Свет обратной стороны звезд
Шрифт:
Потом вздохнул и решительно подошел к воротам.
— Стой, кто идет? — окликнул его сонный голос постового.
— Конечников Федор, — ответил Федор, продолжая движение.
— Пацан стой, стрелять буду! — вяло сказал часовой.
Чувствовалось, что ему очень не хочется выползать на дождь из-за странного юноши, которому вздумалось посетить вечером Базу.
— Стою, — ответил Федор, делая еще один шаг. — Я хочу поговорить с начальником космопорта или командиром боевого подразделения.
— А тебе зачем? — с подозрением поинтересовался часовой. —
— Я доброволец. Я хочу на службу! Я хочу летать! — сказал Конечников.
— Иди, проспись, пацан, — буркнул охранник. — Счастья своего ты не понимаешь…
— Я хочу на службу, — упрямо повторил Федор. — Когда ваш командир узнает, что вы меня не пускали, вас накажут.
— Парень, иди домой, Христом Богом прошу, — ответил часовой, делая отчаянные попытки удержать приятное сонное состояние. — А если и вправду говна в жопе загорелись, приходи завтра с утра. Их благородия уже отужинали и отдыхают.
— Мне некуда пойти, я сирота, — закричал Конечников. — Я знаю, что на космодроме приземлился почтовый транспорт. Завтра он пойдет обратно. Завтра вашим командирам будет не до меня, а в училищах скоро заканчивается набор. Пустите, это для меня очень важно.
— Не уйдешь — стрельну. А завтра с утра разберемся, кто ты есть. Может ты шпион. Мне за тебя медаль дадут.
— Шпион, говоришь? — с усмешкой сказал Федор. — Ну, будь по-твоему.
Конечников достал из кармана заранее приготовленный на такой вариант развития событий эланский сигнальный передатчик и нажал клавишу включения. Какое-то время ничего не происходило, потом в окнах стал загораться свет, и замелькали силуэты судорожно натягивающих на себя одежду людей.
Какое-то время сборы проходили в тишине, потом запоздало заревела сирена. В будке постового замигала лампочка, и зазвучал зуммер.
— Етить твою мать змееныш, — злобно выругался часовой, выскакивая с оружием наизготовку под дождь. — Руки вверх! Лечь на землю! Стрелять буду!
Над головой Федора провыли заряды. Конечников счел за лучшее плюхнуться лицом в мокрую траву.
Над полем космодрома пронеслись глайдеры, шаря остронаправленными прожекторами. Одна из машин тяжело плюхнулась на дороге позади поста. Из глайдера стали выпрыгивать десантники, отсекая Федора от леса.
— Михайлов, эланец где? — прокричал командир.
— Да здесь! — ответил часовой. — Перед тобой лежит.
— Этот пацан?! — удивился десантник. — Встать!
И не дожидаясь, пока Федор поднимется сам, дернул его за шиворот, ставя на ноги.
— Вася, проверь — приказал десантник одному из своих.
— Он, родимый, — почти ласково сказал тот, тыча раструбом противно пищащего прибора в Конечникова. — Что, допрыгался, ступида элана виркоко?
— От тупого петуха и слышу, — ответил Конечников. — Глаза разуй, какой я тебе эланец? Я доброволец, я послужить хочу империи, великому князю-императору.
Пеленгаторщик замахнулся, чтобы ударить Федора, но командир десантников остановил своего подчиненного.
— Не тронь… Не видишь — чокнутый…
Допрос длился уже второй час. Мерно падала с потолка вода, со звоном барабаня в поставленные под течь жестяные коробки, гулко плюхая в плотную, матовую пленку, которой были накрыты кровати и приборы.
В центральном закутке, выполнявшего роль столовой или комнаты для совещаний, на грубо сколоченном, пахнущем смолой предмете, отдаленно напоминавшем стол, были разложены вещи Федора.
Там помещались: портативный компьютер, аварийно-спасательной передатчик, фотография Дарьи Дреминой, нательный крест, кожаный мешочек со взятой на родном подворье землей, красивый полупрозрачный камешек с Гремячки, моток веревки, огниво, самодельный нож, шматок сала, несколько сухарей, фляга с водой, пара запасных портянок.
Конечников с тревогой наблюдал, как водяные капли, все ближе ложатся к его электронному другу. Федор ерзал на грубо сколоченном, самодельном, сыром стуле, пробуя крепость наручников. Из-за импровизированной пленочной перегородки доносился гул, в котором различались сигналы вызовов и обрывки разговоров.
По тому, как притихал общий гомон после вопросов майора, Федор догадывался, что всех крайне интересует правда, которую пытается добиться от пришельца из леса их командир.
— … Мне очень понравилась та трогательная сказочка, которую вы изволите тут рассказывать. Но позвольте еще раз выслушать, что вижу я.
Итак, мы видим: современный компьютер, который просто не мог оказаться у жителя планеты, которую уже 900 лет не посещали корабли из Обитаемого Пространства. Тем более эланского производства. Одним этим вы себя с головой выдаете…
Потом передатчик. Сие означает, что после выполнения задания вас должен был подобрать корабль. Фотография девушки… Я полагаю, что это фотография агента, с которым вы должны вступить в контакт. Оружие… Эланцы, я знаю, большие любители колюще-режущих игрушек. Не смогли расстаться с любимой железячкой? Понимаю… И в заключение — пробы земли и воды…
Вот так вот, юноша. Поймите вы, наконец, ваша песенка спета. Радуйтесь, что особиста у нас пока нет. Давно уже бы кровавые сопли по физиономии размазывал. Молодой человек, очень вас прошу, — пожилой майор с летными нашивками наклонился к Конечникову. — Время позднее, всем спать хочется. Признайтесь, — и с чистой совестью в камеру. Чистосердечное признание смягчает вину. А то ведь мы вас бить начнем.
— Если бы вы меня шпионом считали, давно уже бы били, — ответил Федор, исподлобья разглядывая вспыхивающие разноцветными огоньками приборы.
— Пацан, скажи, где взял, домой отпустим. Родные, поди, с ума сходят, — майор вопросительно посмотрел на Конечникова. Мать, отец…
— Нет у меня ни отца, ни матери, — ответил Федор. — И не хочу я домой. Не для того я к вам пришел.
— Ты сам подумай, что я в рапорте напишу? Явился дикий человек из леса и попросился служить на флот. Без документов имени, рода, племени. Да еще с эланским барахлом, изобличающим его как шпиона.