Свет обратной стороны звезд
Шрифт:
На быстро темнеющем небе маленькой изломанной искоркой блестела Криона. Крупные, сочные звезды Млечного Пути, словно факелы, пылали во все небо, давая более чем достаточно света, чтобы видеть все вокруг.
Девушка прижималась к нему спиной, запрокинув голову вверх, отчего золотой водопад ее волос накрывал плечи и шею Федора.
— Ты уезжаешь? — спросила Алена.
— Да, Аленка, — ответил Федор, — дед говорил, что занятия в летной школе должны начаться через полтора месяца по универсальному календарю.
Конечникову было грустно и немного страшно. Федор, хоть и был уверен в успехе, побаивался своей затеи, боялся, что военные просто не станут говорить с деревенским парнем. Или хуже того, отправят домой, придя к выводу, что доморощенный мечтатель учился не тому, не по тем учебникам и, вообще, в армии князя-императора такие не нужны.
— Зачем тебе все это? — горько сказала девушка. — Есть ты, есть я, есть наш дом. Есть река, есть лес вокруг и наши пашни. Чего же еще надо?
Конечников, погруженный в свои мысли, не ответил. Тогда Алена повернулась к нему, настойчиво вглядываясь в его глаза.
— Я хочу увидеть своими глазами, что там, по ту сторону звезд, — наконец ответил Федор, возвращаясь в реальность. — Я хочу лететь в пространстве на громадном корабле, способном перепрыгивать между светилами. Я хочу видеть своими глазами другие миры, о которых читал в книгах.
— Это сделает тебя счастливее, чем сейчас? — спросила девушка. — Или ты хочешь найти эту свою Дарью Дремину?
— Причем здесь Дарья? — разозлился Федор, отстраняясь от девушки.
— А вот причем, — ответила она. — Я живая и настоящая. Я здесь, рядом. И я люблю тебя.
Девушка вдруг дернула шнуровку на плече, и грубая домотканая материя платья сползла к ее ногам. Федор не отрывая глаз от сияющей белизны кожи, сделал шаг навстречу…
… - Ты останешься? — спросила она после.
Федор долго не отвечал, глядя в сияющую огнями черноту.
— Нет. Моя судьба там, — ответил он.
— А я? — растеряно спросила Алена.
— Я вернусь, дождись меня, — ответил Федор.
— Что б ты сдох, дурак, там, среди звезд, — зло выкрикнула Алена, лихорадочно вскакивая и приводя в порядок одежду. Она побежала, смеясь на ходу злым, заливистым смехом и крича: — Я не буду тебя ждать, книжник малахольный. Я за Гуньку замуж выйду.
Издалека, подтверждая ее слова, донесся волчий вой.
Федор был ошарашен и оглушен новыми ощущениями. Какая-то часть Федора кричала, чтобы он немедленно бежал за девушкой, извинялся, говорил, что он не может без нее жить, что он, конечно же, останется на Амальгаме, выбросив из головы мечты о боевых кораблях и полетах в космосе.
Другая же его часть, более мудрая и зрелая, которая не жила и чувствовала, а лишь наблюдала за ходом жизни, подсказывала ему, что таких Ален у него будет много. А платой за нехитрые удовольствия будет серое, бескрылое существование. Именно так прожили свои жизни многие поколения его предков.
Конечников много раз на протяжении службы прокручивал в голове эту сцену, но сейчас, в госпитале, распятого на растяжках Федора охватывало страстное желание изменить прошлое, вернуться в тот летний вечер, чтобы выбрать другое.
Конечников долго истязал себя этими воспоминаниями, пока не позволил себе принять все произошедшее. В конце-концов, кто-то должен был выполнить мечту десятков поколений жителей Амальгамы, — отомстить за их изуродованную планету и сотни лет голодной, полной лишений жизни в подземельях.
Конец 11 главы.
Глава 12
ПО КЛАССУ «ЛЮКС»
Конечников постучал по металлическим кожухам аппаратов, закрывающих ноги. Федору вдруг подумалось, — он совершенно напрасно плачется, жалуясь на судьбу. Особенно после этой ночи, когда добрая медсестра Вика показала ему, что он просто обыкновенный выздоравливающий раненый, а отнюдь не живая развалина, до конца дней обреченная ковылять на костылях, справлять нужду в утку и наживать пролежни на койке.
Выздоровление было почти чудом. Федор имел возможность прочесть, что было написано в его истории болезни. После этого он высказывал неудовольствие врачам лишь для поддержания образа строгого и своенравного барина.
Конечников вытянул еще одну сигаретку, достал с тумбочки зажигалку. Золотой медальон на цепочке толкнулся ему в бицепс, теплая желтая вещица, диск украшенный драгоценными камнями и расписанный древними непонятными символами.
Федор взял его в руки, разглядывая то, что за многие беспросветные дни запомнил до мельчайших деталей. «Неужели все дело в этой штуке?» — подумал Конечников.
В свете маленького пламени зажигалки, камни заиграли внутренним огнем, точно были гранеными сгустками разноцветного пламени, зашевелились тени в глубоких бороздах, которые делили медальон на сегменты.
Подарок Дарьи Дреминой, вернее княгини Александры — Федор уже сам запутался, кто есть кто, — был не просто знаком власти.
«Как бы там не было, живой мешок с костями, которым я был, скоро сможет ходить на своих двоих», — решил Федор, — «За что только такие почести?».
Он не был таким наивным, чтобы предположить, будто странная княжна таким способом просто выражает свою благодарность. Глубоко внутри противно звякнул колокольчик тревоги. Что потребует от него взамен бессмертная?
«Однако зачем лечить, чтобы потом убить», — подумал Конечников. — «А маневры изобретать — не самая плохая перспектива.»
Чтобы не изводить себя напрасно переживаниями о том, что он не в состоянии изменить, Конечников сосредоточился на процессе втягивания дыма. Его мысли снова выскользнули из настоящего.
… С момента, когда дела его пошли на поправку, выслуживающийся перед ним полковник СБ, который зорко наблюдал за тем, как протекает выздоровление своего подопечного, заменил пожилых медсестер молодыми, сексапильными девочками.