Сумерки
Шрифт:
Сначала лицо его было унылым. Но, осмотрев меня с головы до ног, он рассмеялся.
— Доброе утро, — выдавил он сквозь смех.
— Что-то не так? — я опустила глаза, чтобы убедиться, что не забыла надеть что-нибудь важное — туфли или штаны.
— Мы подходим друг другу, — он снова рассмеялся. А я обнаружила, что он одет в синие джинсы и длинный лёгкий коричневый свитер, из ворота которого выглядывала белая рубашка. Я рассмеялась вместе с ним, а про себя жалостно вздохнула. Он-то выглядит так, как будто только что сошёл с подиума. А я?
Пока
— Мы заключили сделку, — самодовольно напомнила я, усаживаясь на водительское место и отпирая пассажирскую дверь. — Куда ехать?
— Пристегни ремень — я уже нервничаю.
Я одарила его мрачным взглядом, но подчинилась.
— Куда? — повторила я со вздохом.
— Дорога 101, на север, — скомандовал он.
Я чувствовала, что он пристально смотрит на меня, и это очень мешало сосредоточиться на дороге. Поэтому я ехала через спящий город ещё более осторожно, чем всегда.
— Ты как, планируешь затемно выбраться из города?
— Имей уважение к старости — пикап твоему вольво в дедушки годится, — парировала я.
Впрочем, невзирая на весь его сарказм, мы довольно быстро выехали за пределы города. На смену домам и лужайкам пришел густой подлесок и зелёные стволы деревьев.
— Поворачивай направо, на шоссе 110, — проинструктировал он, как раз в тот момент, когда я собиралась спросить. Я молча подчинилась.
— И теперь едем, пока не кончится дорожное покрытие.
В его голосе мне послышалась улыбка, но посмотреть на него я не решилась — боялась съехать с дороги и тем самым подтвердить его правоту.
— А что будет, когда дорожное покрытие закончится? — поинтересовалась я.
— Тропа.
— Мы пойдём пешком? — слава богу, я надела теннисные туфли.
— Проблемы? — прозвучало так, как будто именно этого он и ждал.
— Нет, — солгала я, стараясь, быть убедительной. Но уж если ему мой пикап показался медленным…
— Не волнуйся, всего километров восемь, к тому же, мы не спешим.
Восемь километров. Я промолчала, боясь, что голос выдаст охватившую меня панику. Восемь километров по тропе, полной коварных корней и неустойчивых камней, норовящих вывихнуть мне лодыжки или ещё как-нибудь вывести меня из строя. Прогулка предстоит весьма унизительная.
Некоторое время мы ехали молча, пока я представляла себе все грядущие ужасы.
— О чём ты думаешь? — через несколько минут нетерпеливо спросил он.
Я снова солгала:
— Просто гадаю, куда мы едем.
— Это место, где я люблю бывать в хорошую погоду, — мы оба посмотрели в окно на постепенно тающие облака.
— Чарли обещал, что сегодня будет тепло.
— А ты сказала Чарли, куда собираешься? — осведомился он.
— Нет.
— Но Джессика думает, что мы вместе едем в Сиэтл? — кажется, эта мысль его подбодрила.
— Нет, я сказала ей, что ты отменил Сиэтл — это же правда.
— И никто не знает, что
— Как сказать… наверное, Элис в курсе?
— Очень заботливо, Белла, — рявкнул он.
Я притворилась, что ничего не слышала.
— Форкс вгоняет тебя в такую депрессию, что ты подумываешь о самоубийстве? — требовательно спросил он.
— Ты же сам говорил — у тебя могут быть проблемы из-за того, что мы часто общаемся на людях, — напомнила я.
— Значит, ты беспокоишься о том, что у меня будут проблемы, если ты не вернёшься домой? — к гневу в его голосе добавился горький сарказм.
Я кивнула, не отрывая глаз от дороги.
Он что-то пробормотал себе под нос, так быстро, что я не разобрала ни слова.
Остаток пути мы провели в молчании. Я остро ощущала исходящие от него флюиды ярости, и не могла придумать, что сказать.
И вот дорога закончилась, превратившись в узкую пешеходную тропинку, отмеченную небольшим деревянным указателем. Я припарковалась на обочине и нерешительно выбралась из машины, боясь взглянуть на Эдварда. Но теперь избежать этого было невозможно, раз отпала необходимость следить за дорогой. Было тепло, даже душно — самый тёплый день со времени моего приезда в Форкс. Я сняла свитер и обвязала его вокруг талии, радуясь, что догадалась надеть под него лёгкую рубашку без рукавов. Особенно учитывая предстоящую пешеходную прогулку.
Хлопнула дверца. Я обернулась и увидела, что он тоже снял свитер. Он не смотрел на меня, отвернувшись к сплошной стене леса.
— Сюда, — бросил он через плечо, глаза по-прежнему пылали гневом. И направился прямо в лес.
— А как же тропа? — в моём голосе отчетливо звучало смятение, когда я торопливо обошла пикап, чтобы догнать Эдварда.
— Я сказал, что в конце дороги будет тропа, но не говорил, что мы по ней пойдём.
— Не по тропе? — с отчаянием спросила я.
— Я не позволю тебе заблудиться, — он повернулся ко мне с насмешливой улыбкой, и я едва не задохнулась. Эдвард предстал передо мной во всём своём великолепии. Белая рубашка без рукавов расстёгнута — стройная шея и безупречные мускулы груди теперь не скрывались под одеждой. Античная статуя — да и только. «Он слишком прекрасен. Он совершенен», — печально подумала я. И это богоподобное создание предназначено для меня? Не верю, не могу поверить.
Он пристально посмотрел на меня, сбитый с толку выражением муки на моём лице.
— Хочешь вернуться домой? — тихо спросил он. В его голосе звучала боль, но переживал он по другому поводу.
— Нет, — я быстро приблизилась к нему. Сколько бы времени нам ни оставалось — я не хотела терять ни секунды.
— Что-то не так? — спросил он с нежностью в голосе.
— Я не создана для походов, — ответила я уныло. — Запасись терпением.
— Я могу быть терпеливым — если приложу усилия, — он улыбнулся, пытаясь вытащить меня из этого внезапной, необъяснимой печали.