Судьба и другие аттракционы (сборник)
Шрифт:
— И не обязательно за них себя выдали люди, — сказал Снайпс. — Вот, кстати, и ответ, — кивнул он Глебу, — почему Керенджи, не оборачиваясь к тебе, понял все твои сомнения, увидел затылком, как тебе тогда показалось. А отец Габриэль начал рассуждать о морали сразу же, как ты подумал: «а чего это он о ней не рассуждает».
— Ну да, шестые, седьмые, еще там какие чувства, телепатия, что там еще бывает у инопланетян? — скривился Глеб.
— Нам нужны образцы их ДНК, — перебила Ульрика. — В распечатках депеши от Моргана есть то, с чем мы сравним, для идентификации этого будет достаточно.
— Если их выслал действительно Морган, — ввернул Энди.
— Да, Морган, Морган! — кричит Глеб.
— Они прослушали ваш разговор, — отвечает Энди, — и выслали свою информацию, заблокировав то, что должно было прийти от НАСА. Неужели непонятно? Тем более, что у них есть фора по времени. Могли бы прислать материалы для нашего успокоения, но они решили перейти в атаку.
— Они только начали, — перебивает его Мэгги, — а остальное мы сейчас уже делаем сами. Сами загоняем себя в угол, сами убедили себя, что нам не докопаться ни до истины, ни до достоверности.
— Нужны образцы ДНК, — повторила Ульрика, — и больше не надо ни до чего докапываться. А уж люди они, не люди, живые ли, мертвые…
— Я понял! — Глеб закричал так, что все повернулись к нему. — Всё это стало возможным потому, что среди нас есть их сообщник. Как иначе установили бы они глушилку для всех каналов и остались незамеченными? Откуда им было бы знать, в чем суть ваших дрязг с НАСА? Откуда бы узнали, за какой дверью эта ваша «студия мозга»?
— Среди нас?! — всеобщая оторопь.
— Я не подозреваю никого из вас, — жестикулировал Глеб. — «Среди нас», я имел в виду всю команду, те двадцать человек, что трудятся сейчас в космосе. Может быть, Мэгги, это так, кто-то из ваших играет в племя альфа.
— А ведь Глеб прав, — сказала Мэгги. — Но вряд ли мы сумеем вычислить, — она поперхнулась словом, — предателя.
— Ну, почему же? — профессор Снайпс навел пистолет на Глеба. — Мы же не знаем, с какого времени общаемся не с Землей, а с имитацией. Что, если его тоже прислал к нам электронный Морган?
— Это же смешно, профессор, — сказал Глеб.
— Почему я должен подозревать тех, с кем проработал пять лет и верить человеку, который свалился на нас месяц назад? К тому же, с туманными полномочиями, которые сам так и не сумел сколько-нибудь внятно объяснить. — Профессор взвел курок.
— Нет! — Мэгги закрыла собой Глеба.
— Разве он не мог установить глушилку и запустить всё это имитационное дерьмо? Или, быть может, он не знал, где расположена наша «студия мозга»?
— Глеб вышел на связь с НАСА! — кричит Мэгги, — чем и спас всех нас от паранойи.
— Или же это была инсценировка. — Профессор так и держал свой никелированный сорок восьмого калибра ствол направленным в грудь Мэгги. — А паранойи после его общения с Землей стало существенно больше. И дело не только в том, что, оказалось, у нас гостит троица покойников.
— Да уж! — съязвил Энди. — Хотя мне нечего возразить профессору насчет Терлова. — Энди поразился сам, добавил:
— Как ни странно, но это так.
— И эти его рассуждения, что не надо бороться с пришельцами… — размышляла Ульрика.
— Опомнись, Ульри! — кричит Мэгги. — Глеб не только об этом, он много чего еще говорил сегодня.
— Он был самым хладнокровным среди нас, — продолжала свое Ульрика.
— Ну да, это же твоя прерогатива! — возмущалась Мэгги. — Ты, кажется, приревновала?
— Он специально первым сказал, что предатель среди нас! — осенило Энди.
— Я понял, — Глеб попытался отодвинуть Мэгги и выйти на пистолет Снайпса. — Я не смогу доказать, что я не шпион, не «крот» или как это теперь называется? Вы же не сможете доказать, что предатель именно я.
— Но они сумеют убедить самих себя. — Мэгги опять пытается прикрыть собой Глеба. — Уже сумели.
— Мы в ситуации равновероятности, — сказал Глеб.
— Не умничай! — испугалась, пытается его перебить Мэгги.
— Ну да, это значит, возможно всё. — Ульрика кивнула Глебу. — Всё вообще! Много логики, ее становится все больше с каждым нашим словом. Здравого смысла — ноль, но мы об этом не знаем, мы же внутри ситуации. А не действовать нельзя. Такая роскошь, как действие в полноте знания, теперь не про нашу честь.
— А времени нет! — вдруг понял Энди. — Его давно уже нет у нас! — это была уже истерика.
— Так поступите, черт возьми, по нравственному чувству! — кричит, сбивается Мэгги. — Неужели непонятно?
— Моё нравственное чувство требует, чтобы я выстрелил в Глеба, — тяжело вздохнул профессор Снайпс.
— Выбор между равновероятностным будет слепым, вы понимаете?! — срывающийся голос Мэгги.
— Но не выбирать нельзя, — отвечает профессор.
— Пристрелить меня как «крота», предателя или же взять в команду и вместе бороться с нашими гостями? Кажется, в первом варианте куда меньше риска, — усмехнулся Глеб.
— Неужели вы не видите, он же манипулирует нами! — кричит Энди. — Играет на опережение, зная, что в первом варианте действительно меньше риска.
— Умоляю, не выбирайте! — слезы текут по щекам Мэгги. — По сравнению с этим, то, что случилось здесь с людьми Бергса, покажется пасторалью.
— То есть ты поднимешь оружие на нас, Мэгги? — поразился Энди.
— Нам придется выбирать, — ответила Мэгги Ульрика. — Причем, понимая, что ты права.
— Вот! — профессор Снайпс достал распечатку из кармана куртки. — Как только господин проверяющий материализовался, я навел о нем справки. Читай. — Он бросил бумагу Мэгги. — Ничего особенного, да? Месяц назад так и было. Но сейчас всё сошлось. Можно сказать, что счастливо, во всяком случае, для нас.