Сумеречный судья
Шрифт:
Охранники же считали — если сделанная ими ошибка заставит Френки спустить курок, их ждет суровое наказание от Элдариона.
Даже если дергара к тому времени убьют.
— Сейчас поясню, — негромко произнес я.
Вращающееся кресло, стоящее в центре комнаты, привлекло мое внимание, и я сел в него.
— За эти сутки погибло уже двое. Мою партнершу расстраивает, что ни одного не убила она сама.
— Врезать ему? — спросил охранник, который украшал физиономию
Черт, а ведь парень мог стать художником…
Думаю, он имел при этом в виду, что еще раз ударит Зденека; не мог же огр всерьез полагать, что я позволю ему приблизиться.
— Не будь дураком, — ответил Элдарион, и маленькие глазки дергара скосились на револьвер, приставленный к голове.
Значит, он все-таки видел пушку… Это внушало мне тихую радость.
Если быть точным, глаза демона не были маленькими; но какие-то обрюзгшие, заплывшие кожей, так что выглядели раза в два меньше.
— Зачем быть таким требовательным, — примирительно произнес я. — Твой помощник тот, кем был рожден. Он не сможет измениться.
По всей видимости, Элдарион думал, что от его головы уберут револьвер.
Это было одной из мириада иллюзий, которым суждено рассеяться с утренним туманом.
— Послушайте, — произнес он. — Так дела не делают. Вы что, чокнутые? Вламываетесь тут, суете мне пушку под нос.
— А он адекватно оценивает происходящее, — сказал я. — Я вообще-то эльф очень незлобивый.
Я задумался.
— В школе и университете меня все любили, — продолжал я. — Сам удивляюсь — отчего это… Но сегодня я уже дважды наталкиваюсь на твоих книжных червей. И они ведут себя — как бы это сказать, чтобы не обидеть твой слух? По-скотски.
Я снял со стола Элдариона несколько документов; это оказались подписанные контракты.
— И тогда я решил, — продолжал я. — Что стоит заглянуть к тебе и предупредить. Мне нравится предупреждать людей. Они потом все равно делают то, чего им не велели… Приятно смотреть, как сами лезут головой в прессовальный станок.
В контрактах не оказалось ничего интересного. Поэтому я разорвал их и выбросил на пол.
— Ты чего? — закричал Элдарион.
— А вот перебивать нехорошо, — погрозил я пальцем. — Видно, ты еще не издал ни одного сборника правил этикета. Если. Твои книжные червяки. Еще раз побеспокоят кого-нибудь. Пусть даже будут громко включать музыку, мешая соседям спать. Приду и вышибу тебе мозги.
Я добродушно улыбнулся.
— Все понятно, или повторить?
— Вы с ума сошли! — воскликнул Элдарион.
Я встал, для чего мне пришлось немного потоптать разорванные контракты. Подошел к трем оркам, что пластали по стенке Лишку, и раздвинул их, как шторы.
— Давай, приятель, — произнес я, подхватывая маркиза. — Хватит на сегодня поэзии.
Дэйбрил не шелохнулся.
Сложно двигаться, когда в голову направлено дуло револьвера, а мозги шевелятся достаточно быстро, чтобы понять — внутри черепа им будет гораздо уютнее, чем снаружи.
И все же он зафонтанировал энергией. Его тело задрожало, словно дергар наступил на оголенный провод, лицо покрылось краской.
— Кем вы себя считаете? — закричал Элдарион.
Я помедлил.
— Хороший вопрос, — признал я, и продолжал транспортировать Лишку к дверям. — Иногда я сам себя спрашиваю: Майкл, кто ты, черт возьми, такой?
— Вы не знаете, кто я, — говорил Дэйбрил. — Претор не арестовал вас только потому, что я попросил. Да, я! У меня есть в этом городе кое-какое влияние, и в других тоже. Если вы хоть пальцем меня тронете — гнить вам в подземелье, пока хоббит на горе зубом не цыкнет.
Рассеянный свет стелился по больничной палате.
— Ваш друг скоро придет в себя, — произнес врач, заглядывая в медицинскую карту. — Ему еще повезло.
— Спасибо, доктор, — ответил я. — Но этот гном нам не друг.
Лекарь поднял на меня глаза, и его взгляд забился между лицом и стеклами очков-половинок. Он полагал, что не-друзей проще отвозить в простую больницу, а не в дорогую частную клинику.
Или сразу сгружать возле крематория.
Однако эскулап получал достаточно, чтобы навесить на губы замок тактичности. Доктор вышел из палаты так, словно этот уход был главной целью его появления.
Френки осматривала палату с видом архангела Гавриила.
— Здесь довольно прилично, — сообщила она. — Но не все на уровне.
— Зденеку Лишке наверняка будет неуютно, — произнес я. — Когда придет в себя. Он привык к грязным мансардам и запаху алкоголя; как бы с ним ни случилось шока от чистоты.
Гном, лежавший на кровати, пошевелился. Это причинило ему боль; а боль помогла полностью прийти в себя.
— Где я? — спросил Лишка.
— На небесах, — ответил я. — И вам придется заплатить за все свои преступления.
Я не стал подходить близко к кровати; Френки взяла стул и поставила его возле постели больного. Девушка склонилась над Зденеком.
— Вы помните, что произошло? — спросила демонесса.
— Смутно… — ответил гном.