Супермодель в лучах смерти
Шрифт:
Павел подошел к окну. Внизу на фоне темного моря яркими огнями светился куб Морского вокзала. Там сейчас во всю оттягивались новые хозяева жизни, позволившие и ему присутствовать на их празднике. Павел зло задернул штору. Прошелся, прихрамывая, по номеру. Взял в руки палку, вытащил из нее клинок, Несколько раз рубанул со свистом воздух и сказал вслух сам себе:
— Давай, граф, попробуем, пока рука еще тверда.
Глава тринадцатая
Апостолос Ликидис в белом чесучовом костюме стоял в капитанской рубке, широко расставив ноги, и мурлыкал под нос популярную греческую песенку. Рядом его ближайший друг, капитан Димитрис Папас, командовал выходом судна из акватории одесского порта. Он приказал дать прощальный гудок, когда миновали маяк. На берегу военный оркестр играл сиртаки.
— С Богом, Папас! — Апостолос поднял правую руку и щелкнул пальцами. — Так держать! Курс на Пирей! Пойду промочу горло. А то вчерашний банкет застрял, как рыбья кость.
Он спустился на верхнюю палубу, где уже понемногу осваивались пассажиры и гости круиза. К нему тут же подошел озабоченный Янис.
— Адмирал, надо поговорить.
Апостолос по его лицу понял, что произошло нечто непредвиденное. Кивнул и молча направился в кают-компанию. Янис последовал за ним. Они вошли в просторное помещение, и дежуривший там матрос плотно закрыл за ними дверь.
В самой кают-компании за незаметной дверью существовала еще одна маленькая каюта, входить куда имел право только сам Апостолос. В ней находилось два дивана и посредине стол. Апостолос по-хозяйски плюхнулся на один из них и жестом дал понять, что готов выслушать своего помощника.
Янис перевел дыхание и почти спокойно сообщил:
— Мне передали через верных людей, что на борту судна находится тот самый Воркута, который присылал к нам людей. Полагаю, он здесь не один.
Апостолос никак не отреагировал. Только принялся усиленно покусывать нижнюю губу. Через несколько минут все же спросил:
— В таком случае какого черта ты столько времени делал в России?
Янис надулся от обиды.
— Кроме поисков Воркуты, я контролировал строительство могильника под зверофермой.
— Что-нибудь известно о планах этого бандита?
— Нет.
Апостолос зыркнул на него бешеным взглядом. Ударил обеими руками по столу и не терпящим возражений голосом приказал:
— Так выясни! Только не вздумай выбрасывать его за борт.
— Его еще необходимо найти…
— Вот и занимайся этим до Пирея. А там постарайся устроить пьяную драку. Во всяком случае, назад мы вернемся либо без него, либо без тебя. И не произноси при мне это идиотское русское слово — Воркута!
Апостолос встал и, не взглянув на Яниса, быстро вышел из каюты. Матрос вытянулся перед ним по стойке «смирно». Но он не заметил его.
На средней палубе Апостолос попал в дружное кольцо журналистов. Они все, как один, мечтали взять у него интервью в его собственных апартаментах на судне.
— С этим — к моей жене, Пии Ликидис, — резко ответил он и стал подниматься вверх по трапу. На нем он нос к носу встретился с Маркеловым и Лавром.
— А мы решили навестить вас и поздравить. Еще немного, и вокруг нас будет только море! — радостно сообщил Маркелов.
— Вы считаете, что в море мы можем чувствовать себя в полной безопасности? — серьезно спросил Апостолос.
— Абсолютно. Доверьтесь моей охране.
Апостолос внимательно посмотрел на Маркелова. Взял его за плечо и подтолкнул вперед. Вслед за Апостолосом они вновь вошли в кают-компанию.
— Гостям — виски, а мне «Узо», — распорядился он.
Матрос подскочил к бару и молниеносно налил в стаканы напитки.
Апостолос жестом отправил его за дверь. Убедившись, что они остались одни, он все так же серьезно спросил:
— Вы уверены, что на корабле нет посторонних?
Маркелов вопросительно посмотрел на Лавра и перевел вопрос.
Лавр развел руками:
— А как же… Каждого проверяли до ногтей. Ни одного агента спецслужб. Разве что ихние.
Это замечание Маркелов переводить не стал. Но со своей стороны поинтересовался, почему Апостолос вдруг так разнервничался и именно сейчас, когда они уже вышли в море, задает этот вопрос.
Тот взял себя в руки, отхлебнул «Узо» и покрутил стаканом.
— О, это просто. Теперь, когда никто никуда уже не денется, необходимо еще раз основательно проверить каждого. Всех подозрительных придется оставить в Пирее. Хоть это и чревато неприятностями.
— У вас есть какие-нибудь конкретные сведения? — напрягся Маркелов.
— Если они будут, я поделюсь с вами информацией. Кстати, вам что-нибудь говорит кличка Воркута?
Маркелов вновь взглянул на Лавра. Тот понял, о чем речь, и презрительно усмехнулся:
— Лавр уверен, что Воркута мертв.
— Хотелось бы и мне поверить в это. Ладно, сегодня не день для подобных разговоров, пора навестить наших дам. Пусть они берут в руки руководство круизом. Не будем им мешать. Побережем силы для дальнейших мероприятий. Кстати, как себя чувствует граф Нессельроде? Я его не видел на вчерашнем банкете.
Маркелов хитро подмигнул Апостолосу.
— По моим сведениям, он уже принялся бороздить наших кон курсанток. Граф времени зря не теряет.
Апостолос громко и раскатисто рассмеялся. Ему нравилось, когда мужчины вели себя активно. Тем более что присутствие на борту Пии существенно ограничило его возможности, подогрев интерес к чужим победам.