Суд времени. Выпуски № 01-11
Шрифт:
Млечин:Александр Иванович, правильно ли я Вас запомнил, что два округа, Украинский и Белорусский были разделены надвое? Это когда произошло? Не могли бы напомнить аудитории.
Колпакиди:Это как раз в этот период и происходило.
Млечин:Да неужели! В истории военных это не зафиксировано, разделение округов. Просто все Ваши сведения столь достоверны как эти сообщения?
Колпакиди:35-й год, май месяц!
Млечин:Не делились военные округа, в военной истории не зафиксировано. Можно я допрошу другого свидетеля?
Кургинян:А
Млечин:Обратитесь, конечно.
Сванидзе:Я прошу дать возможность стороне защиты задать вопросы свидетелям.
Млечин:Вы сказали: разные кланы. И даже Уборевич с Тухачевским не были всегда вместе, с Якиром?
Минаков:Я предпочитаю термин не «кланы», а «группировки».
Млечин:Разные были группировки, правильно Вас понял?
Минаков:Да.
Млечин:Значит, заговора-то не было их общего, а были разные столкновения, как у нас на работе. Вы не можете себе представить, какие группировки между директором, продюсером. Это такого рода заговор? У меня нет вопросов.
Минаков:Нет.
Кургинян:Имею ли я право задать вопрос для уточнения свидетелю? Перекрестный допрос — норма.
Сванидзе:Прошу Вас. Один вопрос и односложный ответ.
Кургинян:Скажите, пожалуйста, если бы во время французской революции, где была борьба групп и это было мотивом для уничтожения друг друга, г-н защитник сказал бы Вам: «Да какие кланы, какие группы! Да у нас на работе…», то как бы Вы отнеслись к такому высказыванию г-на защитника?
Млечин:Ваша честь! Оценочное суждение просится, обсуждается тема, выходящая за рамки обсуждения.
Кургинян:Я говорю о том, что если мы ведем серьезное обсуждение, то клановая борьба в эпоху французской, английской или нашей революции — это огромный аргумент. Но если над этим издеваются, то значит, мы присутствуем на балагане!
Сванидзе:Сергей Ервандович! Леонид Михайлович! Прошу прощения, у нас есть возможность выступить каждой стороне с вашим заключительным словом. Прошу Вас, Сергей Ервандович.
Кургинян:Мой финальный тезис состоит в следующем. Когда поэт Мандельштам писал: «Не волк я по крови своей», то он был прав. Он, поэт, был не волк. Но те, кто боролись в пределах постреволюционной России и Советского Союза, были волки. Они все — волки!
В тот момент, когда пришел Хрущев и надо было сказать, что Сталин — негодяй, а значит, все остальные замечательные, Были созданы определенные образы невинных жертв. В конце этой истории было сказано, что чуть ли не Троцкий — невинная жертва сталинского режима.
Воскресите Троцкого. Он встанет с могилы и скажет: «Как вы, гады, смеете говорить, что я — жертва. Я — борец!»
Всё, что мы сейчас говорим, что это крупные игроки, матерые, борцы, с амбициями. Они вели борьбу за власть по законам того времени. Что такое закон того времени? Кто проиграл — тот в могиле.
Сванидзе:Спасибо, я понял Вас. Ваш тезис понятен.
Млечин:В сегодняшнем заседании не прозвучало ни одного доказательства того, что существовал заговор, против которого руководитель государства должен был выступить, что были хоть какие-то политические амбиции у маршала Тухачевского и других военных, что они хотели захватить власть, свергнув Сталина, совершить военный переворот, заключить союз с Германией. Не прозвучало ни малейшего доказательства на эту тему. Защита вынуждена констатировать, что обвинение не справилось сегодня со своей задачей и не представила ни одного доказательства своего тезиса. А в силу этого, в силу презумпции невиновности наш клиент, маршал Тухачевский и его товарищи абсолютно не виновны, в чем их сегодня обвиняют. Благодарю вас.
Сванидзе:Спасибо. Ваш тезис также понятен. И как мы сейчас заканчиваем голосование, которое шло в течении всего нашего сегодняшнего дня слушаний.
Вопрос был такой: «Михаил Тухачевский — несостоявшийся Бонапарт или рядовая жертва „большого террора?“»
Голосование закончено на сегодня. Оно продолжится завтра, также как завтра продолжится наш процесс по делу маршала Михаила Тухачевского.
Сванидзе:Итак, Суд времени. Прошу материалы по делу Тухачевского на экран.
Материалы по делу.
Летом 1937-го года в Москве был вынесен судебный вердикт, который положил начало небывалым репрессиям в рядах Красной Армии. К смертной казни приговорили группу видных военных деятелей во главе с маршалом Советского Союза Михаилом Тухачевским. Бывшего заместителя наркома обороны обвинили в шпионаже, подготовке переворота и захвата власти. Следствие длилось всего месяц. Закрытое судебное заседание длилось несколько часов, а приговор был приведен в исполнение сразу после вынесения в здании Военной коллегии Верховного суда.
Истинные мотивы этого уголовного дела не ясны до сих пор. По одной версии Тухачевского отдали под суд в результате борьбы в руководстве военного ведомства. По другой — маршал встал в оппозицию действующей власти и действительно планировал захват Кремля.
Сванидзе:Итак, мы начинаем второй день заседания по делу Тухачевского. Мой первый вопрос к обеим сторонам: был ли Тухачевский выдающимся военным теоретиком?
Слово предоставляю стороне защиты. Прошу Вас, Л.М. Ваш тезис, представление свидетеля и вопрос к нему.
Млечин:Тухачевский был выдающимся военным профессионалом. Для людей, которые живут сегодня, я должен объяснить, что Красная армия создавалась, что называется, на пустом месте. И командный состав состоял, грубо говоря, из двух групп. Одна была — выдвиженцы революции, это были совершенно неграмотные в военном смысле люди, которые становились партизанскими командирами, командовали полками, дивизиями, армиями, и таким образом достигали маршальских звезд. Другие были военными профессионалами, в основном бывшими офицерами царской армии. Это были люди с хорошим образованием, подготовкой. Военные люди понимают, что без качественного военного образования командовать невозможно. Но, к сожалению, военные профессионалы у советского руководства вызывали постоянную подозрительность.