Свирепая справедливость
Шрифт:
Питер не стал настаивать. Врач уже подготовил судки с начиненной препаратом едой.
– У вас на борту раненый?
– Никаких раненых на борту нет, – отрубила девушка, сразу перестав смеяться, но Уоткинс сложил большой и указательный палец кольцом, тем самым противореча ей, и Питер заметил на рукавах его белой рубашки засохшую кровь. – Хватит, – предупредила Ингрид Питера. – Еще один вопрос, и переговорам конец.
– Хорошо, – не раздумывая согласился Питер. – Больше вопросов не будет.
– Цель нашей группы – свержение жестокого, бесчеловечного неоимпериалистического фашистского режима, который
«А вот это, – с горечью подумал Питер, – самое скверное, что могло случиться, хоть и выражено в духе левых безумцев». Миллионы людей во всем мире мгновенно проникнутся сочувствием к угонщикам, и Питеру станет еще труднее работать. Террористы избрали «благородную» цель.
Девушка продолжала говорить – напряженно, с почти религиозной страстностью, и, слушая ее, Питер все более убеждался, что перед ним фанатичка, отстоящая на волосок от безумия. Она выкрикивала свои обвинения и проклятия неожиданно визгливым голосом, а когда смолкла, Питер понял: эта способна на все, никакая жестокость, никакая низость ее не отпугнут. Такая не остановится и перед самоубийством, а заодно уничтожит «боинг» со всеми его пассажирами; Питер заподозрил, что она даже приветствует возможность самопожертвования, и почувствовал, как по спине прошел холодок.
Теперь они молча глядели друг на друга; лихорадочное, фанатичное выражение сошло с лица девушки. Ингрид перевела дух. Питер, борясь с дурными предчувствиями, ждал, пока она окончательно успокоится и продолжит.
– Первое наше требование, – девушка наконец овладела собой и проницательно посмотрела на Питера. – Наше заявление должно быть передано по всем телепрограммам Англии и Соединенных Штатов, а также по местным телеканалам. – Питер почувствовал, как его обычная ненависть к телевизору перекрывает все остальные чувства. Опустошающая разум электронная подмена мыслей, смертельно опасное изобретение, предназначенное для промывания мозгов и навязывания мнений! Он ненавидел этот ящик не меньше, чем насилие, которое тот с такой легкостью поставлял в каждый дом. – Нас должны услышать в Лос-Андже–лесе, Нью-Йорке, Лондоне и Йоханнесбурге в девятнадцать часов по местному времени...
«Ну разумеется – в лучшее время, и средства массовой информации зубами и когтями ухватятся за новость, ибо это их хлеб насущный... порнографы насилия!» – подумал Питер.
Высоко над ним девушка в открытом люке махнула толстым светло-желтым конвертом.
– Здесь текст заявления и список. Сто двадцать девять имен. Все эти люди арестованы бесчеловечным полицейским режимом. В этом перечне – подлинные руководители Южной Африки. – Она бросила конверт. Он упал у ног Питера.
– Второе наше требование – всех указанных в этом списке посадить на самолет, который предоставит местное правительство. Доставить на борт того же самолета один миллион золотых крюгеррэндов. Самолет полетит в страну, на которой остановят свой выбор освобожденные политические лидеры. Золото пойдет на создание правительства в изгнании, пока подлинные вожди местного населения не получат возможность вернуться на родину.
Питер наклонился и поднял конверт. Он быстро подсчитывал. Один крюгеррэнд стоит по меньшей мере 170 долларов. Следовательно, угонщики
Посчитал он и другое.
– Миллион крюгеров весит больше сорока тонн, – сказал он девушке. – Как это можно поместить в самолет?
Девушка замялась. Питер слегка утешился – оказывается, не все так тщательно продумано. Если они допустили одну небольшую ошибку, могли быть и другие.
– Правительство предоставит достаточно транспорта для золота и арестованных, – после недолгого колебания отрезала девушка.
– Это все? – спросил Питер; солнце жгло его обнаженную кожу, капли пота стекали по бокам. Он не ждал такого скверного поворота событий.
– Самолет должен вылететь завтра до полудня, или мы начнем казнь заложников.
Питера захлестнула волна ужаса: «Казнь». Девушка воспользовалась юридическим термином, и Страйд понял, что она выполнит свое обещание.
– Когда самолет с заключенными прибудет в избранный его пассажирами пункт назначения, нам дадут условный сигнал, и мы немедленно освободим всех детей и женщин.
– А мужчин? – спросил Питер.
– В понедельник, шестого – через три дня – Генеральная Ассамблея ООН в Нью-Йорке должна принять резолюцию об обязательных для всех экономических санкциях по отношению к Южной Африке: полное эмбарго на торговлю нефтью и торговлю вообще, прекращение всех транспортных и иных сообщений, блокада границ и портов миротворческими силами ООН. Проведение всеобщих свободных выборов под наблюдением инспекторов ООН...
Питер пытался предугадать требования Ингрид. Он, конечно, знал о проекте этой резолюции – его предложили Шри-Ланка и Танзания. Совет Безопасности ее несомненно отклонит. Однако выбор времени для выдвижения требований натолкнул Питера на новые и чрезвычайно тревожные соображения. У него защемило сердце. Зверь вновь сменил обличье. Захват самолета, вне всяких сомнений, не случайно произошел через три дня после выдвижения проекта резолюции. Вывод напрашивался пугающий, слишком страшный, чтобы задумываться над ним: попустительство – если не прямое пособничество террору – со стороны глав правительств разных стран...
Девушка снова заговорила.
– Если какой-либо член Совета Безопасности ООН – США, Британия или Франция – использует свое право вето, чтобы отклонить резолюцию, самолет и все его пассажиры взлетят на воздух.
Питер, утратив дар речи, оцепенело глядел на светловолосую красавицу – она казалась совсем девочкой, юной и свежей.
Когда способность говорить вернулась к нему, он прохрипел:
– Вряд ли у вас на борту хватит взрывчатки, чтобы осуществить эту угрозу.
Блондинка что-то сказала человеку, стоявшему за ней, и через несколько мгновений бросила к ногам Питера что-то темное и круглое.
– Ловите! – крикнула она, и Питер удивился тяжести этого предмета. Потребовалось всего несколько мгновений, чтобы он понял, что это.
– С электронным взрывателем! – Ингрид рассмеялась. – Их у нас столько, что я могу дать вам образец.
Пилот, Сирил Уоткинс, пытался что-то сообщить Питеру, касаясь груди, но того занимала взрывчатка, которую он держал в руках. Он знал: одной такой гранаты достаточно, чтобы уничтожить «боинг» и всех находящихся на борту.
«Что хочет сказать Уоткинс?»