Суд времени. Выпуски № 01-11
Шрифт:
Сванидзе:У Вас есть вопросы?
Млечин:Нет. Благодарю Вас. Мы хотели показать, что Тухачевский был главным инициатором и покровителем развития новой техники в Красной армии. С его уничтожением этот процесс прекратился.
Сванидзе:Ваша позиция ясна. Сергей Ервандович, у Вас есть вопросы к свидетелю со стороны защиты?
Кургинян:Скажите, пожалуйста, Вам известен такой кусок из военно-технической доктрины Тухачевского: «Совершенно иначе обстоит дело, если строить танк на основе трактора и автомобиля, производящихся в массах промышленностью. В этом случае численность танков возрастет колоссально. „Красный путиловец“ с марта 31-го года будет выпускать новый тип трактора, в полтора раза выше. Нынешняя модель слаба, новый трактор даст отличный легкий танк».
Вам известен этот фрагмент?
Кантор:Мне даже известно то, что Вы цитируете документ, неправильно его называя. А именно документ, связанный с перепиской Ворошилова, Сталина и Тухачевского. Это длительная переписка, занявшая несколько месяцев, как раз касающаяся танкостроения, которым Тухачевский начинал заниматься в 1931 году, ещё находясь в Ленинградском военном округе, на Ленинградском сталепрокатном заводе имени Сталина.
Более того, я должна Вам сказать, что это решение, о котором Вы говорите, изначально было отложено Сталиным в письме Ворошилову. Документы хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории.
Кургинян:Я Вас не об этом спрашиваю.
Кантор:Вы об этом спрашиваете.
Кургинян:Я Вас не об этом спрашиваю из куска Вашей же книги, которую я специально поэтому и взял. Я Вас спрашиваю о другом. Вы обладаете военно-техническим образованием для того, чтобы оценить, данная концепция привела бы к созданию танковой отрасли или разрушила её. Вот что мы обсуждаем. Докажите мне, дайте технические аргументы в пользу того, что концепция легкого танка, который должен был слегка переделан из трактора и пущен вторым эшелоном, следом за первой волной танков, является военно-технически и стратегически профессиональной. Обладаете ли Вы для этого компетенцией?
Млечин:Мы протестуем. Защита будет просить назначить свидетелей из числа технических специалистов для обсуждения этого вопроса.
Кантор:Я могу ответить частично на этот вопрос. Прежде всего, я хочу сказать, что история не знает сослагательного наклонения, частица «бы» здесь не уместна. Во-вторых, спрашивающий абсолютно демонстрирует незнание именно той терминологии, которой пытается сейчас оперировать, ссылаясь на мою монографию, а именно, продолжаю отвечать на этот вопрос. Волны бывают в море, а не танки. Танки идут эшелонами, танки идут ромбом.
Так вот, дело в том, что эта стратегия, о которой идет речь была полностью изменена вскоре после дискуссии, которую Вы цитируете из моей монографии (спасибо, что прочли). В 33–34 годах, именно после этого была разработана специальная концепция. Кстати, из-за этого Сталин Тухачевского вернул из Ленинграда в Москву и повысил в звании, дал звание маршала. Сталин манипулировал этим.
Именно легкие и средние танки должны были идти разными, действительно, первым и вторым эшелоном. И идея о моторизованных частях, сопровождающих танки, была использована советским командованием в 41–42 годах.
Сванидзе:Благодарю Вас. У меня вопрос к уважаемому обвинителю. Сергей Ервандович, у Вас есть реальные основания подозревать свидетеля защиты в недостаточной компетентности?
Кургинян:Нет, у меня нет оснований. Я хотел спросить свидетеля, понимает ли она ответственность заявления, что история не знает сослагательного наклонения? Потому что если история не знает сослагательного наклонения, то всё, что мы сейчас здесь обсуждаем — полная чушь.
Кантор:Я могу ответить?
Сванидзе:Нет, нет. Это было заявление, которое, на мой взгляд, не нуждается в оппонировании и ответе.
Пожалуйста, сторона обвинения предоставляет своего свидетеля. Прошу Вас.
Кургинян:Сергей Тимофеевич, скажите, пожалуйста, является ли великим техником и стратегом, который создал новый облик вооруженных сил, спас нас и готов был нас спасти, создать непобедимые вооруженные силы, Тухачевский.
Минаков:Поскольку мы здесь ищем истину и поскольку мы выясняем вопрос о том, являлся ли он бонапартистом или таковым не являлся, то эти вопросы, на мой взгляд, напрямую всё же не связаны.
Кургинян:Я прошу пояснить. Нам говорят так: вместе с Тухачевским были погублены вооружения. Из-за того, что они были погублены, мы пережили трагический первый период Великой отечественной войны. Вот в чем состоит позиция. Да или нет? Если ради истины Вы готовы её поддержать, то поддерживайте!
Минаков:Я хочу сказать, что напрямую связывать без отдельных звеньев 37-й год и 41-й год это не корректно
Сванидзе:Секундочку. Я перестаю что бы то ни было понимать. Мы сейчас обсуждаем военно-техническую компетентность и талант маршала Тухачевского.
Кургинян:Я ставлю вопрос ещё раз: как много мы потеряли? Если бы Тухачевский придал нашим вооруженным силам абсолютно другой военно-технический облик, эти вооруженные силы разгромили бы противника легкой кровью и не было бы чудовищных потерь Великой отечественной войны, то я первый сказал бы… Я спрашиваю, был ли Тухачевский таким военно-техническим гением или высоким ассом. Не надо цепляться к словам, как к вопросу о волнах и эшелонах.
Минаков:Собственно, военно-техническим гением он, конечно, не был.
Сванидзе:Мы договорились не употреблять слово «гений», потому что оно мало кому употребимо. Гений у нас — Александр Сергеевич Пушкин.
Минаков:Он был руководителем Управления вооружений Красной армии, поэтому всю ответственность, которую нес Тухачевский, он нес как заместитель наркома по вооружениям. У него находились в подчинении разные отделы, где находились специалисты и за все промахи или достижения конкретные несли ответственность они.
Кургинян:Я спрашиваю с позиции суда истории, спрашиваю Вас: либо он вел нас в одном направлении, которое было спасительно, а после него повели в другом, либо этого не было. Да или нет?