Суровые времена
Шрифт:
Пока я обеспечивал нашему предводителю спокойную жизнь, эта парочка сгинула без следа.
Интересно, как Могаба опишет все происшедшее, если продолжит вести Анналы?
– Одноглазый!
– Чего тебе? – уже раздраженно спросил он.
– Ты ответишь, наконец? Что было дальше с Вдоводелом и Жизнедавом?
– А ты что-то знаешь? Я – ни малейшего понятия не имею. И не желаю иметь. У меня одно было в голове: надо забрать копье, потому как для следующего раза может пригодиться. А потом мне пришлось позаботиться о шайке тенеземцев, которые хотели меня взять, а потом куда-то делись. Все понятно?
Исчезновения их не понимал никто – всадники пропали как раз тогда, когда самоуверенность тенеземцев сделалась наиболее шаткой. Тенекрут поджал хвост, и его люди сломались.
– Будь это Старик с Госпожой, – проворчал я, – они шли бы вперед, пока со всем этим балаганом не было бы покончено. Верно?
Я устремил взгляд на белую ворону, устроившуюся менее чем в двадцати футах от нас. Взгляд ее был разумен и зол.
В ту ночь ворон вокруг было множество.
Они наверняка преследовали какие-то другие цели, а я был просто пешкой, запутавшейся в сети интриги. Однако, пока мы не мешаем, нет нужды нас трогать…
Могаба с нарами, а также их таглиосские части были по горло заняты еще несколько дней. Может, Хозяин Теней решил, что Могаба должен заплатить за невыполнение своей части молчаливого уговора.
Что являлось только еще одним доказательством, что с Черным Отрядом связываться – себе дороже.
Занервничаешь тут, если из головы не идет, будто все на тысячу миль вокруг желали бы, чтобы ты никогда не рождался на свет.
Мои ребята вовсю наслаждались положением, в которое влип Могаба. А он по поводу их отношения и вякнуть не мог. Мы ему обеспечили в точности то, о чем он просил.
Я почти каждый день встречался с ним на заседаниях штаба. А еще приходилось показываться солдатам – так, словно мы – братья, плечом к плечу идущие на злобного врага.
И ни разу это никого не обмануло – кроме, может быть, самого Могабы.
Я никогда не подходил к этому с личной точки зрения. Занял положение, которое, скорее всего, одобрили бы все летописцы прошлого: просто изображал Могабу, как не принадлежащего к нам.
Мы – Черный Отряд. Друзей у нас нет. Все прочие – враги или просто не достойны доверия. Подобные отношения с миром не требуют ненависти или еще каких-нибудь чувств. Необходима лишь бдительность.
Возможно, наш отказ протестовать против предательства Могабы и даже допускать возможность оного, послужил тем последним перышком, а может, хребет ему переломило то, что даже его сотоварищи-нары теперь были уверены, что настоящий капитан вполне мог остаться в живых… Словом, как бы то ни было, наш величайший и совершеннейший воин пересек рубеж, из-за коего нет возврата. А мы не раскрывали тайны, пока не пришлось платить золотом боли…
Возвращение к обыденной жизни заняло десять дней – если только положение перед тем большим штурмом можно назвать обыденным. Обе стороны ужасно пострадали. Я был уверен, что Тенекрут займется зализыванием ран, а нас просто оставит малость проголодаться.
42
– Мурген, тут кое-что для тебя.
Я начал пробуждаться.
– Что?..
Что стряслось? Вроде бы я не сбивался с пути…
Одноглазый сиял широчайшей улыбкой, однако она улетучилась, едва он взглянул на меня пристальнее.
– Что, опять припадок?
– Припадок?
– Ты отлично знаешь, о чем я.
Не совсем. Я лишь с их слов знаю, что порой со мною творится странное.
– Ты пережил нечто вроде психического потрясения. Пожалуй, я вовремя подошел.
Они с Гоблином говорили, что неплохо бы провести кое-какие эксперименты и выяснить, в чем дело, но, видимо, на большее у них времени не нашлось.
– Ну, с чем пришел?
– Сегодня утром рабочие проникли в катакомбы.
– Лонго говорил мне.
– И все в восторге туда повалили.
– Воображаю. Сокровищ пока не нашли?
Одноглазый принял оскорбленный вид. Для такой черносердечной жабы, как он, это у него неплохо получается.
– Значит, нет.
– Книги нашли. Целую кучу. Тщательно упакованные, и все такое. Похоже, лежали там с самого появления Хозяев Теней.
– Конечно, если вспомнить, что книги жрецов они имели обыкновение жечь. Кстати, жрецов вы там, случаем, не обнаружили?
– Вроде нет. Слышь, мне надо возвращаться. – Несомненно, пока кто-нибудь не захапал сокровища прежде него. – Я подошлю парочку ребят, чтобы приволокли тебе эти книги.
– Упаси тебя боги самому хоть что-нибудь поднять.
– Не забывайся, Мурген. Я человек пожилой.
Одноглазый слинял. Он это здорово умеет, когда ему нечего сказать.
Города редко бывают так наглухо закрыты, чтобы снаружи не поступало никаких новостей. Просачиваются, и порой – совершенно непостижимым образом. В Деджагоре же слухи очень редко бывали такими, какие хотел бы слышать Могаба.
Я изучал найденные книги и так заинтересовался, что пренебрег служебными обязанностями. Написаны они были на джайкури, однако его письменный вариант почти не отличается от таглиосского.
Вошел Гоблин.
– Ну, как ты? Головка больше не кружится?
– Нет. Что-то вы, ребята, уж слишком всполошились.
– Да нет. Слышь, тут какие-то новые байки ходят. Будто бы к нам направляется армия на подмогу. И возглавляет ее не кто иной, как Нож.
– Нож? Он же… Он же никогда не командовал более чем ротой в минимальном составе! И то – еще до нашего появления. Вел партизанскую войну против плохо обученных…
– Не я его назначал, я только докладываю. Да и управлялся он неплохо.
– И Лозан Лебедь с Корди Мотером – тоже. Однако случай, везенье, да еще недомыслие Хозяев Теней сделали не больше, чем эта троица. Какого же черта ему теперь доверили армию?