Свобода, равенство, магия
Шрифт:
– Ну..., - на черта ей это?! Ни за что не поверю, что королева Средних миров, великая и могущественная Повелительница станет напиваться в кабаке. Да ещё и без видимого повода!
– На главной площади...
Королева отпустила перильца, постояла, чуть шатаясь, потом снова покосилась на меня.
– Ну так веди.
Место, где одни пьют, может быть почти со сто процентной вероятностью ещё и местом, где другие поют.
Мне бы сейчас не помешало то и другое - мысли в порядок привести. Какофония в голове с трудом, но унялась, однако вычленить из неё какую-нибудь симпатичную мелодию и осчастливить ею мир хотелось нестерпимо.
Пленник... Рин посмотрел на меня, как на чокнутую дуру, но послушно пошёл впереди. Конечно, можно было бы всё ему объяснить, но вряд ли поймёт. Да и не за чем.
За секунду - ту секунду, что дал амулет (как я могла забыть про Единорога?!) я прочитала повстанца всего, словно раскрытую книгу.
Тупым он точно не был, как и бесчувственным. Такой же, как я, только без довеска в виде магии. И в сравнении с Рином куклой была скорее я.
Это ошеломило и причинило боль ничуть не меньшую, чем злосчастный амулет. У меня словно глаза открылись - резко и жестоко. На себя, на мир, на нуклийцев и магов... Словно опору из-под ног выдернули.
Ужасное чувство, к которому требовалось привыкнуть.
В нуклийских кабаках я не бывала, но по виду они ничем не отличались от таких же заведений в мирах. Разве что конкретно этот был чуть красивее. Одноэтажное здание, обнесённое не то деревянной террасой, не то намёком на балюстраду. Нормальные двери и не выбитые окна. С виду чистый. Даже конюшня имеется рядом.
Ну и вышибала, вперившийся в нас так, будто именно мы и именно ему задолжали как минимум половину его годового жалования.
– Кто такие?
– буркнул он, оглядывая нас с ног до головы.
– Путешественники. Из Лииты, - быстро отозвался Рин, покосившись на меня. Я кивнула, подёрнула плечами и тут же ощутила приятную тяжесть гитары.
– У нас тут бродягам не место!
– сообщил угрюмый вышибала, подозрительно следя за моими руками, любовно поглаживающими чехол за плечами.
Я вышла вперёд, обезоруживающе улыбнулась и кивком указала на спину.
– Менестрели мы.
– Менестрели?
– подозрительно оживился вышибала.
– Так заходите, давно вас ждём!
Я инстинктивно подобралась: последнее (да и предпоследнее, и пред-пред...) место, где меня так откровенно ждали, было отнюдь не приятным. И мне там совершенно не понравилось.
А Рин, словно так и надо, последовал за вышибалой. Ещё и оглянулся: чего застыла, мол?
Ну серьёзно, чего это я?
– Вот, милорды, певунья пришла, - отчитался вышибала перед группой людей, сходу обозначенных мной как волшебники. Только такие как я могут сидеть с подобными физиономиями в месте, где им явно не рады. Впрочем, может мне мерещится?
– Отлично, - донёсся ленивый голос откуда-то слева.
– Пусть начинает.
Я подняла голову, заозиралась и хмыкнула. Начинать? Чего - петь, в смысле? Вот прямо сейчас? Вам? Нет, право, конкретно для вас, ребята, я не в голосе... Эй! Ну зачем же так пихаться?!
Теперь на меня смотрел весь зал с публикой самого разного... кхе-кхе-кхе... пошиба - гвардейцы, купцы, несколько мелких магов. А вот господин слева в дорогой сине-зелёной мантии явно был сильнее прочих - в магическом смысле. Ну, и он же, естественно, главный,.
Ну-ну.
Рин пристроился рядом и от его молчаливого присутствия как-то даже легче стало.
Ну... петь, значит? В конце концов, не этого ли я хотела?
Жестом фокусника, достающего из шляпы кролика, я достала из-за чехла гитару. Села у стойки поудобнее. Пристроила инструмент. Пробежалась рукой по струнам...
Ну что, господа, начали?
Господа "поплыли" с первых же звуков. Отличить музыкальную магию от человеческого искусства практически невозможно - в принципе, считается, что это одно и то же. Так что я играла, не боясь, что во мне узнают... меня. Да ещё и такие слабаки.
Играть легко, непринужденно, выплескивая всё, что чувствую сама... Чувствуют выпивохи в зале... Чувствует Рин. Сплести его музыку с моей, так, словно мы и правда пара...
Бездна, что я делаю?!
Пальцы, словно поскользнувшись, сбились и тут же - эх, неудачный день!
– тренькнула и провисла струна. Я озадаченно уставилась на гитару.
– Играй!
– раздался недовольный приказ от господина слева.
Я перевела взгляд на него.
Послушай, чудик, у меня горе: это была моя любимая гитара! Заткнись и сострадай!
– Простите, милорд, но сегодня, наверное, смогу только петь, - отозвалась я как можно жизнерадостнее.
– Не стоит мучить инструмент, он...
Он, между прочим, дороже, чем всё твоё состояние! И вообще...
Резкая боль пронзила левую щёку. Голова мотнулась, меня с силой приложило к стойке. На подставленную руку полилась кровь.
Бездна! Да у этого мерзавца на перчатках серебряные "коготки"!
– Играй, я сказал!
– тем же не терпящим возражения тоном приказал маг.
Я провела дрожащими пальцами по обильно кровоточащим ранам на щеке.
Ну всё, тварь, ты теперь гарантированно труп. Вот только, пожалуй, не сейчас.
– Ну вот, а теперь и петь не смогу, - произнесла тихо, почти шёпотом - мешала заливающаяся рот кровь.
И губы мне испортил, сволочь!
– Что ты сказала?!
– кажется, у мага тоже неудачный день. Я вообще-то собиралась его убить, а теперь придётся ещё и помучить...
Ну а пока меня резко и без расшаркиваний подняли в воздух. За шею. Захрипев от неожиданности, я дёрнулась разок, второй... И ласточкой повторно врезалась в стойку.