Судьба всегда звонит дважды
Шрифт:
Разглядывая фотографии, Бас понимает - как она талантлива. Она умеет видеть чудо в обыденности - качество, которое отличает волшебников с камерой в руках от всех прочих смертных. А, с другой стороны, совершенно очевидно - сколько на это потрачено времени. Огромное количество времени на то, чтобы развлечь его. Постепенно начинает приходить осознание - сколько она вообще сделала для него. И продолжает делать.
________________
– Я с тобой никуда не поеду!
– Спокойно, больной! Вам вредно нервничать, - Маша постукивает
– Что за недоверие? У меня права уже четыре года. Уж с твоим креслом как-нибудь управлюсь.
– Не хочу!
– Вот капризный! А за контрабанду?
– Что ты имеешь в виду?
– и в самом деле озадачен.
– Я сейчас везу тебя гулять. А завтра принесу тебе бутылку пива.
Он не тратит ни секунды на размышление.
– Две!
– Я полагаю, торг здесь не уместен. Одна! Но! Твое любимое чешское темное.
Вздыхает.
– Ладно. Черт с тобой.
– Вот и отлично. Ну что, красивая, поехала кататься?
– Красивая?!
– Конечно, красивая! Просто Василиса Прекрасная! После того, как ты наконец-то соизволил косы состричь.
______________
Чувство благодарности может быть тяжелым грузом. Особенно, если ты не понимаешь, за что тебе такое счастье. Особенно, если понимаешь, чего это стоило тому, кто тебе помогает. Особенно, если тебе самому нечем, совершенно нечем отблагодарить в ответ.
На его небрежный вопрос о том, где она живет, Маша ответила - в пансионе. Угу. Столько времени снимать комнату в пансионе. В Париже это в любом случае недешево. А ведь ей надо на что-то жить - кушать, ездить в метро. Покупать ему всякие смешные подарки-безделушки, черт подери!
Он решился и прямо спросил ее об источнике средств к существованию. Видно было, что тема разговора Маше не особо приятна, но ответила без колебаний. Так, значит у Машки состоятельный папаша. Который и оплачивает, по сути, всю эту благотворительность. Сложившаяся ситуация Басу не нравилось ужасно, но отказаться от Машиного общества он не мог. Пока не мог.
______________________
– Машка, дай мне костыли!
– Я удобнее, чем костыли. Мягче.
– Я тебя уроню к черту! И мы грохнемся оба!
– Не льсти себе, ты тощий и вряд ли уронишь меня.
– Маша!
– Давай руку и вставай.
У него почему-то совершенно не получается спорить с ней.
_____________________
– Ну что, как успехи, капитан "Деревянная нога"?
– Я сам дошел до лестницы и обратно!
– Ого?! Время?
– Девять минут.
– Отличный результат! Держи, заработал.
– Ух ты, даже две!
– Вообще-то, вторая бутылка мне. Я думала, ты захочешь со мной отметить свой успех.
– Конечно, Маш.
____________________
Его выписывают. Наконец-то. Спустя все эти месяцы, за которые больница стала ему то ли вторым домом, то ли тюрьмой - непонятно, он может уйти отсюда. Причем именно - уйти. На своих ногах. Да, хромая, и больно, но до машины он дойдет. Это дело чести.
У него есть еще одно дело. Только вот язык не поворачивается назвать его делом чести. Да и делом это назвать нельзя. По сути - одно огромное и нереально противоречивое чувство под названием: "Что делать с Машей?".
Да, благодарность может стать тяжким грузом. Он действительно не понимал, чем заслужил такое. В те первые недели он принимал Машину помощь, общество, внимание, как само собой разумеющееся. Он нуждался в ней и брал, не раздумывая. А теперь, теперь, когда собственные насущные проблемы, страхи и неуверенность слегка отступили. Когда он смог посмотреть на ситуацию здраво. И со стороны Маши. Он просто забрал у нее несколько месяцев жизни! И чем он может это компенсировать? Как отблагодарить?
Да никак. Во-первых, то, что сделала для него Маша, трудно как-то соизмерить. Хоть с чем-то сопоставить. Непонятно, с чего и зачем, но переоценить ее помощь невозможно. А во-вторых, что может он? Едва ходит, и сам еще во многом нуждается в помощи. Но не может же он бесконечно использовать ее! Ничего не давая взамен. Сейчас это казалось адски важным - такое явное неравноправие в их отношениях, их такой несоизмеримый вклад в них. И он не должен, не имеет права....
Ко всем прочим его метафизическим и философским метаниям добавлялось житейское и банальное, но с какого-то момента времени это начало его реально беспокоить. В области половой сферы был полнейший покой. Привычные до падения со скалы утренние стояки не посещали. Да и в любое другое время суток активности в этой области тела не наблюдалось. Не помогла даже скачанная из Интернета первая подвернувшаяся под руку порнушка. Возможно, конечно, что порнушка была так себе, но он вырубил ее спустя десять минут в наимрачнейшем расположении духа. Ни-че-го! Никакой реакции.
Когда Бас решился задать своему лечащему доктору мучивший его вопрос, тот усмехнулся, не удержавшись.
– Эх, молодежь, молодежь... Как вы нетерпеливы. Вам просто нужно время, Базиль. Поверьте мне, с точки зрения физиологии у вас там полный порядок. А вот здесь...
– он постучал указательным пальцем себе по виску, - вот здесь что-то еще не включилось. Скорее всего, вы просто еще к этому не готовы. Ваш организм мудрее вас, Базиль. Не торопите его.
Ну да, все такие мудрые, включая его член, один он такой дурак!
___________________
Благодарность, как это ни странно, может перерасти в нечто иное, особенно если направлена на того, кто был к тебе щедр душой и ангельски терпелив. Случаются такие люди и обстоятельства, с которыми именно так и происходит, увы.
– Маш, меня же выписывают завтра.
Улыбается.
– Я помню.
– Ты когда назад?
– В смысле?
– Ты не планируешь возвращаться домой?