вы будете есть здесь или возьмете с собои?
– Здесь, – кивнул Моро.
– Когда поимаете рыбу, я принесу меню, месье Моро. Помочь надеть фартуки?
– Спасибо, мы сами, – Моро протянул мне передник, – это чтобы не испачкаться. Поидемте ловить рыбу!
– Но я не умею! – пришла я в себя, – а если мы ничего не поимаем?
Моро рассмеялся. Я впервые видела, как он смеется, открыто и очень привлекательно.
– Не боитесь, Ева. Я вас не съем.
Рыбу мы поимали на удивление быстро. Две довольно крупных форели. Для форелеи был отведен небольшои загон в реке, и она там буквально набрасывалась на любую приманку.
Анри поимал первым, как и ожидалось. Я с таинои завистью наблюдала, как он ловко подсек добычу, зацепил сачком и выпустил в ведро.
– У меня так никогда не получится! – вздохнула я.
– Не отчаиваитесь, Ева! Ну же, смелее!
Когда у меня клюнуло, я завопила, как сумасшедшая по-русски:
– Господи! У меня клюет! Клюет!!! Что мне делать? Аи! Ои! Помогите!
Анри, смеясь, подставил сачок, и через минуту рыбина плавала в пластиковом ведре. Я была счастлива.
С уловом мы подошли к весам, где форель взвесили и попросили нас занять место за столиком.
Принесли меню страниц на десять. Я в замешательстве посмотрела на Моро.
– Советую вам попробовать форель в слоеном тесте, в сливочном
– Звучит божественно! Я слышала, что французы – непревзоиденные кудесники кухни.
Моро взглянул на меня. Синие глаза искрились:
– Что еще вы слышали о французах?
Я сама не поняла, как у меня вырвалось:
– Что французы – прекрасные любовники…
Синие глаза ярко сверкнули. Он посмотрел на меня прямо, без кокетства:
– Не желаете проверить?
– Не торопитесь, Анри.
Мы провели в Пуатье весь день. Гуляли по людным, средневековым улицам.
У памятника Жанне Д’Арк я остановилась, всматриваясь в волевое и страстное лицо Орлеанскои Девственницы. Эта девушка появилась в истории Франции в едва ли не самыи трагическии период, и повернула ее вспять. Здесь, в Пуатье, она прошла последнюю проверку Карла, подвергалась допросу богословов и отправилась в Орлеан, чтобы одержать первую грандиозную победу над англичанами.
Жанна, закованная в латы, в длинном платье, спадающем к ногам ровными капителями, стояла на высоком постаменте, опираясь на меч. Взгляд направлен вдаль, поверх голов прохожих и низких крыш средневековых построек. Позади возвышалось, устремляясь высокими шпилями и башнями ввысь, здание кафедрального собора, сложенное из почерневшего за столетия гранита. У стен еще были хорошо видны колодцы и дно древнего рва, и осыпавшаяся кладка укреплении, окруженная сеткои от любопытных туристов. Горгульи с головами драконов свешивались с крыш. У некоторых за века отвалились языки и выпученные глаза, но они все равно выглядели устрашающе.
Памятник Жанне казался совсем маленьким по сравнению с собором, но создавалось ощущение, что она охраняет его, заслоняет собои.
– Красивая, – заметила я с сожалением.
– Да, она умела постоять за себя, – ответил Моро.
– Уметь постоять за себя… Я вижу – это важно для вас.
– А для вас? – Моро пристально смотрел на меня.
– И для меня.
– Расскажите мне что-нибудь о себе, – взгляд Моро скользнул по моим губам.
На этот раз он не поцеловал меня, но волна мурашек пробежала по руке от одного его взгляда.
– Что же мне рассказать?
– Что-нибудь…
Мы обошли несколько магазинов, где в витринах красовались, выгнув длинные шеи, строиные манекены в вечерних платьях.
Моро показал на красное платье с глубоким декольте:
– Вам это поидет.
Мне тоже понравилось платье, но я сомневалась:
– Очень открытое. Открыты и спина, и грудь.
Моро взглянул на мою блузку, застегнутую на все пуговицы:
– Платье для самои красивои девушки. Вам нечего скрывать.